Межведомственная комиссия, созданная осенью 2012 года, объездила практически все воинские части Кыргызстана и ознакомилась с их деятельностью. О выявленных пробелах и проблемах в интервью K—News рассказала депутат Жогорку Кенеша, заместитель председателя Комитета по обороне и безопасности Ирина Карамушкина (СДПК).
Ирина Юрьевна, расскажите, зачем создана межведомственная комиссия?
Сегодня военно-политическая обстановка в Центральной Азии требует пересмотра отношений, как наших союзников, так и оппонентов, все нам предрекают усложнения положения в связи с выводом войск НАТО и закрытия авиабазы США. Уже сейчас ежедневно обостряется ситуация на приграничных территориях, часто поступает информация о том, что активизируются религиозные группировки, боевики. В свете этих событий могу сказать, что наша республика находится в зоне особого внимания, поскольку через нее проходит наркотрафик, и на ее территории находятся сразу две базы двух континентально и политически различных стран. На наших границах также зафиксировано обострение ситуации. Уже были случаи, когда посадили лиц, осужденных за терроризм, незаконное проникновение, экстремизм. Поэтому и была создана межведомственная комиссия, куда вошли депутаты, представители правительства, Совета обороны для того, чтобы выяснить, на что можно рассчитывать при возникновении опасности, как вооруженные силы смогут защитить нашу страну и граждан.
Какие проблемы выявила комиссия в ходе работы?
Конечно, основная проблема – это слабое финансирование. Сегодня наш бюджет не позволяет закрыть все статьи расходов. У нас слишком много других приоритетов, это и образование, и медицина, и строительство, поэтому на оборону не остается достаточно денег. Но оборона государства – это безопасность страны, этот вопрос тоже должен быть на первом месте.
Содержать армию – это очень дорогое удовольствие, здесь должно быть очень хорошее финансирование и грамотный менеджмент, то есть, как распределить финансовые ресурсы, и при этом, чтоб не было лазеек для коррупционных схем на пути движения этих сумм. Например, в одной из частей нам доложили, что у них в запасе лишь 100 литров ГСМ. Ну что такое 100 литров? А если срочная мобилизация? Ведь этого топлива вообще ни на что не хватит! И как можно ежедневно проводить тренировочные марш-броски для отработки боевой готовности с солдатами-срочниками?
Или, например, не хватает денег для закупки патронов в полном объеме. Солдаты не смогут метко стрелять, потому что их мало учат, а мало учат потому, что финансирование слабое и денег не хватает, чтобы купить достаточное количество патронов. Вот какая «невеселая карусель» получается.
Так что первая и основная проблема – это финансирование. В этом году правительство урезало бюджет Минобороны вместо того, чтобы увеличить.
Как у нас обстоят дела с призывниками? Кого на данный момент в армии больше – срочников или контрактников? Как Вы оцениваете уровень подготовки солдат?
На данный момент в нашей армии стало больше контрактников, но в последнее время возникла проблема – контрактники не дослуживают до конца срока. Это связано с недофинансированием. Из разговоров с командирами частей я поняла, что они боятся практики набора солдат-срочников. Потому что контрактники – это все-таки прошедшие в свое время военную подготовку профессионалы. Их не нужно обучать всему, базовая подготовка у них уже есть, поэтому с контрактниками можно наращивать профессионализм. Но проблема в том, что проплачивать контракт, опять же, не хватает денег. Если контрактнику за службу платят 9 или 12 тысяч сомов, а жилья не предоставляют, то он большую часть отдает за аренду квартиры. И тут возникает вопрос, а зачем ему служить, если при этом ему мало платят, не предоставляют жилья, а его дети не могут пойти в садик, потому что их тоже нет в частях? А после окончания службы при выходе на пенсию им негде жить.
А солдат-срочников нужно обучать всему, и пока их обучишь, уже пройдет год. И опять же из-за слабого финансирования в частях не могут себе позволить полноценно обучать солдат стрелять или правильно использовать военную технику. В Военном училище я увидела, что в классах стоят старые компьютеры, на которых невозможно чему-то обучать, и это в 21 веке! Современные компьютеры стоят только в классах, где изучают французский и немецкий языки, и то, потому что помогли посольства. Сегодня мы говорим о том, что вошли в ОДКБ, ШОС, ратифицируем международные договоры, но при этом готовим офицеров без знания компьютерной грамотности! Хорошо, что наши офицеры по двусторонним договорам проходят обучения в странах СНГ.
