Сегодняшнее интервью К-News – с полковником ГКНБ в отставке, одним из создателей легендарного спецподразделения и его многолетним командиром Юрием Погибой. Сейчас Юрий Леонидович – президент национальной организации Международной ассоциации ветеранов спецподразделений «Альфа», которой в этом году также исполняется 20 лет.
Что изменилось в работе антитеррористических подразделений, и «Альфы» в частности, за эти 20 лет?
Знаете, и тогда, и теперь, и еще через 20 и даже 30 лет, работа у группы «А» была и будет только одна: борьба с терроризмом во всех его проявлениях. К сожалению, мы будем востребованы до тех пор, пока терроризм остается инструментом давления на политику любой страны. Если вспомнить историю создания группы в КГБ СССР – в 1974 году, то это стало ответом на захват палестинскими террористами из «Черного сентября» олимпийской сборной Израиля в Мюнхене двумя годами раньше. Как видите – с Мюнхенских событий прошло 40 лет, но ни методы, ни мотивы террористов не изменились. Они до сих пор практикуют, например, захват заложников. При этом, террористы сами понимают, что ничего этим не добьются. Может погибнуть много людей, и террористы в очередной раз настроят население против себя. Вместе с тем, отмечу, что свою деятельность террористы все же совершенствуют.
Как, например?
У них стала лучше поставленной аналитическая работа. Недавно исполнилось 10 лет захвату заложников в московском театральном центре на Дубровке. Если вы помните, против террористов Бараева там применили газ. Прошло два года, и когда боевики Басаева захватили школу в Беслане, они первым делом выбили там все двери и окна. А это означает, что подготовка подразделений антитеррора, в том числе – аналитическая – должна быть лучше, чем у террористов. Если суметь сыграть на опережение, можно спасти множество человеческих жизней. Тут очень хорошо подходит мудрость медиков о том, что предупредить болезнь – намного легче, чем лечить. Терроризм – это болезнь общества, и бойцы подразделений антитеррора не должны быть в роли патологоанатомов.
Недавно в Бишкеке прошла спецоперация по аресту семерых членов международной террористической организации. Эта операция, с точки зрения предупреждения и пресечения преступной деятельности, а также организации взаимодействия сил и средств, задействованных в операции, была проведена просто блестяще. Наши антитеррористические подразделения стали работать на опережение – жестче, быстрее и лучше. А это говорит, несомненно, о качественном скачке в работе спецслужб. И большое им за это спасибо.
А насколько изменилась сама «Альфа» с тех времен, когда вы пришли в подразделение?
Конечно, нынешние сотрудники серьезно отличаются от тех, с кем мы когда-то начинали историю нашей отечественной группы «А». Во-первых, образовательный уровень возрос – по причине доступности многой специальной литературы, которой тогда – в 92 году – просто не было. Принципы отбора тоже изменились: если раньше к нам приходили только из спецслужб, то теперь приходят и из военных вузов тоже. Но главное – изменилась психология. С 1999 года – первой Баткенской кампании – и еще нескольких поздних терактов, и локальных спецопераций против боевиков, стало ясно, что мы живем в воюющей стране. И психология у бойцов – соответствующая. К сожалению, простые обыватели в нашей стране не всегда это понимают.
Но ведь надо же как-то бороться с этим непониманием?
Конечно, надо. Сейчас мы готовим Книгу Памяти – общую для всех спецподразделений силовых ведомств. Для нас не существует в этом плане «своих» и «чужих» бойцов – они все наши: будь то армейский спецназ, милицейский или внутренних войск. Мы все одинаково служим Родине, как бы высокопарно это ни звучало. И в каждом из спецподразделений есть свои герои, о которых до сих пор в народе ничего не знают, хотя они, может быть, жили на соседней улице с вами, к примеру. В 2004 году, среди семи погибших при штурме школы в Беслане бойцов российского отряда спецназначения «Вымпел», был подполковник Олег Ильин – уроженец нашего Сокулукского района. Ему посмертно присвоено звание Героя России. Кто сейчас его помнит на Родине – в Кыргызстане? Только соседи и родственники, наверное. У нас в Кыргызстане таких бойцов тоже много. И мы хотим, чтобы о них знали все – как о великих сыновьях кыргызского народа.
Кроме того, мы собираемся открыть в стране сеть военно-патриотических клубов. Честное слово, надоело читать в газетах про то, что мужчина-де потерял свое исконное предназначение защитника, воина. Эту психологию нужно формировать с детства, защитников нужно готовить если не с пеленок – на это только японские синоби, которых принято называть ниндзя, способны – то хотя бы лет с 10-12. И тогда он придет в армию подготовленным человеком, способным, как пишут в уставах, «стойко переносить все тяготы и лишения воинской службы». И неважно – останется этот человек в армии или нет. Важно, что он будет всегда готов защитить себя и своих близких. Сейчас обсуждают правильный, на мой взгляд, закон: иметь право занимать государственный пост может только тот, кто отслужил в армии. Аналогичный закон существует, например, в США и других развитых странах мира. А все почему? Армия воспитывает чувство ответственности, и формирует гражданскую позицию на всю оставшуюся жизнь. Мы живем в мире, который стал еще более опасным, чем раньше, и в любое время может произойти что-то совсем уж нехорошее. Не приведи Господь, конечно, если это произойдет. Но пока такая угроза существует, пока в мире есть зло, добро всегда должно иметь силы с ним бороться.
