В марте 2012 года эксперты Федеральной службы России по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) разработали законопроект об уголовной ответственности наркозависимых людей и их принудительном лечении. Новость об этом возбудила общественность настолько, что ее обсуждение в Интернете не прекращается до сих пор. Почувствовав общественный запрос на профессиональную и компетентную дискуссию, в апреле 2012 года я организовал онлайн-конференцию «Государственный взгляд на проблему наркомании», на которой мы обсудили риски и последствия подобного законоприменения с международными экспертами.
Отличить болезнь от синдрома
Общеизвестной истиной является то, что принятие большинства законов, как правило, запаздывает в отношении формирующихся в социальной реальности процессов. Зачастую законодательные инициативы появляются тогда, когда трудно отличить «болезнь» от «синдрома» и успешно лечить именно болезнь, а не бороться с синдромами. Это касается любой области жизнедеятельности человека и функционирования государства в целом. В случае наркомании болезнь и синдром перестают быть метафорами: мы имеем дело либо с серьезно больным человеком, нуждающемся в посторонней помощи, либо с тем, кто только начинает баловаться наркотиками. Закон должен предъявить обществу понятный механизм отделения одних от других. Так как один не выживет без лечения, а другого следует всего лишь предупредить об опасности наркомании.
Любого рода принуждение в соответствии с конституцией практически любой страны нарушает основные права и свободы человека, закрепленные на международном уровне Женевскими конвенциями. В законе Кыргызской Республики, как и Российской Федерации, фундаментальные права и свободы гарантируются гражданам в статье 17-ой государственной Конституции. Но свобода действий – это всегда ответственность, и она по умолчанию предоставляется тому, кто может отвечать за свои поступки. Тем более, как мы все помним, незнание законов не освобождает от ответственности. Если сегодня на уровне государства мы считаем употребление наркотиков девиацией, то есть допустимым отклонением, то в конкретных случаях, на чем я настаиваю, нужно признать наркоманию психическим заболеванием. Тогда принудительное лечение будет абсолютно законным и не пойдет вразрез с правами человека.
В ФСКН решили этот вопрос технически, избежав определения наркомании заболеванием: если человека впервые задерживают за употребление наркотиков, ему приписывают административное правонарушение и ставят на учет. Второй привод в полицию в течение одного года после первого задержания автоматически будет означать переквалификацию его дела из административного правонарушения в уголовно наказуемое. Судам при этом будет предписано предлагать альтернативы: подсудимый сможет выбрать между двухлетним сроком в тюрьме, общественными работами и лечением в наркологической клинике. Насколько выбор будет свободным в действительности, сегодня затруднятся сказать даже специалисты ФСКН.
Но это, безусловно, повысит контроль над потребителями наркотиков и увеличит нагрузку на правоохранительные органы. Если подумать, то государству было бы дороже после второго задержания проводить полноценную медицинскую экспертизу на установление степени «запущенности» болезни. Кроме этого, всегда остается возможность назначить подсудимому тюремный срок или отправить на общественные работы. О медико-социальной реабилитации, про которую говорят авторы законопроекта, в двух последних вариантах не может быть и речи. Тюремно-исправительные учреждения крайне неэффективны, а институт общественных работ в странах СНГ просто не работает.
Тем не менее, по статистике ФСКН, в России регулярно употребляют наркотики 3 миллиона человек. Пробовали наркотики – 8 миллионов. Ежегодно от наркомании и связанных с ней болезней умирает 100 тысяч человек. Из Центральной Азии в Россию завозится от 70 до 80 тонн афганского героина в год. Этот показатель у России больше в 3,5 раза, чем у США и Канады вместе взятых. В конце 1990-х я уже понимал, что наркотики и наркомания – это колоссальная проблема для всего мира. Поэтому в течение пяти лет я изучал позитивный опыт борьбы с наркоманией в 45 странах. Мои наблюдения и выводы я изложил в своей книге «Избавь и прости».
В сентябре 2002 года я писал президенту России Владимиру Путину: «Через Министерство здравоохранения РФ целесообразно внедрить следующие виды лечения наркомании: добровольное, принудительное». На тот момент наркология стояла на перепутье, и мне как практикующему наркологу, пролечившему уже не одну тысячу больных, было понятно, что принудительное лечение нужно внедрять во всех постсоветских республиках на законодательном уровне.
Надо признать, в наследство от Советского Союза нам достался непростой комплекс обстоятельств: низкий уровень гражданского сознания, отсутствие частной инициативы и проявлений свободной воли, повсеместный патернализм и расчет на помощь государства. Естественно, что более демократические пути решения проблемы могут быть найдены только вследствие смены поколений и роста самосознания граждан в качестве членов общества, которое само выбирает свою судьбу. А до тех пор мы будем вынуждены контролировать и направлять развитие в данной области.
