Полиция Молдавии при содействии американского ФБР в течение последних пяти лет пресекла четыре попытки контрабандистов продать радиоактивные материалы экстремистам с Ближнего Востока. Большинство радиоактивных материалов, о которых идет речь, пригодно для создания так называемой «грязной бомбы», способной создать радиоактивное загрязнение местности. Пишет ВВС.
Однако контрабандистами предлагался и обогащенный оружейный уран, из которого, при наличии соответствующих технологий и производственных мощностей, можно сделать и настоящую ядерную бомбу.
Как не допустить попадания этих технологий в неподходящие руки?
Ведущий «Пятого этажа» Михаил Смотряев беседует с военным обозревателем Александром Гольцем и независимым экспертом Лоренсом Шитсом.
М.С.: Возможно, говорить о том, что произошло в Молдавии, во всех подробностях не имеет смысла, да их не так много. А многое из того, что знаем, получено только из одного источника — агентства Ассошиэйтед пресс. Но проблема это не новая. Интересно, что в одном эпизоде из четырех контрабандисты прицельно искали покупателей, которые нанесли бы ущерб западной цивилизации, людей, которые применят уран не для шантажа, а на практике. В истории ядерного терроризма это нечто новое?
Л.Ш.: Неизвестно, что это был за уран. То ли оружейный, пригодный для изготовления ядерной бомбы, то ли радиоактивный материал, пригодный для изготовления «грязной бомбы». А без деталей – что и кому продавалось – обобщать очень сложно. Плохо, что ухудшение российско-американских отношений ослабило сотрудничество в этой области.
М.С.: По сообщениям молдавской полиции, в одном случае там действительно фигурировал оружейный уран. А в остальных случаях, последний из которых датируется февралем этого года, речь шла о больших партиях радиоактивного цезия, из которого сегодня бомбу сделать нельзя.
А.Г.: Мы говорим о той интерпретации, которую нам предлагают молдавские спецслужбы. Раз для всего мира проблема – исламский терроризм, то, конечно же, продавцы обогащенных материалов хотели бы продать их исламским террористам. Здесь самое интересное – откуда у перекупщиков из Молдавии мог появиться обогащенный уран? А с обычными радиоактивными материалами история нехитрая. 20 ведомств СССР имели в своем распоряжении радиоактивные материалы. Если у кого-то есть желания и немного денег, чтобы собрать эти материалы с территории бывшего СССР, это можно сделать без большого труда и создать «грязную бомбу». Речь идет о том, чтобы собрать некоторое количество низкообогащенных ядерных материалов, заложить под них взрывчатку, взорвать, и несколько кварталов города будут «заражены», то есть счетчики Гейгера будут показывать радиоактивность. Большого вреда, кроме паники, не будет. Принципиально другая история – высокообогащенные ядерные материалы, которые можно использовать для создания ядерной бомбы.
М.С.: Источники Ассошиэйтед пресс говорят, что большинство материалов годятся только для создания грязной бомбы, только в одном случае, в 2011 году, речь шла об оружейном уране. И существенная часть этих материалов была произведена на территории России. Достоверность этих сведений Би-би-си подтвердить не может. Кроме США и России, ядерным оружием в мире владеют еще несколько государств. Можно говорить о Пакистане и Индии, что касается Израиля, здесь много непонятного. Также Китай. Не очень понятно, насколько хорошо налажена охрана этого материала. Ну и совсем непонятно про такие государства, как Северная Корея. Есть ли какой-то международный контроль за тем, как охраняют, производят оружейный уран или плутоний, как его расходуют? Доступен ли учет другим государствам?
Л.Ш.: Что касается существующих запасов, они должны учитываться агентством, которое занимается этим вопросом, но мы помним, что когда Индия и Пакистан оказались ядерными державами, этого не могло предсказать даже ЦРУ. Об этом узнали, только когда они начали испытания. В Южной Африке имелось шесть ядерных бомб, которые были превращены в запас высокообогащенного урана. Там тоже было много вопросов по контролю над этими веществами. В период 90-х годов в бывшем СССР что происходило, тоже много вопросов. Ядерные материалы бывают разные – просто уран и оружейный, с содержанием выше 80% обогащения, который при достаточном количестве можно использовать без детонатора. То, что прекратилось сотрудничество России с бывшими советскими республиками, хотя бы обмен информацией, — это очень плохо.
М.С.: Справедливо ли ограничиваться только Россией и США, хотя понятно, что у них самые большие запасы? Например, столько бились за иранскую ядерную программу, и мы не знаем точно, чем она закончилась.
