Директор ОАО «Транснациональная корпорация «Дастан» Албек Ибраимов в интервью российскому агентству «Росбалт» рассказал о возможностях завода и открывающихся перспективах в случае передачи России 49 % акций «Дастана».
Албек Сабирбекович, российские СМИ со ссылкой на анонимный источник в Кремле сообщают, что Москва хотела бы приобрести 75 % акций завода в счет государственного долга Кыргызстана. В Бишкеке готовы отдать в счет долга только 49 %, а остальные – продать. Спор достиг такого накала, что уже вышел на президентский уровень. Что именно так интересует россиян в «Дастане»?
Уже сорок лет мы производим и испытываем торпеды с электрическими двигателями. Они дороже по себестоимости, чем торпеды на жидком топливе, но зато имеют массу важных преимуществ – безопаснее для самих подводников, быстрее, не такие шумные, противнику сложнее их отследить. Фактически сейчас российские военные стоят перед выбором: поднимать наш завод или строить собственное аналогичное предприятие где-то в России.
О продукции вашего предприятия ходит много слухов. Правда ли, что вы делаете знаменитую реактивную торпеду «Шквал»? Что именно вы выпускаете?
«Шквал» работает на жидком топливе, мы к подобной продукции никакого отношения не имеем и не имели. Мы выпускаем блоки самонаведения для торпед, принятых на вооружение в странах бывшего СССР и соцлагеря и, как я уже говорил, торпеды с электрическим приводом.
За эти десятилетия «Дастан» произвел порядка пяти тысяч изделий и испытал их (каждую торпеду в испытательных целях запускают в воде перед отправкой заказчику). 99 % всех электрических торпед, выпущенных в СССР, оснащены блоками самонаведения, изготовленными именно здесь – на «Дастане». Значительная часть этих торпед до сих пор находится на боевом дежурстве.
По существующим нормам, каждую торпеду, лежащую в арсенале под слоем жидкого азота, раз в 10 лет нужно тестировать. 10 лет – срок гарантии. Их расконсервируют, разбирают и проводят замену пришедших в негодность блоков. Сделать это можно только на заводе. Но длительное время после распада Союза в России средства на это не выделяли.
Сегодня ей требуется испытать значительное количество состоящих на вооружении торпед – уже многие сотни. И с каждым годом оно будет расти. Ведь блок самонаведения – это глаза и уши торпеды, тонкое и точное устройство. Нет его – торпеда становится просто куском железа, начиненным взрывчаткой. Опасным куском железа. Если они приходят в негодность, то их нужно заменить.
Эти блоки по-прежнему в СНГ выпускает только «Дастан».
На минувшей неделе в ходе встречи президента Кыргызстана с руководством России было принято решение о проведении независимой оценки активов ОАО «ТНК Дастан». Кто и как будет оценивать завод?
Сроки поставлены очень сжатые. Оценивать будут представители государственных ведомств двух стран. С нашей стороны это, в первую очередь, Минфин и Фонд по управлению госимуществом. Будут участвовать и специалисты по вооружениям.
Можно взять за основу оценку 2009 года. Что-то с тех пор подорожало, например, земля – ведь это 26 гектаров в центре Бишкека. Но здесь важно понять принцип оценки. Что учитывать? Просто стоимость зданий, земли и оборудования? Или еще принимать во внимание перспективы бизнеса?
Россияне утверждают, что оборудование «Дастана» сильно изношено.
Завод по причине недостатка заказов работал в течение многих лет на небольшую часть своей мощности. Почему оно должно было износиться? Мы не продавали станки «на сторону», все они сохранились. Сейчас, если пойдут заказы, мы готовы увеличивать объемы производства в несколько раз.
Не проще ли россиянам построить аналогичный завод у себя?
Не проще. Я уже не говорю, что это очень дорого, что возникнет проблема опытных кадров и так далее. Ну, допустим, второй завод построить можно. Но второй Иссык-Куль ведь не построишь!
Уникальное озеро прекрасно подходит для торпедных испытаний. Вода в озере соленая, почти как в океане. Оно очень глубокое (мы проводим испытания на глубине 400 метров), удивительно прозрачное и не замерзает круглый год. Так что, условия испытаний близки к тем, в которых торпеда будет решать реальные боевые задачи. При этом после испытательных пусков все торпеды разбирают и изучают их поведение на основе информации встроенных в них датчиков. Так вот, испытывая изделия в океане, из десяти запущенных торпед можно не найти потом девять. А здесь им деваться некуда. Наконец, в закрытом водоеме исключена «утечка» образцов в другие страны. Где еще россияне найдут такой водоем?
