Торогул Беков – профессиональный государственный чиновник, отправленный в сентябре 2012 года «в запас» в связи со сменой правительства КР. Год в должности министра сельского хозяйства и 8 месяцев в должности руководителя аппарата премьер-министра. И не было в этом ни толики экономической целесообразности, ни общественной необходимости. Чистая политика, как говорится, и ничего личного. Премьер Сатыбалдиев сменил премьера Бабанова, произошла, так называемая, ротация. Торогул Беков не был «тихим» министром, хотя до «подвигов» таких, как «кумторский обличитель» Сариева, ему далеко. Но человек был в самой гуще событий и в одночасье стал невостребованным. Мы решили использовать знания и опыт бывшего министра, чтобы оценить положение дел в сельском хозяйстве.
Торогул Ниязович, для начала поясните свой сегодняшний статус.
Я профессиональный госслужащий, которого не так давно «ушли», правда, с уважением. Претензий к моей работе высказано не было, просто сменилось правительство. Новый Премьер-министр предпочел работать с другими людьми, его законное право. С момента моего ухода других государственных должностей мне не предлагали. Сегодня я занимаюсь семьей и своим духовным образованием, а также хозяйственными вопросами, которых накопилось за эти годы множество.
Для нашего общества обычная практика — из госчиновников в бизнесмены.
Я не бизнесмен, и под хозяйственными вопросами имел в виду совершенно иное. Сейчас я работаю над докторской диссертацией. Все это далеко от бизнеса.
В свое время звучали высказывания, о том, что не очень этично защищать диссертацию, находясь в ранге министра. А как было у Вас?
Именно так и было, только вот есть некоторые нюансы. Мне посчастливилось получить прекрасное образование — в 1994 году окончил с отличием Московскую сельскохозяйственную академию имени Тимирязева, вуз, выпускники которого ценятся во всем мире. В период с 2004 по 2009 год я писал кандидатскую диссертацию. Представить ее в Совет для защиты удалось только в 2009-м. Меня поставили на очередь, где в первых рядах были свои местные соискатели, я как человек с московским (не выпускник этого местного вуза) образованием в первые ряды не попадал, как «неродной» для этого университета. Потом был апрель 2010-го. Защита постоянно переносилась, в итоге прошла только в 2011-м году. Получается, что сначала я подготовил к защите диссертацию, встал в очередь, и только потом стал министром. А этично это или нет, рассудит следующая защита. Докторскую диссертацию по продовольственной безопасности, над которой я сейчас работаю, надеюсь, защищать буду без портфеля госсужащего. Если к этому времени опять не позовут на госслужбу.
Получается, что больше на государственную службу Вы не рассчитываете?
Для меня это не принципиально. Я сейчас ощущаю себя, как в долгосрочном отпуске, понадобятся мой опыт и знания — буду работать чиновником. Но есть еще масса других возможностей самореализации. Мне чуть больше сорока, и я еще очень многое могу сделать для своей страны.
Например, в сельском хозяйстве, которое в нашей стране никак не станет полноценной отраслью. В кресле министра Вы не смогли изменить ситуацию…
Да, я профессионал аграрий – ученый агроном. Плюс еще и управленец. Да, я был министром сельского хозяйства, и при мне решительно прорыва в отрасли не произошло. Но давайте разбираться. С апреля 2010 года сегодня работает уже 8-й министр сельского хозяйства. Что руководитель ведомства может сделать за столь короткий срок? Плюс общее состояние общества, когда крайняя политизированность заслоняет все остальные аспекты нормального функционирования государства. А ведь главной функцией государства считается безопасность народа в нем проживающего. Безопасность – это, прежде всего, экономика, которая ее обеспечивает, и продовольственная безопасность ее неотъемлемая часть. Без развития агрокомплекса не может быть ни безопасности, но государства в нормальном понимании этого слова. Вот такая сложная ситуация.
И какой из этого выход?
Работать надо. Политика – это, конечно, очень важно, но одной политикой сыт не будешь. И работать нужно над конкретным развитием экономики. В частности в сельском хозяйстве, хотя проблем там много. Как говорится «Хлеб всему голова» или «Будет хлеб, будет и песня».
Понятно, что Вы аграрий, но поясните, почему в Ваших ответах все время прослеживается параллель между обществом и сельским хозяйством.