Также в письме Владимиру Путину я озвучил идею создания централизованного ведомства по вопросам незаконного оборота наркотиков. 24 сентября этого же года была сформирована ФСКН. На проработку вопроса принудительного лечения наркозависимых граждан ушло 10 лет. Закон все еще не принят, но о потребности в нем заявляют и другие органы власти. Так, главный санитарный врач России Геннадий Онищенко призывал ввести норму принудительного лечения в августе 2012 года. Роспотребнадзор стоял на цивилизованном решении данного вопроса.
Закон и реальность
В законопроекте ФСКН, который все еще может быть принят в России, предусматривается, что суды наделят полномочиями возлагать на лиц, больных наркоманией и употребляющих без назначения врача наркотики, прохождение обязательного курса лечения и реабилитации. При идеальном исполнении закона и развитой сети наркологических клиник это резко улучшило бы положение с наркоманией в стране. Но в России, как и на всем постсоветском пространстве, есть большие проблемы с наркологией, которой досталось тяжелое наследство советской психиатрической и наркологической практики.
Я встретился с этим, когда работал в Краснодарском крае, обсуждал профессиональные аспекты деятельности с российскими коллегами и, наконец, приехав в республику Туву, глава которой привлек меня к модернизации наркологической службы российского региона. Сегодня, чтобы лечить миллионы больных наркоманией, России необходимо определиться с методами, которых очень много, но все они малоэффективные. Поэтому, по данным ФСКН, в России излечиваются от наркомании только 5-7 %. То есть, ремиссия продолжительностью в один год после лечения наблюдается в лучшем случае у одного из 10 пациентов, прошедших лечение в российских наркологических клиниках.
Во-вторых, параллельно с введением новых и более эффективных методов лечения наркомании на государственном уровне нужно развивать сеть наркологических клиник, чтобы ими был обеспечен каждый регион. Когда мы говорим о клиниках, мы предполагаем, что в них будут проходить реабилитацию не только наркозависимые граждане, но и больные алкоголизмом, которых калечат кустарными методами. Перекрыть серый рынок народных способов и средств можно доступной и качественной медицинской помощью по части наркологии.
В Туве, где я собираюсь реализовать антиалкогольную программу, построить медицинский центр можно исключительно при поддержке государства. Это никогда не станет бизнесом, но для процветания региона клиника будет работать на социальную стабильность путем сокращения угрозы критической алкоголизации общества. На мой взгляд, благополучие региона и страны в целом дороже денег. Поэтому в дополнение к закону о принудительном лечении должна идти комплексная работа по развитию сети наркологических клиник по всей территории России. В противном случае осужденному в Туве за наркотики человеку придется ехать на лечение в соседний регион. Или сесть в тюрьму, если из местного бюджета не выделят на это средства. В худшем из вариантов он отбудет срок лечения в местном наркологическом диспансере, но не получит должного лечения, и с ним произойдет рецидив.
Я беру частный пример, но сколько таких индивидуальных историй появится, когда закон будет принят? Исходя из этого, сегодня я предлагаю российскому правительству и Минздравсоцразвития РФ разработать проект развития сети наркологических клиник по всей России. Проект необходимо осуществить, учитывая целесообразность открытия реабилитационных центров и преобладающего типа наркозависимых в том или ином регионе. При выполнении этого условия, закон ФСКН о принудительном лечении наркомании возымеет положительное влияние и снизит уровень наркотизации российского общества.
Многие правозащитники могут не согласиться с моими аргументами. Но я считаю, принудительное лечение наркозависимых людей, если факт наркомании установлен в оговоренном законом порядке, единственной мерой, которая поможет России избежать серьезных потерь населения в ближайшие 20 лет. Я говорю это как практикующий 25 лет нарколог, пролечивший 16 тысяч пациентов. Это временная, но необходимая мера, возможно, для всех стран СНГ, где проблему наркомании по степени угрозы можно смело приравнять к геноциду.
Но я как президент Всемирной Лиги «Разум вне наркотика» соглашусь с правозащитниками в том, что гражданское общество должно следить за применением этого закона и контролировать своим надзором государственные службы. Чтобы вести конструктивный диалог в этом направлении, в 2013 году я собираюсь организовать в Интернете правозащитное движение «Защитим наркоманов мира». В рамках него у всех болеющих за судьбы наркозависимых людей будет возможность следить не только за исполнением законов в отношении больных наркоманией, но и отстаивать их право на человеческие условия при прохождении лечения. Поэтому обществу стоит поддержать законопроект ФСКН и подумать, чем каждый из нас может помочь наркозависимым людям, чтобы все мы были застрахованы от страшной болезни.