Кроме того, в Кыргызстане существует компания «Улан», у которой есть свой полигон на Иссык-Куле. Мы с ним тесно сотрудничаем. Предприятие, которое сейчас известно как АО «Улан», кстати, создали в 1943 году по личному распоряжению Сталина. Вообще, поражает прозорливость тогдашних руководителей СССР: они сумели выбрать идеальное место для испытания торпед. Второго такого места не только в СНГ – в мире нет.
Вы рассчитываете в основном на российских заказчиков?
Нет, разумеется. За прошлый год мы втрое нарастили объемы производства – в долларовом эквиваленте с 10 до 30 миллионов. В этих цифрах примерно четверть – российский заказ. Остальное – Индия. На самом деле 30 миллионов для такого гиганта, как наш завод, это очень мало. Но есть значительные резервы для роста – мы можем выпускать продукцию на сотни миллионов в год.
Индия у нас пока самый крупный покупатель, ее ВМФ использует много подводных лодок советского образца, соответственно, торпедные аппараты могут использовать только торпеды нашего стандарта. У НАТО свой стандарт и наши торпеды для них совершенно не подходят. Так что пока флот Индии оснащен этими подводными лодками, они будут покупать наши торпеды. Это значит, что рынок у нас есть еще лет на 10-15 как минимум. Мы начали работать и с некоторыми другими странами, но это пока мизер.
Что бы вы хотели получить от россиян, если сделка по вашим акциям все-таки состоится? Инвестиции?
Никаких крупных вливаний заводу не требуется. Пусть обеспечат заказами, оплатят их – и мы на вырученные средства сами приобретем то, что нужно. Мы кстати, провели модернизацию. Нельзя сказать, что масштабную, но новое оборудование закуплено. Заказы – это первое, что нам сегодня нужно.
Второе – это доступ к возможностям российской оборонной науки. Мы ведь должны развивать технологии. Сейчас в РФ очень усилен режим секретности, иностранным компаниям трудно что-то заказать. А при российском участии в «Дастане» вопрос модернизации завода будет автоматически решен.
Правда ли, что если россияне не пойдут на приобретение акций на условиях Бишкека, значительный пакет «Дастана» может достаться инвесторам из Турции.
Вероятность этого равна нулю. ВМФ Турции оснащены натовскими подводными лодками, им наши изделия совершенно не подходят. Как я уже говорил, это другой стандарт, они просто не смогут ими пользоваться. Какой смысл в таком случае им покупать завод? Из-за технологий, которые были разработаны в прошлом веке? Это смешно. Кроме того, «Дастан» связан со всем комплексом производств в странах бывшего СССР. Завод – всего лишь часть комплекса, и не самая секретная.
Допустим, россияне обеспечат «Дастан» заказами. А найдутся ли у вас кадры, чтобы их выполнить?
Кадры – это, конечно, проблема, но пока решаемая. Благодаря экспорту изделий в Индию, нам удалось удержать костяк коллектива. Те специалисты, кто у нас сейчас работает, это в основном выпускники советских еще вузов – Северодвинского, Ленинградского. И, кстати, у нас 90 % персонала – русскоязычные. Да, они стареют, и нам совершенно необходимо решить проблему передачи опыта. Но это не только у нас, это везде так, по всему бывшему СССР. В России вообще не осталось тех, кто может обучить следующее поколение квалифицированных специалистов. Если сегодня появятся объемы, мы готовы привлечь тех, кто в свое время уехал отсюда, предоставить хороший социальный пакет, жилье, дать действительно хорошую зарплату. И, я уверен, люди вернутся. Ведь военные институты в той же России по-прежнему выпускают квалифицированных инженеров, и там учатся студенты и из Кыргызстана, те, кто уехал отсюда. Эти люди вернутся, если увидят перспективу работы на родине.
Вы сами верите в то, что сделка с россиянами по «Дастану» состоится?
Мы на это очень надеемся, и для надежд есть объективные основания. Ведь участие в «Дастане» для наших коллег коммерчески абсолютно оправдано. У нас есть выход на внешний рынок. Кроме того, мы можем помочь России сэкономить миллиарды, укрепив ее обороноспособность. Будущая сделка выгодна и для России, и для Кыргызстана. Это делает ее реальной.
Напомним, Кыргызстан должен передать России 49 % акций завода «Дастан» в счет уплаты финансового долга.