Я считаю, что солдаты должны быть образованны по разным направлениям. Еще я заметила, что служить в основном идут сельские ребята, и, если уровень школьной подготовки в селах раньше был очень высоким, то сегодня из-за нехватки учителей он сильно упал.
В аппарате министерства обороны мне рассказали, что просили 120 тысяч сомов, чтобы купить новые методику обучения и книги для курсантов и солдат, но денег снова не выделили. Ну что такое 120 тысяч сомов? Без новых учебников, методики современных обучений военных — солдаты-срочники, да и контрактники не развиваются.
Как Вы считаете, армия должна быть многонациональной? И как бороться с такой практикой, как «косить от армии»?
Конечно, армия, как и другие государственные органы, должна быть многонациональной. Кыргызстан — многонациональная страна. Но сегодня большинство солдат – кыргызы, наверное, это из-за того, что в стране сейчас остро переживаются межэтнические конфликты. Эту проблему нужно решать на уровне государства. Возможно, родители боятся за своих детей и поэтому не отпускают служить. Еще есть вопрос языкового барьера, не секрет, что в армии преобладает государственный язык, а у нас все еще существует проблема незнания кыргызского языка. Это тоже может влиять на решение ребят не идти в армию.
Что касается всеобщей службы, помните, как было раньше? Когда каждый мужчина считал своим долгом служить в армии, тогда это было почетно и престижно, а сейчас этого нет. Раньше была хорошая пропаганда армии. Сейчас же у нас часто откупаются, многие учатся, потом сразу женятся, чтобы не идти служить.
Но я ранее уже говорила, что содержать армию – это дорогое удовольствие, поэтому нам не нужна большая армия, мы ее просто не прокормим. Сейчас в стране нет такой политики, что каждый должен идти служить. Нам нужно улучшить условия для тех, кто уже служит, чтобы они могли развиваться и стать профессиональной армией.
Что Вы думаете по поводу женщин в армии, смогут ли девушки служить?
У нас в этом плане есть дискриминация — призывников-девушек не берут. Но я уверена, что девушки могут показать отличную подготовку, они могли бы не хуже стрелять, бегать и заниматься боевыми искусствами. Я считаю, что девушки показывали бы даже лучшие результаты, чем парни, потому что женщины более ответственны. Если мы решаем что-то для себя, то мы обязательно этого добиваемся. Я сама хотела служить в армии, но, как оказалось, у нас это не возможно. Посмотрите на армии США или Израиля, у них в этом плане все отлично, девушки служат наравне с парнями и показывают прекрасную подготовку.
А у нас не то что в армии служить, даже в военный вуз девушкам поступить не дают. Я столкнулась с такой дискриминацией. В Оше ко мне подошла женщина, чья дочь с детства мечтает стать военным хирургом, которых обучают в Санкт- Петербурге. Но ее не берут, просто потому что она – девушка, нет разнарядки. А ведь она бы смогла стать отличным специалистом, девочка к этому всю жизнь шла, готовилась, даже в Медицинский поступила. В совершенстве знает кыргызский, английский, (сама она русская), и тем более, после окончания она хочет вернуться на Родину, никуда уезжать не собирается. У нас что, так много мужчин, желающих стать военными хирургами? Кстати, министр обороны обещал помочь в этом вопросе.
Многие парни говорят, что боятся дедовщины, именно поэтому не идут служить. Во время проверки Вы увидели факты дедовщины?
Вы знаете, дедовщину я не увидела. Что такое дедовщина? Это когда старший по возрасту учит младшего, передает опыт. Ведь молодых парней нужно учить. Когда это не переходят границы дозволенного – это нормально. Но бывают случаи, когда ситуация выходит из-под контроля, и такие вещи нужно пресекать. Я считаю, что это палка о двух концах, ну не может человек посягать на достоинство другого просто так, без причины. Часто молодые парни не могут привыкнуть к армии, служить ведь нужно по уставу: раз в 6 часов подъем, значит, подъем. А некоторые этого не понимают, не следуют уставу, тогда, возможно, и возникают конфликтные ситуации. Но я не считаю, что это повсеместно, я знаю, что министр обороны ведет очень строгую борьбу с такими явлениями.
А вот суициды среди солдат бывают. Я считаю, что пора вводить норму, когда в военкоматах и частях работают психологи. Ведь молодых парней отрывают от семьи, они привыкли жить по-другому, еще вчера по дискотекам бегали. Поэтому с ними должны работать психологи, чтобы помочь пережить стресс. Все-таки поколение у нас немного неуравновешенное, и в самом государстве ситуация сложная.
Что Вы можете сказать по поводу технического оснащения воинских частей?
