Директор Государственной комиссии по делам религий Абдилатиф Жумабаев рассказал в интервью K-News о единственной закрытой за 20 лет в Кыргызстане секте, о планах по введению предмета «Религиоведение» в программы учебных заведений и поделился мнением по поводу конфликтов в Духовном управлении мусульман Кыргызстана.
Сколько религиозных объединений, организаций и фондов существует в Кыргызстане?
Всего по республике функционирует около 2,5 тысяч религиозных объединений, организаций, фондов и объектов религиозного назначения, которые разделяются по 30-ти направлениям. Большая часть из них православной и мусульманской направленности, потому что основная часть населения придерживается именно этих религий. После них идут, так называемые, новые религиозные течения, образовавшиеся сравнительно недавно. Также в последнее время стало появляться много религиозных объединений протестантского и непротестантского толка. Это связано с тем, что после распада Советского Союза у нас образовался вакуум в сфере идеологии, и, воспользовавшись этим, многие религиозные организации вошли в Кыргызстан. Тем более что в то время не было порога для регистрации таких организаций, а сейчас у религиозного объединения должно быть, как минимум, 200 последователей.
Как зарубежные религиозные течения влияют на общество?
Как правило, молодые религиозные направления более активны, и поэтому быстро распространяются. И сейчас не такое время, когда государство может закрыться. Наоборот — мы должны предоставлять людям свободу выбора, показывать, что все религии основаны на одинаковых общечеловеческих ценностях. Что касается различных течений христианства, я думаю, что они могут внести свой вклад в развитие Кыргызстана, потому что у них большой опыт — большая часть населения в Южной и Северной Америке придерживается именно этой религии.
Пусть молодежь сама выбирает, во что верить, а это, на мой взгляд, приведет к активизации исторически укорененных на нашей земле конфессий – ислама и православия.
Религиозные течения, как и раньше, продолжают развиваться стихийно, но это требует регулирования со стороны государства. Конечно, мы отрицаем тотальный контроль и силовые вмешательства, но поддерживаем идеологический подход. Это не значит, что мы будем насаждать какую-либо определенную религию, но мы планируем ввести предмет «Религиоведение» в школах и вузах.
Сейчас мы ведем переговоры с определенной группой депутатов, которые через Комитет по образованию, науке, культуре и спорту будут выдвигать законопроект о религиозном образовании. Проект закона уже готов, и мы рассчитываем, что в скором времени он будет вынесен на общественные слушания. Конечно, еще предстоит сделать многое – разработать программы, учебные материалы, подготовить специалистов, и в данный момент решается вопрос о материальном обеспечении.
Как контролируется качество образования в религиозных школах?
Сейчас, можно сказать, нет никакого контроля, потому что для этого нет законодательной базы. Мы знаем, что есть религиозные школы, но они получают лицензии в Министерстве образования, как простые колледжи и лицеи. Хотя в учебные программы таких учреждений добавляются предметы религиозного характера. Многие прихожане хотят, чтобы их дети получали религиозное образование, которое, на их взгляд, дает определенные нравственные устои. Поэтому религиозные организации, несмотря на отсутствие закона, выходят из ситуации таким образом.
Но стандарт религиозного образования должен существовать. Пусть будут семинарии, медресе, но в них также должны обучать детей светским общеобразовательным дисциплинам. Если государство не возьмет эту сферу в свои руки и не сможет предоставить нормальное религиозное образование, это может уйти в подполье. А там контроля не будет совсем – детей могут обучать радикальным направлениям. И пока у нас не будет просвещенной верующей молодежи, конфликтов в обществе не избежать.
Какие виды сект ведут свою деятельность на территории Кыргызстана?
Мы не можем контролировать все сектантские движения в силу ограниченных возможностей – по всей республике у нас 25 сотрудников, из них только 5 человек работают в южном отделении. Поэтому точных статистических данных по количеству сект, которые подпольно осуществляют свою деятельность на территории Кыргызстана, нет.
Здесь необходимо отметить, что если учение религиозной организации содержит элементы, которые приносят вред физическому, психическому и моральному состоянию человека, призывают к культу личности, то это считается деструктивной или тоталитарной сектой.
Но можно сказать, что у нас функционируют такие деструктивные и тоталитарные сектантские движения, как Международное общество сознания Кришны (кришнаиты), Церковь Иисуса Христа Святых последних дней (мормоны), культ Шри Чинмоя, культ Долнара Ханнонг, культ Фалуньгун, культ Ауробиндо Гхоша, Белое братство, секта сатанистов, «Церковь объединения» (секта Муна), иеговисты-ильинцы и другие. Подобные общества открывают какие-то общественные фонды, образовательные учреждения, которые проходят учетную регистрацию в Министерстве юстиции, но не у нас. А потом к нам поступают заявления о том, что в каких-либо офисах проводят религиозные ритуалы, читают молитвы, что противоречит закону «О свободе вероисповедания».