Начну с высказывания советского классика. Расул Гамзатов сказал: «В городах проживает население, а в селах – народ». Кыргызстан — страна аграрная, и сегодняшнее плачевное положение можно исправить именно с подъема сельского хозяйства. Поясню на цифрах. Сельские жители составляют около 65 % населения, из категории бедных около 80 % также проживают в сельской местности. На сегодня мы можем говорить, что обеспечиваем себя только молоком, картофелем и овощами. А вот по другим категориям положение хуже: например по хлебу примерно на 65 %, сахар – 10 %, растительное масло – 45 % и, что просто удивительно, мясо – до 66 %. Киргизская ССР во времена Союза считалась мясной «фермой» огромной страны, так куда все это делось… Четверть века назад, когда население составляло чуть меньше 3,5 миллиона человек, у нас насчитывалось около 10 миллионов овец. Сегодня население 5,5 миллиона, а овец чуть более 5 миллионов голов. Я скажу больше, что и птицы у нас сегодня тоже около 5 миллионов. Вдумайтесь, на одного человека приходится менее одного барана, и менее одной курицы! И как нас после этого называть «мясной республикой»? Мы потеряли этот статус. Но возможности-то никуда не делись. Нужно работать и нужна политическая воля и стабильность для эффективности такой работы, а не псевдо-патриотизм и псевдо-профессионализм.
Просто декларировать, что нужно работать, мы научились за годы независимости здорово, что делать конкретно?
У нас (предыдущего правительства) были конкретные предложения, и прописаны они были в соответствующем документе. Но кто сегодня про это помнит. Вот простая проблема. Сегодня племенных овец не более 10 %, при СССР этот показатель был 80 %. А ведь без селекционной и племенной работы и животноводство, и растениеводство не поднимешь. Это аксиома. А у нас до последнего времени за продовольственную безопасность страны отвечали по функциям несколько разрозненных министерств и ведомств. А у семи нянек, как известно, дитя без глаза.
Вы ведь работали в министерстве сельского хозяйства, тогда надо было решать.
Тогда и решали. Многие проблемы грамотного подчинения подразделений соответствующим ведомствам были сняты. Но то было тогда. А теперь другие времена и другие взгляды.
Выход какой?
Совершенно логичный. Грамотное подчинение всех сопутствующих отраслей и возложение ответственности за развитие отрасли на одного человека, а именно, на министра. И еще очень важно дать ему поработать ну хотя бы 3 года. Для этого руководитель ведомства должен иметь четкий план развития отрасли и гарантии того, что ему дадут спокойно работать. Ведь в сегодняшней нашей супер-демократичной стране каждый депутат ЖК (а их у нас 120) может вызвать любого чиновника вплоть до министра и вице-премьер-министра КР на поучительную беседу на предмет того, как ему работать.
А как бы Вы решали сегодня проблему развития агроотрасли?
Я предлагаю вспомнить еще одну цифру — почти 500 колхозов-совхозов было в советское время. Сегодня у нас 313 тысяч фермерских хозяйств. Если в 30 годах прошлого столетия всех загоняли в колхозы, то c началом независимости произошло жесткое разгосударствление. И там и там были перегибы. Но сейчас состояние сельского хозяйства просто плачевное. Поэтому у нашей команды была программа, как поднять сельское хозяйство.
Первое – сформировать класс крупных землевладельцев, для чего необходимо развивать рынок земли.
Второе – создавать крупные кооперативы, для чего создать условия выгодности для частника работать в них.
И третье – организовать сильные фирмы по переработке, агротехзооветсервису и аргомаркетингу. И прежде всего, необходимо начинать работать над законодательной базой.
В принципе ничего нового. Кооперативы удобны для использования частниками некоторых вспомогательных услуг, которые оказываются неподъемными для одиночных аграриев. Таких, как привлечение техники или ветеринарное обеспечение. Создание вспомогательных фирм тоже вполне объяснимо, к примеру, убрать от фермера функцию поиска сбыта продукции – очень удобное решение для всей отрасли. А вот класс крупных землевладельцев – это с нашим менталитетом путь достаточно тернистый.
Крупные агропромышленные хозяйства — латифундии — стали основой продовольственной безопасности таких стран, как Аргентина или Бразилия. И сегодня их мясо ест полмира. Прекрасно реализованный опыт. И организация, и законодательная база сработали на население в целом. Можно возразить, что это все хорошо для Южной Америки. Мне не нравится в принципе ссылки на наш менталитет. Люди везде одинаковы и ведут себя в зависимости от собственной выгоды и сдерживающих факторов. Наше общество несовершенно, но не безнадежно. Да, мы допускаем ошибки, и, к сожалению, не всегда на них учимся. Но нужно стремиться работать ради себя, своей семьи, своей страны. И когда мы поймем, что все это едино, у нас начнет что-то получаться. Я высказал просто видение ситуации глазами нашей команды. Но сегодня общество развивается несколько иначе. Но это наша страна, и мы не можем за нее не переживать. И в заключении одна мудрость применительно к нашей стране. Если, например, «Кумтор» вдвое увеличит добычу золота, разбогатеет страна, если крестьяне вырастят двойной урожай и увеличат поголовье скота, разбогатеет народ. Я верю: «Подымем село – подымем страну!».