Вся техника, которая у нас есть — наследство от Советского Союза, в некоторых частях есть и современная военная техника, но в малом количестве, так сказать, подарочные экземпляры.
В одной из частей я столкнулась с такой ситуацией: у них есть гусеничный танк, но им никто не пользуется. Командир части говорит, что не может вывести машину на плац, потому что она просто разроет все дороги, а местные власти потом на него возложат ремонт этих дорог. Так что она, эта «гусеница», стоит там просто для красоты. Вот что делать в такой ситуации?
В другой части мы попросили завести технику, но она не заводилась из-за ряда причин – устаревшие запчасти, ею давно не пользовались из-за отсутствия ГСМ. И ведь списать всю вину на командиров нельзя, в этом виновато и государство.
Я знаю, что нам помогают американцы, россияне и другие доноры, но нам нужно менять почти всю технику, поэтому мы надеемся на тот 1 миллиард долларов, которые выделит Россия на модернизацию армии. Я понимаю, что самостоятельно мы не сможем вырваться, мы сможем добиться хороших результатов только при помощи искренних друзей- союзников.
Часто поднимается вопрос жилья для военнослужащих, что Вы увидели во время работы комиссии?
Вообще, в нашей стране одна из самых больных тем — социальное жилье, его не представляют не только военным, но и всем бюджетникам. Люди годами стоят в очередях, а в итоге – ничего. Я сама проработала 27 лет в сфере образования и не смогла получить квартиру, скопить на нее при бюджетной зарплате тоже невозможно.
Министерство обороны не раз обращалось с этой проблемой, но у нас всегда нет на это денег. Сейчас китайские доноры строят два дома для офицеров в Бишкеке, но что такое два дома, когда почти все военнослужащие остаются без жилья?
В зенитно-ракетных войсках я встретила четверых человек, которые уже вышли на пенсию, но им некуда идти и они с семьями продолжают жить в бараках для служащих. Один их них со слезами на глазах рассказывал, что его дочь собирается замуж, а ему некуда пригласить родителей жениха. Представляете, люди всю жизнь честно служили Родине, отдавая свой долг, но в итоге остались ни с чем, ни квартиры, ни даже общежития. Когда Родина сможет вернуть им этот долг?
Вы обмолвились, что государство испытывает терпение армии, как Вы думаете, долго ли сможет продержаться армия при существующих условиях?
Я собственными глазами увидела сегодняшнее состояние наших вооруженных сил. Это ведь государство за 20 лет довело армию до этого уровня. Военнослужащие не могут полномасштабно выполнять свою работу, потому что власть и государство, не дает такой возможности.
Во многих частях нет отопления, в квартирах стоят буржуйки — это вообще, как в годы Великой отечественной войны. Все пришло в негодность, я уже начала спрашивать у офицеров: «Как с вами жены живут?». Представляете, ни денег, ни квартиры, детей некуда отдать. Но ведь все равно люди идут служить, стараются показать, что они защитники родины. Поэтому мы обязаны что-то поменять, сейчас мы готовим информационную справку, предложения по решению проблем. Правительству нужно быть готовым к тому, чтобы в 2014 году увеличить бюджет армии.
Нужно хотя бы нормально одеть армию, ведь все начинается с мелочей, с пуговки! Помните, как раньше на это обращали внимание? На ремень, на пуговицу, на воротничок.
Расскажу один случай. Мы ездили в село Чарбак на границу с Узбекистаном. С их стороны пограничники снимали нас на видео, рослые ребята в хорошей форме. Знаете, какое они впечатление производят? Их сразу начинаешь бояться. С нашей стороны увидела тоже здоровых таких ребят, и говорю председателю Погранвойск: «Вы же плакали, говорили, что вам самые худенькие достаются?». Он мне отвечает, что это спецназ, а пограничники маленькие, худенькие, в непонятной форме. Конечно, кто к нам будет относиться серьезно? А про видео я вообще молчу — нет у нас никаких камер, а в случае чего доказать что-то невозможно.
Так что проблем масса, мы требуем выполнения устава, законов, а с другой стороны не даем инструменты, чтобы выполнить работу.
Я увидела, что вооруженные силы готовы в любой момент защищать государство. Но мы же не можем их заставить защищать нас голыми руками? Какой бы ты ни был патриот, но когда твоя семья голодает, дети не обуты, не одеты, нет жилья, качественно выполнять свою работу невозможно.
Они и так сегодня, как могут, стараются следовать уставу и законам, но мы должны поддержать наши войска. Дальше испытывать терпение армии просто нельзя.
