Китайские политтехнологи сумели создать миф о главе государства как о человеке, который прошел огонь, воду и медные трубы, но не утратил связи с народом. Однако за улыбкой и мягкими манерами скрывается жесткий политик, знающий, как добиться своего. Пишет ВВС.
Британия заявляет, что хочет быть лучшим другом Китая на Западе. В Лондоне готовятся оказать пышный прием новому могущественному лидеру Поднебесной — председателю Си Цзиньпиню, который приезжает сюда в понедельник с государственным визитом.
Но каков нынешний глава Китая на самом деле? Чтобы ответить на этот вопрос, я собралась посетить пещеру, в которой юному Си пришлось прожить семь лет.
Мне очень хотелось увидеть пещеру, в которой пришлось расти будущему президенту Китая, но чем ближе к цели был наш микроавтобус, сопровождаемый модным черным седаном китайского чиновника, тем больше я нервничала. Представитель китайского департамента пропаганды выглядел очень озабоченным. От одного его вида было понятно, что нас ждут какие-то неприятности.
Образ народного правителя
Председатель Си работает над созданием собственного культа личности. Сильному политику, вокруг которого создан мифический ореол, меньше всего нужно, чтобы Би-би-си попыталась каким-то образом эти мифы развенчать. Так что чиновнику из департамента пропаганды не позавидуешь.
В целом политтехнологи на службе у главы государства работают неплохо, им удалось создать образ Си Цзиньпиня — человека из народа.
Китайский лидер без устали посещает дома бедных соотечественников, умело ныряя между натянутыми веревками с бельем. Он не носит защитную маску для лица, то есть дышит тем же воздухом, что и простые жители страны.
Общаясь с массами, он использует простые житейские выражения, объясняя, например, молодежи, что жизнь похожа на рубашку: неправильно застегнешь верхние пуговицы, и все остальные пойдут наперекосяк. Во время обеденного перерыва он встает, как и все смертные, в очередь в какой-нибудь забегаловке и сам расплачивается за свою еду. Главный вывод из всего этого делается следующий: президент чурается жадности и отличается скромностью.
Все это, конечно, продуманная пиар-кампания. За улыбкой и мягкими манерами скрывается жесткий политик, знающий, как добиться своего. Чтобы дойти до самой верхушки иерархии в Коммунистической партии Китая, нужно быть непревзойденным политическим игроком. На эту игру Си Цзиньпинь потратил всю свою жизнь.
Юные годы «красного принца»
Настает момент, когда седан, едущий впереди нас, останавливается у полицейского барьера. Мы прибыли туда, где находится само сердце мифа о сотворении председателя.
Почти полвека назад 15-летний Си бежал от хаоса столицы сюда, в край неброских и захватывающих ландшафтов, сотканных из сочетаний желтых каньонов, пещер и гор. Контраст с жизнью в Пекине был, наверное, еще более экстремальным в те времена. Особенно для самого Си.
К 15 годам ему удалось прожить в двух разных мирах. В первом — его отец был героем коммунистической революции, а сам Си относился к плеяде привилегированных «красных принцев» — детей китайских руководителей. С началом в стране гражданской войны этот мир потерпел крах, в 1960-х многие члены элиты стали объектом преследований со стороны мстительного и параноидального председателя Мао.
Отец Си попал в тюрьму, семья была лишена всех привилегий и подверглась унижениям и оскорблениям. Одна из сестер Си умерла. Юный Си остался без защиты родных и покровительства друзей. В Пекине, где правосудие зачастую вершилось на улице без суда и следствия, опасности обступали подростка Си со всех сторон. Угроза смерти или ареста была реальной, пока он не оказался в глухой провинции.
То же самое делали тогда в Китае миллионы городских детей. Председатель Мао решил, что дети горожан должны провести некоторое время в сельской местности, чтобы познать тяготы крестьянской жизни. И бывший «красный принц» хлебнул этих тягот сполна.
Музейные «кураторы»
Политтехнологи превратили детскую травму Си в его триумф. Деревня Лянцзяхэ стала своеобразным храмом в честь своего самого знаменитого сына, а для председателя — жизненно важной частью его имиджа.
«Я оставил свое сердце в Лянцзяхэ. Лянцзяхэ сделало меня человеком», — любит повторять китайский лидер.
Не так уж часто встретишь в XXI веке руководителя государства, который мог бы сказать, что ему пришлось когда-то жить в пещере и заниматься фермерством на пути к политическому Олимпу. Однако в Китае, где почти все находится под контролем властей, даже такие говорящие сами за себя факты не позволено оставлять на самотек.
Поэтому в местном музее меня не оставляли наедине, подводя к экспонатам, повествующим о благородных поступках Си, который помогал своим односельчанам. Если вдруг мое внимание отвлекалось на что-либо другое, словоохотливый экскурсовод тут же приходил на помощь, снабжая меня дополнительной информацией. Вскоре я поняла, что те, кого я поначалу приняла за многочисленных паломников, которые приехали сюда почерпнуть новое о жизни своего кумира, оказались на деле сотрудниками департамента пропаганды.
Не оставляли меня без внимания и полицейские в штатском, которым было вовсе не до музейных экспонатов.
Откуда такая паранойя? Почему нужно приукрашивать историю, убирая все следы настоящей личности? Я не собиралась выискивать какие-то неприятные подробности из жизни молодого Си или какие-нибудь недостатки в его характере. Но куда бы ни попадал мой взгляд, все воспоминания и исторические свидетельства были настолько отполированы, что возникало сомнение в том, что все это было на самом деле.
Ирония судьбы или еще один культ
Тем временем выражение лица сопровождавшего меня чиновника становилось все более тревожным. В конце концов он попросил меня подписать документ, в котором я должна была пообещать, что каждое слово Би-би-си о президенте Си Цзиньпине будет только положительным. Когда я отказалась это сделать, он побледнел. Возможно, создание положительного имиджа председателя является его обязанностью, но уж точно не моей.
Ирония судьбы заключается в том, что нынешний культ личности создается в угоду человеку, семья которого, включая его самого, стала жертвой культа председателя Мао. После трагедии «культурной революции» коммунисты Китая пообещали, что такая ошибка больше не повторится. Почти 40 лет страной управляли безликие комитеты. Но теперь в Китай вернулся сильный лидер. Наверное, самое время напомнить: тот, кто забывает прошлые ошибки, может их повторить.
Пришло время покинуть пещеру. Представитель отдела пропаганды стал грозить, что конфискует все, что мы записали. Возможно, председатель Си Цзиньпинь оставил в деревне Лянцзяхэ свое сердце, но мне не хотелось оставить там все собранные мною материалы.
Ночью мы решили резко сменить наши планы и проехали 320 км, чтобы попасть в аэропорт, откуда можно было отправить наши материалы за пределы Китая. Это может показаться странным, ведь речь шла всего лишь о периоде жизни будущего главы государства, который можно считать самым позитивным и без убеждений и угроз со стороны китайских мастеров пропаганды.