А.Г.: Америка и Россия обладают самыми совершенными системами контроля и за своими ядерными материалами, и за своим ядерным оружием. В 90-х годах по этому поводу много рассуждали, были голливудские фильмы о том, как из России вывозилась боеголовка, и так далее. Но в реальности построенная система контроля за ядерными материалами и оружием и в СССР, и в России была чрезвычайно жесткой. А в других станах, прежде всего в тех, которые официально ядерными не являются, есть проблемы. Индия, Пакистан, Израиль ядерными державами никем не признаны. Они игнорируют договор о нераспространении ядерного оружия, но и не присоединились к пяти государствам, которые им обладают. Максимальное количество вопросов, конечно, к Пакистану, где, как говорят специалисты, очень большая опасность в том, как это все хранится, а политическая обстановка в Пакистане периодически очень острая. Так что все может попасть в руки исламских радикалов.
М.С.: Тут встает технологический вопрос. Можно набрать достаточно оружейного урана, но как из него сделать бомбу? Насколько это сложно? Ну, кроме общих схем работы, которые легко найти в интернете.
Л.Ш.: Люди, группировки, государства, которые могут создать высокопрофессиональные детонаторы, не нуждаются в очень большом количестве материала. Но чем больше количество материала, тем меньше нужда в детонаторе. Если материала 50-60 кг, то качество детонатора может быть очень низким. Я говорю о настоящей ядерной бомбе, а не «грязной», которая в основном для устрашения.
М.С.: Но ведь дело не только в качестве детонатора? В открытых источниках говорится, что для создания ядерной бомбы нужна теоретическая база, техник высокого класса и хорошо оборудованный заводской цех. Все это в ИГ, наверное, найдется?
А.Г.: Но им в руки может попасть и уже готовая боеголовка. Ну, конечно, не один техник и не один цех, но люди, которые имеют в своем распоряжении миллиарды долларов, могут позволить себе создать такое производство.
М.С.: Здесь, видимо, и есть разница между «Аль-Каидой» или «Аум Синрике» и ИГ. Одних будут интересовать ядерные материалы, а других – готовое оружие. Учитывая, какое значение ядерному оружию придается как средству сдерживания во всех странах, которые им обладают, достаточно одного запуска, чтобы халифат начали строить уже после ядерной зимы. Есть такая вероятность?
А.Г.: Она очень теоретическая. Имеющиеся ядерные боеприпасы все-таки контролируются их обладателями. Существуют подозрения в отношении Пакистана, но ведущие ядерные державы, не признавая Пакистан ядерной державой официально, все же ведут работу с пакистанскими военными, чтобы научить их системам контроля и блокировки. Чтобы, даже если ядерная боеголовка попадет к террористам, ею нельзя было сходу воспользоваться.
Л.Ш.: Я согласен. Те, кто захочет воспользоваться ядерным оружием, попытаются получить готовую боеголовку. Кроме того, мы забываем один важный вопрос. Мы говорим про Молдову, попытки перевозки каких-то веществ. Это маленькое государство, там известно, что происходит. Но есть закрытые государства, о которых мы мало что знаем. Есть протяженные границы, где ничего не контролируется. Об этом страшно даже думать.
М.С.: Даже в государствах, где все вроде бы хорошо налажено, в США, в Теннеси, летом 2012 года на склад, где хранится и высокообогащенный уран, пробрались пацифисты, одному из которых было больше 80 лет, что свидетельствует о качестве контроля. Таких случаев немного, но полностью их исключать нельзя. И возникает вопрос доверия: взрыв одной ядерной боеголовки вещь, конечно, ужасная, но, если это начало цепной реакции, когда все ядерные державы поднимают свои арсеналы в воздух, то об этом действительно лучше не думать. Здесь можно что-нибудь сделать?
А.Г.: Россия и западный мир стремительно движутся к новой холодной войне. В старой холодной войне были какие-то правила. Сейчас самое время задуматься о правилах новой холодной войны. Это прискорбно, но такова реальность. Надо возрождать то, к чему, казалось, нет возврата. Красные линии связи, которые позволяют немедленно связаться в случаях инцидентов, говорить о мерах военного доверия и так далее. В этой войне у России нет ресурсов, которыми она обладала в предыдущей. Ни молодого населения для армии, ни союзников, ни экономики. Остается ядерное оружие. И целью России может быть перевести ядерный потенциал в политический. Для этого надо убедить Запад, что мы чуть-чуть сумасшедшие. Что мы можем нажать кнопку. В этой связи возрастают риски.
М.С.: По похожему сценарию существует Северная Корея, и мне не показалось, что им это сильно помогло.
А.Г.: Замечательно помогло. Кто бы о них вообще думал, если бы у них не было ядерной бомбы? Только поэтому она присутствует в мировой политике.
М.С.: Подводя итог, можно сказать, что ядерное устройство может оказаться полезным не только террористам. Но опасаться стоит скорее грядущей холодной войны между Россией и Западом, хотя, конечно, попытки террористов овладеть ядерным оружием никто не отменял.