Кыргызстану нужен не только закон, но и кадры
На мой взгляд, одной из особенностей кыргызского общества является то, что ни больные алкоголизмом, ни наркозависимые люди не относятся к своему недугу с должной критикой. Скажем прямо, они отказываются считать себя больными даже при тяжелых формах болезни, которые обычно бывают налицо. Но наркоман с покрытыми абсцессами конечностями и замызганный алкоголик никогда не признают очевидное, а таких только по официальной статистике 10 тысяч, 88 % из которых – инъекционные наркоманы. Это делает общественную работу и диалог с больными особенно важным. Убедить таких людей в наличии у них серьезной болезни, значит, уже вплотную подойти к лечению и реабилитации.
Правда и то, что кыргызское общество осложняет бремя больных наркоманией и алкоголизмом. От больных людей отказываются, выталкивают их на обочину жизни – куда они и без того естественным образом попадут. Из-за ощущения ненужности и отверженности эти люди в своем изгойстве один на один с болезнью совершают массу административных и уголовных правонарушений. Как следствие, они попадают в места лишения свободы, где только крепнут в своей правоте и становятся навсегда потерянными для общества.
Поэтому Всемирная Лига «Разум вне наркотика» на всех уровнях власти будет добиваться, чтобы факт наркотического либо алкогольного опьянения при совершении преступления рассматривался в качестве смягчающего фактора, как это происходит в Европе, а не отягчающего, как в постсоветских и некоторых арабских странах, а также, например, в Китае. Таким преступникам, прежде всего, необходимо пройти курс лечения, и это должно быть законодательно прописано.
Наше общество сегодня катится вниз по наклонной, в том числе, и из-за низкого качества образования. Это еще одна причина маргинализации, расцвета преступности и наркомании. Мое поколение и несколько последующих были воспитаны и взращены в системе советского образование, которое считалось лучшим в мире и давало невообразимое количество инженеров и специалистов, разъехавшихся по всему миру строить передовые проекты, выпускать новейшую технологическую продукцию и создавать мир завтрашнего дня. Все это держалось на культурном обмене, стремлении к высоким достижениям и поиске истины.
Сегодня это никому неинтересно. Намного важнее воспроизводить свою идентичность, не двигать вперед культуру, а возвращаться назад. В истории должны быть такие периоды, но только если они продуктивны и дают обществу новый заряд на очередные достижения. У нас же появилось несколько поколений необразованных и деморализованных людей, которые находятся под угрозой наркотизации. Я считаю, что Кыргызстан накрыл не столько экономический кризис, сколько интеллектуальный. Отсюда сегодняшнее отсутствие морали, алкоголизация, распространение наркотиков среди молодежи и отток населения. Пугающая новость в том, что сегодняшние выпускники столичных школ хотят после обучения работать за рубежом.
Во всем этом я убедился во время проведения выставки «Maya Planet: Мир против наркомании» в Кыргызстане. Ни члены правительства (в частности министр образования), ни представители Жогорку Кенеша (в частности глава комитета по образованию, науке, культуре и спорту Каныбек Осмоналиев) не проявили интереса к работе, проводимой Всемирной Лигой. Также не было абсолютно никакого интереса к борьбе с этим злом и у многих руководителей вузов. Причину я вижу в том, что наркомании не предается должного значения. Руководители не просвещены в проблему наркомании. Впрочем, как и широкая общественность.
Но даже если повсеместно в Кыргызстане начать первичную профилактику и на законодательном уровне обязать больных наркоманией и алкоголизмом лечиться, появится другая проблема, о которой я говорил выше в связи с российской ситуацией. Это отсутствие клиник, работающих исключительно по наркологическому профилю. Есть только постсоветские наркологические диспансеры, ориентированные на борьбу с алкоголизмом. Ни в областях, ни в столице нет наркологических пунктов в том количестве и качестве, которые нам сегодня необходимы.
Для строительства новой системы наркологической службы нужен не только «полный пакет» медоборудования и медицинских средств, но и – самое основное – нужны кадры. Ведь даже если найдутся деньги на первое, то лечить наркоманов и алкоголиков будут не врачи, а сержанты с дубинками в руках. На реформу в этой сфере государству потребуется минимум 5-10 лет и минимум 50-70 миллионов долларов.