Кстати, о самозащите. В обществе с некоторых пор возникла дискуссия о необходимости легализации короткоствольного оружия. Как вы – специалист – к этому относитесь?
Резко отрицательно. Кажется, Бенджамин Франклин – он изображен на стодолларовой купюре – сказал: «Демократия – это договоренность о правилах между хорошо вооруженными джентльменами». Но у нас – явно не тот случай. Я достаточно много времени проводил с огнестрельным оружием – в том числе, короткоствольным, и могу сказать, что его надо не только грамотно применять, но и не менее грамотно хранить. Легализация «короткоствола» может криминализировать наше общество еще больше. Вот представьте себе такую ситуацию: получила женщина разрешение на «короткоствол», и что? Где она его будет хранить? Понятное дело – в сумочке. Сумеет ли она быстро вытащить его в случае опасности, и приготовить к стрельбе? Сомнительно.
А если вспомнить, что женские сумочки иногда вырывают у них из рук грабители? Выхватит сумочку какой-нибудь «отморозок», убежит на безопасное расстояние, откроет, а там – мать честная! – боевой «ствол». Женщина за утерю оружия попадает под статью, а грабитель, пока его не поймают, может этим «стволом» таких бед натворить! И все они будут на совести этой женщины. Вообще-то, если оружие показывать на людях, любой преступный элемент захочет им завладеть.
Давайте, вернемся к нашей «Альфе». Когда смотришь разные учебные программы по подготовке антитеррористических подразделений России или США, всегда видишь разные суперсовременные оружие и технику. Насколько хорошо оснащена наша «Альфа»?
К сожалению, собственной материальной базы для выпуска всего вами перечисленного, у нас нет. Поэтому приходится довольствоваться тем, что есть, и тем, что присылают нам в качестве помощи те страны, у которых проблем с оружием и спецсредствами нет – наши партнеры и союзники. Есть 4 основных критерия, которые серьезно влияют на уровень боеспособности подразделения: морально-психологическая устойчивость — стойкость, специальная физическая подготовка, техническая оснащенность, и тактическое взаимодействие. Если, к примеру, «хромает» техническая оснащенность, ребята обеспечивают успех той или иной операции исключительно личным мужеством, и своей кровью, а то и самой жизнью.
Конечно, нельзя сказать, что мы в смысле обеспечения оружием и техникой испытываем «голод», но все же многого по-прежнему не хватает. Однако даже при таких условиях мы держим марку одного из лучших антитеррористических подразделений в СНГ – скажу об этом без всякого хвастовства. Это – оценка коллег из других республик, и даже дальнего зарубежья, а не только мое субъективное мнение.
В начале нашего разговора мы говорили о терроризме и его методах. На страницах прессы часто выступают разного рода специалисты, которые дают свои рекомендации, как бороться с террористами. Есть ли какой-то способ или метод у вас?
Основа любого терроризма – деньги и идеология. Не те 200-500 долларов, которые получает боевик за закладку фугаса на дороге где-нибудь в Палестине или Дагестане, а те сотни миллионов долларов, которые ежегодно выделяются на такие операции всевозможными «фондами». Если грамотно перекрыть финансовые потоки, террористы не смогут получить все необходимое для теракта.
Что же касается идеологии, то здесь главная роль принадлежит государству. Официальная пропаганда должна уметь объяснить своим гражданам, почему идти в террористы – это плохо. Мы можем сколько угодно говорить о том, что в террористы идут из-за нищеты. Все это верно, но лишь отчасти. По статистике – и так исторически сложилось – в верхушке террористов было очень много обеспеченных людей. Вспомним Софью Перовскую и Николая Кибальчича из «Народной воли», Андреаса Баадера и Ульрику Майнхофф из германской РАФ, боевиков из «Красных бригад», Ирландской республиканской армии, того же Усаму бен Ладена или муллу Омара – лидера движения «Талибан».
Почему-то ни одно государство не делает в своей пропаганде упор на то, что терроризм – это когда богатые подонки используют нищих людей для достижения своих целей. Может быть, многие со мной не согласятся, но у человека всегда есть выбор – брать деньги за совершение теракта, и навсегда запятнать себя людской кровью, или не брать. И если людей, которые над этим будут задумываться, в мире станет больше, работа спецподразделений антитеррора, в том числе – группы «Альфа» — может не понадобиться.
Не хотелось бы заканчивать на грустной ноте – все-таки праздник скоро. Есть в жизни бойцов «Альфы» место для лирики?
Конечно, есть. Лирика свойственна и нам тоже. Может быть, даже больше, чем обычным людям. У меня был близкий друг Александр Стовба, который погиб в Афганистане. Незадого до смерти, он написал такие стихи:
Мы станем старше, проще и грубей,
Но, жизнь, прошу: дай крылья улететь.
С прозрачной стаей белых журавлей.