Сколько было закрыто сект в Кыргызстане за последние 20 лет?
Первая за 20 лет независимости республики секта, закрытая в Кыргызстане, — это «Церковь объединения», так называемая тоталитарно-деструктивная секта Муна. В этом деле было замешено большое количество чиновников, и благодаря широкой общественной огласке удалось запретить ее деятельность. Любое религиозное объединение должно проходить регистрацию у нас, но данная организация не проходила – они зарегистрировались в Министерстве юстиции. В этом году удалось их закрыть – такое постановление вынес Свердловский суд, потом это решение оставили в силе в Бишкекском городском суде. Сейчас ведутся судебные разбирательства с псевдомусульманской организацией «Ахмадия». Также существуют проблемы с движением Свидетелей Иеговы — если раньше в Кыргызстане преобладали православные и мусульмане, то сейчас существует большое количество организаций протестантского и непротестантского направления. Мы не можем назвать их сектами – они прошли учетную регистрацию и у них немалое количество последователей, а также они является признанными международными религиозными организациями. Однако есть и другое мнение экспертов – религиоведов и теологов о деструктивном характере деятельности некоторых протестантских и непротестантских направлений. Необходимо время и качественный контроль, чтобы дать объективную оценку.
Какое наказание предусмотрено законодательством Кыргызстана за причастность к деятельности тоталитарно-деструктивных сект?
По нашему законодательству наказание предусмотрено в случае, если человек распространяет литературу религиозного характера в общественном месте – административное взыскание в размере 500 сомов, и в случае осуществления религиозной деятельности организациями без учетной регистрации. Других мер в отношении религиозных объединений, нарушающих закон «О вероисповедании» у нас нет. Конечно, эта сфера требует другого подхода, и мы планируем вносить предложения по внесению изменений в закон. Тем более, после «арабской весны» роль религии в Кыргызстане возрастает с каждым днем — неофициальные религиозные лидеры активизировались, и сейчас они занимают более весомое положение, нежели официальные. Эту ситуацию нужно менять.
Что делается для выявления сектантских объединений и борьбы с ними?
Мы обязаны регулировать деятельность религиозных организаций, которые прошли у нас регистрацию – следить за тем, чтобы они соблюдали законы страны и не выходили за рамки своего устава. Но, к сожалению, у нас слишком маленький штат сотрудников, и физически мы не можем за всеми уследить. Также есть псевдорелигиозные движения, которые имеют только коммерческие цели. Но, к сожалению, трудно выявлять такие организации, потому что большинство пострадавших не могут обратиться за помощью в правоохранительные органы из-за того, что боятся последователей, адептов, лидеров этих сект.
Мы проводим работу среди молодежи, чтобы они могли отличить религию от сектантского движения. Так, на базе некоторых вузов мы проводим семинары и тренинги. Особенно тесно мы сотрудничаем с факультетом религиоведения Кыргызско-Российского Славянского университета. Совсем недавно мы провели там тренинг для студентов.
Как обстоит ситуация с радикальным исламизмом в Кыргызстане?
Существует мнение, что группы радикальных исламистов активизировались на юге страны. Но все активные действия радикалов и связанные с ними операции спецслужб были зафиксированы на севере Кыргызстана. Поэтому по части распространенности радикальных исламских движений имеет место расхождение во мнении.
В целом сегодня в республике судами разных инстанций в качестве террористических и экстремистских организаций запрещены «Аль-Каида», «Движение Талибан», «Исламское движение Восточного Туркестана», «Курдский народный конгресс», «Организация освобождения Восточного Туркестана», «Хизб ут-Тахрир», «Группа джихада», «Исламское движение Узбекистана». Из них в Кыргызстане свою деятельность активно проводит организация «Хизб ут-Тахрир», а также имеются приверженцы радикального салафизма «Джайшуль махди», деятельность которых мы видели в октябре и ноябре 2010 года – взрыв во Дворце спорта, убийство трех сотрудников милиции в 7-микрорайоне и перестрелка с сотрудниками служб безопасности в селе Арашан.
Что делают власти в сфере борьбы с радикальным исламизмом?
Против радикальных течений, в первую очередь, должно вести борьбу Духовное управление мусульман Кыргызстана (ДУМК). Возможно, люди идут к радикалам потому, что ДУМК позиционирует себя более пассивно и не удовлетворяет их в информационном плане. Я до сих пор не знаю, сколько Духовное управление выпустило литературы, какую разъяснительную работу организовало. Религиозные лидеры должны объяснять населению, что ислам не содержит воинственных призывов, что это религия мира, а его радикальные проявления несут угрозу безопасности личности, общества и государства. Если бы они что-то делали, к этому времени не было бы столько шума.
Если ДУМК займется этим при поддержке со стороны государства, путем разъяснений можно предотвратить активизацию радикальных исламистов. В противном случае они будут с каждым днем распространяться все больше и больше.
