В Оше строят дорогу вдоль рынка, в результате чего скоро будут убраны лотки стихийных торговцев. 70 % торговцев на этом рынке — люди со специальным и высшим образованием, и каждый второй из них — внутренний мигрант, которому в родном селе негде работать. K-News побеседовал с одним из таких торговцев.
Что будете делать, Бакыт? Всех торговцев скоро отсюда уберут…
«Не знаю, не думал еще», — отвечает он.
Он пожимает плечами и хитро щурит глаза, а они у него веселые. И сам Бакыт из тех, кого называют «разбитной парень». Все ему по плечу, все проблемы решаемы. Разговаривает, а одним глазом охватывает все пространство с одной стороны и другим ничего не упускает. Успевает переговорить с покупательницей, привычно живописуя свой товар, отвесить редиски и упаковать бананы, перекинуться парой слов с женой Махаббат, пошутить с ее подругой Зульфией, которая рядом продает лепешки, ответить на вопросы и задать свои.
Его рабочий день уже девять лет соткан из этих взвешиваний-переглядываний-коротких фраз. Длинные — ни к чему, понимают все друг друга с полуслова. А иногда на них просто сил не хватает. Выходной – это роскошь. Межсезонные затишья, когда заработать можно только, чтобы хватило на еду – их нужно просто перетерпеть. Научился. Как и все, кто прописался тут, на базаре, под именем «стихийный торговец». Еще тут у каждого второго есть имя «внутренний мигрант». Как и у Бакыта.
Вот они сидят вдоль обочин по торговой улице Кара-Сууйской, что идет от старого автовокзала до поворота на улицу Зайнабетдинова. Тут идет строительство дороги шириной в 14 метров, укладываются арычные лотки, оставлено место для тротуаров. А старый базар, который тут рядом, нужно только перейти реку Ак-Бууру, просто не в состоянии будет вместить всех торговцев, когда их рабочие места на обочинах закроются.
Пока же здесь все в куче – и торговцы сидят с товаром, и арычные лотки они быстро приспособили – в них свалены коробки, мешки, охапки зелени. Кучи гравия и земли. Люди идут туда-сюда в одном потоке с тачками и машинами, лавируя, чтобы не попасть под колеса и под ноги друг другу. Сейчас эта дорога представляет собой большую строительную площадку, где на каждом свободном метре еще и торговля идет полным ходом. Но тем, кто торгует, в скором времени придется искать другое место. А пока они продолжают держаться за свое – до последнего. Мешают строителям. Но прогонять их отсюда без толку, все равно через день, через полдня вернутся…
Так куда пойдете, Бакыт? Домой поедете, в село?
Отрицательно качает головой. В родном селе делать ему нечего.
«Мы на этом месте с женой уже девять лет. Если честно, сидим тут незаконно. Но за все платим исправно – за место, за мусор. Снимаем комнату в семейном общежитии за полторы тысячи сомов в месяц. С нами еще младшие дети живут, старшая дочь на экономиста в Ошском университете учится, а еще одну дочку отправил к родственникам в Питер, она там в магазине устроилась», — говорит он.
Бакыт родом из села Темир-Корук, что в 15 километрах от Нооката. Выучился в профтехучилище в Кызыл-Кие на слесаря-наладчика, окончил факультет искусств Ошского госуниверситета и несколько лет работал в школе учителем пения. Но в 2002 году не выдержал, из школы, говорит, «сбежал», и не он один.
«Зарплату учителям тогда выдавали водкой, макаронами, тканью, из которой и пошить-то ничего нельзя было. Чай давали такой, что насыпать полчайника нужно было, чтобы понять, что пьешь. На своей земле прокормиться тоже невозможно было. Когда сельчанам землю под участки раздавали, по 4,5 сотки на человека выходило. В моей семье тогда было четверо – двое детей и я с женой. 18 соток на семью уже тогда маловато было. А вообще я сам из большой семьи – детей нас девять, и если мы все в селе будем жить, то просто впроголодь, работы ведь никакой, только хозяйство и небольшие участки под поля-огороды. Вот и разъехались кто куда. Два моих брата в Россию подались. А я, после побега из школы поработав трактористом, водителем, решил ехать в Ош…», — рассказывает Бакыт.
Тогда Бакыт женат был уже второй раз. Первая жена, оставив ему двух дочек, умерла. Вторая жена Махаббат из школы, где преподавала кыргызский язык и литературу, тоже ушла, вслед за мужем. Пока Бакыт рассказывал свою историю, Махаббат молча раскладывала зелень на прилавке. Она каждый день закупает товар на оптовом базарчике – пучки зелени, редиску, огурцы, помидоры, лимоны, а еще бананы и киви – эти некогда экзотические для нас фрукты давно стали «своими» на наших прилавках, а бананы уже и местные жители выращивают сами.
Рыночная арифметика очень проста – на каждый пучок зелени, закупленный оптом, сверху добавляют пару сомов. Подсчитать прибыль можно и без высшего образования. Хотя здесь, на ошском базаре, наверное, процентов 60-70 торговцев имеют образование, кто высшее, кто среднее специальное, особенно много бывших учителей. Бакыт знакомит со своими соседями по базару: этот парень окончил Автодорожный техникум, рядом девушка – Торговый, женщина дальше – биофак в Бишкеке, а вон та – медсестра…
Но, говорит Бакыт, на базаре работают и безграмотные. Ему, как учителю, хоть и бывшему, это небезразлично: «Есть тут у нас паренек, на тачке товар нам привозит. Деньги посчитать он еще может, а вот бумажку, где расписано, кому какой груз он должен раздать, мы сами зачитываем. И ведь такой он не один, кто в школу вообще не ходил…»
Надоедает сидеть на базаре день-деньской, в мороз и жару. Но куда деваться. На жизнь семье, говорит Бакыт, заработанного на базаре хватает. Поэтому и уезжать он из Оша не хочет. Зовет его один из братьев в Кадамджай, где у него молочный заводик, обещает работой обеспечить. Но Бакыт говорит: «А как же дети, они ведь учатся в городской школе, срывать их? В городе привыкли. Младший сын, семиклассник, мечтает на хирурга выучиться. Хорошо в семье своего доктора иметь…»
И на заработки в Россию он не собирается, пока, во всяком случае. Всю семью с собой не повезешь, а один ехать не хочет. Вот если бы в родном селе была ему работа, то почему бы и не жить там, размышляет Бакыт. На своей земле. Все вместе.
«Знаете, как село поднять можно? Разрешить людям делать то, что они умеют, и не мешать. В моем селе многие баранов стригут, а шерсть девать некуда. Почему бы меховой цех не открыть? Или по переработке фруктов. Да мало ли еще что можно. И люди бы с радостью дома оставались, и в Ош бы не поехали работу искать, и уж тем более – в чужую страну…».
