Роза Айтматова написала свое письмо к торжественному открытию очередного памятника Чингизу Айтматову, но оно не было опубликовано. Сегодня, в день рождения народного писателя Кыргызстана мы решили опубликовать отрывки из этого письма. В нем Роза Айтматова вспоминает о том трудном времени, когда семья осталась без отца. Их матери пришлось искать работу подальше от села Шекер, в котором они жили. «Жена врага народа» – не самое лучшее резюме в то время.
«Она поехала искать работу в районный центр – в Кировку. Мама была женщиной образованной для тех времен: она закончила медресе на татарском языке, женскую гимназию на русском языке, курсы стенаграфисток, владела арабской вязью, латынью и латиницей, имела опыт работы в государственных учреждениях.
«Я не собираюсь обеспечивать работой жену врага народа. А то, что у тебя четверо детей, меня не волнует. Не можешь прокормить – сдай их в детский дом или раздай родственникам мужа, а сама живи, как хочешь», – ответил на ее просьбу взять на работу один из тогдашних руководителей Кировского района.
«Чтобы я бросила своих детей!? Пока я жива – этому не бывать!», – хлопнув дверью, Нагима выскочила из его кабинета. Внутри у нее все клокатало, голова кружилась, к горлу подкатил комок… Чтобы не упасть, она обхватила дерево, росшее перед районным административным зданием и горько плакала», – рассказывает Роза Айтматова.
Она также с благодарностью вспоминает тех, кто не оставил их семью в трудное время. Районный уполномоченный министерства заготовок Отто Зюдерман не побоялся взять Нагиму Айтматову счетоводом в свое ведомство. Семье выделили квартиру в доме Уполминзага и все соседи очень по-доброму относились к «детям врага народа».
«Я помню, в Уполминзаг уборщицей работала тетя Груня. Когда приходила на работу, она обязательно со мной разговаривала, шутила, ласкала. Я каждый день ждала ее появления во дворе. Она брала меня на руки и говорила: «А ну-ка, посмотри на меня. Ты почему не мыла глаза? Они у тебя черные, как уголь».
Я оправдывалась, говорила, что умывалась.
«Но глаза ты плохо помыла, я каждый день тебе об этом говорю. Они как были, так и остались черными. Посмотри у меня глаза какие голубые», – шутила тетя Груня.
В один из дней я взяла кусок хозяйственного мыла, вышла во двор, села у арыка и начала мыть глаза с мылом (тогда другого источника воды не было). На мой рев вышла вся контора и соседи. Все умилялись и хохотали надо мной. На другой день тетя Груня сказала, что я плохо умылась, глаза опять остались черными.
Могла бы она и не замечать меня, да и все сотрудники и соседи могли бы не беспокоиться из-за моего рева. Но они же прекрасно знали, каково Нагиме с четырьмя детьми, и пытались, как могли, хотя бы психологически поддержать ее, показать, что есть люди, относящиеся к ней и ее детям по-доброму», – отмечает Роза Айтматова.
По ее словам, учителя в школе к Чингизу и Ильгизу очень хорошо относились. Их всячески поощряли. Многие из этих учителей сами были сосланными из центральных городов России.
«Наверно они понимали, что все, что творилось тогда – неправильно, и придет время, когда правда восторжествует. Как бы там ни было, что бы не происходило, детей в такой обстановке надо воспитывать так, чтобы они не озлобились, не сломились, наоборот из них следует вырастить достойных людей. Ильгиз рассказывал, что учителя за хорошие сочинения Чингиза ставили не только высокие оценки, но и приводили их в пример другим учащимся, хвалили на собраниях, читали вслух его сочинения в параллельных классах, на родительских собраниях. Я думаю, тогда они заложили в нем уверенность в своих способностях», – рассказывает сестра народного писателя.
Роза Айтматова также вспоминает горячую заботу братьев о ней – младшей в семье. Сами еще дети, они очень ответственно относились к своим обязанностям и помогали маме.
«Я помню, у меня заболели уши. Лечиться надо было ехать из Джийде через ущелье Чон-Капка в Кировскую амбулаторию (сейчас она осталась под водой, затоплена водохранилищем). Мама попросила лошадь у председателя колхоза и сама повезла меня к врачу. Врач провел лечение и сказал, что еще дней десять мне надо получать процедуры в амбулатории, чтобы болезнь не приняла хроническую форму. Что было делать? Мама попросила, чтобы Чингиз и Ильгиз, по очереди, каждый день меня водили в Кировскую амбулаторию. Долго идти пешком я не могла, и они носили меня на спине. В ущелье был удивительно красивый родник, а возле него росла белая береза. Все путники останавливались передохнуть около этого святого места, загадывали свои сокровенные желания и привязывали цветные тряпочки к веткам березы. От этого береза казалась очень нарядной. Мы тоже отдыхали около родника, ели лепешку и запивали прохладной водой из родника. Отдыхали, ведь половина пути пройдена. Скоро дойдем, а потом в обратный путь. Вот в таких условиях мои братья водили меня на лечение в Кировку. Сейчас мне идет 76-й год, с тех пор уши ни разу у меня не болели. Спасибо моим братьям за добросовестность, мальчики-подростки могли бы и не послушаться маму», – пишет Роза Айтматова.
Она отмечает, что запомнила только то, что ходить туда и обратно было тяжело. А ее старший брат в это время видел окружающий мир, красоту природы, все это отпечатывалось в его памяти.
«Однажды по радио я услышала, как один журналист рассказывал, что с детства зачитывался книгами Чингиза Айтматова. На первую же практику он попросился в Шекер.
«Я всегда мечтал увидеть этот необычный аил, которым очарован был сам Айтматов. И что вы думаете, я приезжаю в Шекер, а это обыкновенный кыргызский аил. Это надо же так любить свой аил, чтобы настолько красиво описать его природу и людей, живущих в нем», – удивлялся журналист.
Когда я читаю описание природы в произведениях брата, то узнаю эти места, травы и деревья, родники и речки, ущелья. И я думаю, ведь я тоже видела это все, но почему-то не обратила внимания. Видимо, это сила таланта писателя, сила любви к родному краю», – считает Роза Айтматова.
«Вот уже пятый год, как Чингиза Торекуловича нет с нами. Конечно, это было очень тяжелое время для нашей семьи. В первое время не верилось, что его больше нет, все казалось, что он в отъезде. Но время все ставит на свои места. Не только мы, но весь кыргызский народ и особенно наши земляки, переживали эту утрату. Я хочу выразить благодарность всем людям – спасибо за память…»