Что Вы можете сказать по поводу проблем в Духовном управлении мусульман Кыргызстана?
На данный момент главная причина проблем в ДУМК — внутренняя конфронтация. Оппоненты муфтия подвергают сомнению его легитимность: по уставу муфтия избирает совет улемов, состоящий из 35 человек, а потом его кандидатура утверждается на общем собрании верующих – курултае. А Чубак ажы Жалилов до сих пор не утвержден курултаем.
Кроме этого существует определенная группа людей, которая раньше работала против муфтия, а теперь они перешли на его сторону. Это Базарбай Темишев, Бакыт Нурдинов, Акин Токталиев, Ниматула Жеенбеков. А 3 заместителя муфтия, наоборот, критикуют его политику.
Среди требований оппонентов – необходимость реформирования устава, разработки положения о религиозном образовании. А в ДУМК пытаются представить все так, будто против муфтия готовится заговор с целью его смещения, хотя в заявлениях оппонентов об этом и речи нет. Возможно, окружение муфтия без его ведома распространяет информацию в СМИ о всяких тайных заговорах.
А нас обвиняют в том, что мы вмешиваемся в дела муфтията, но мы лишь реагируем на обращения граждан – это наша обязанность. Тем более, когда к нам обращается большая часть совета улемов. На меня даже пытаются оказывать давление определенные депутаты, которые «крышуют» ДУМК. Пока рано называть их имена, но при необходимости мы все озвучим и докажем.
А какие цели преследуют эти депутаты?
Возможно, причина в деньгах. Они обвиняют нас в том, что мы хотим забрать хадж себе, но еще до прихода на эту должность я, как эксперт, говорил, что организацией хаджа должно заниматься Духовное управление мусульман. В прошлом году Жогорку Кенеш выпустил соответствующее постановление, но чтобы уйти от ответственности, они открыли Центр хаджа и умры и Фонд «Вакф». Обе организации зарегистрированы в Министерстве юстиции, хотя должны были пройти регистрацию у нас. И что странно, некоторые депутаты являются членами наблюдательных советов этих организаций, хотя, насколько я знаю, народный избранник не имеет такого права.
Еще месяц назад они начали собирать деньги на хадж. У населения возникает вопрос: почему деньги нужно отдавать за 6 месяцев до паломничества? Непонятно, в каком банке лежат деньги, и кто управляет ими — это очень большая сумма и проценты соответствующие.
Ко всему прочему, нам до сих пор не предоставлен отчет по прошлогоднему хаджу – как проводился тендер, какие участвовали авиакомпании, какие предлагали цены, как проводились экзамены лидеров групп паломников. Любая религиозная организация, как минимум, раз в год должна представлять полный отчет по всем мероприятиям, которые они провели, по финансовым операциям, а Духовное управление мусульман этого не делает.
В отношении выбора лидеров паломников также возникает большой вопрос: почему Бакыт Нурдинов, не знающий арабский язык, попал в штаб хаджа, а проректор Исламского университета, который 10 лет учился в Египте, не попал.
Что Вы планируете предпринять для решения конфликтов в муфтияте?
Мы не будем вмешиваться в их внутренние дела – диктовать им, как читать намаз, к примеру. Но когда существуют проблемы организационного характера, государство не только имеет право на вмешательство, оно обязано это сделать.
Самое обидное, что муфтий долго игнорировал сложившуюся ситуацию. У него здесь все горит, а он постоянно в разъездах – это еще сильнее злит его оппонентов. Но эти 5 человек, можно сказать, взяли муфтия в плен и диктуют правила за него. Конечно, остальная часть верующего населения недовольна, что далекие от религии люди управляют ими.
Религиозная организация должна знать свои обязательства. По закону мы имеем право ликвидировать эти два фонда, поскольку они получили лицензии в нарушение закона. Мы до сих пор не сделали этого только из уважения к верующей части населения. Но если обстоятельства потребуют, мы, конечно, пойдем и на этот шаг.
Но надеюсь, что до крайних мер дело не дойдет, потому что стороны уже ведут переговоры и они близки к компромиссу. Ожидаем, что все проблемы решатся в ближайшее время.
Что Госкомиссия делает для укрепления взаимопонимания между различными религиозными конфессиями?
Мы планируем создать совет религиозных лидеров Кыргызстана, в состав которого войдут представители всех религиозных организаций страны. Это будет площадка для встреч, обмена мнениями и выработки рекомендаций, на основе которых мы будем вести политику в сфере религии. Я думаю, что это принесет положительные плоды, потому что когда представители различных конфессий видят, что их лидеры вместе обедают, разговаривают, они становятся более благожелательны к последователям других религиозных течений.
Кроме этого мы собираемся создать при Госкомиссии совет религиоведов, который будет давать независимую оценку тому или иному объединению, а также объективно рассматривать конфликты и стычки, произошедшие на почве религии.
