В последнее время в нашем обществе активно стали обсуждаться вопросы религии, радикализма и исламизации. Где границы между вмешательством религии в дела государства и ограничением на свободу вероисповедания? Как простому гражданину отличить, где настоящая религия, а где пропаганда радикальных взглядов?
На наши вопросы ответил заместитель директора Госкомиссии по делам религии КР, доктор философских наук Закир Чотаев.
− Считает ли Госкомрелигии, что в Кыргызстане существует тенденция к опасной исламизации общества?
− Мы 20 лет пускали сферу религии на самотек, и за это время создались предпосылки к этому. Мы видим, что идет тенденция повышения интереса к религии не только в нашей стране, но и по всему миру, и от этого никуда не деться. Поэтому мы должны сохранить нашу позицию светского государства и баланс общества, когда и религиозный человек, и светский будут относиться друг к другу нормально, а не обвинять, критиковать, конфликтовать и спорить. Мы должны помнить, что у каждого есть право исповедовать ту или иную религию или не исповедовать никакой. При этом мы не должны забывать, что живем в светском государстве, что религия не должна вмешиваться в государственные дела. Последние три года мы очень активно работаем с госорганами, религиозными организациями, гражданами, объясняем нашу модель светского государства, необходимость соблюдать ее, чтобы мы сохранили мир в нашей стране.
− Радикализм, экстремизм и религия: в чем отличие этих понятий?
− Когда мы говорим «радикальное», мы говорим «крайнее», это больше как восприятие или интерпретация чего-либо. То есть можно думать крайне радикально. Не всегда радикализм является предметом деятельности, то есть ты можешь мыслить радикально, а вести себя вполне адекватно. Это нормально. Но когда радикальные мысли переходят в радикальные действия, мы получаем экстремистскую деятельность.
Экстремизм в классическом его понимании − это достижение своих целей насильственными методами. Существует также новое определение − это ненасильственный экстремизм, то есть достижение целей незаконным путем или достижение незаконных целей любым путем. К примеру, «Хизб ут-Тахрир» на сегодняшний день практикует ненасильственный экстремизм, они призывают: «Не слушайте государство, не делайте так, законы неправильные, надо воспитывать по-другому», то есть они призывают к незаконным действиям и целям, таким как построение халифата. Но также уже приводят примеры, что кое-где проявляются и факты насильственного экстремизма, такие как запугивание. У нас есть определение экстремизма в законе КР «О противодействии экстремистской деятельности», также есть понятие в международных соглашениях, касающихся деятельности Антитеррористического центра СНГ и Региональной антитеррористической структуры ШОС.
Религию же нужно четко отделять от понятия радикализма, экстремизма и тем более терроризма. Религия – это духовные ценности, система знаний. А неправильная интерпретация религиозных постулатов – это уже радикализм. Именно поэтому мы хотим обеспечить условия для продвижения традиционных ценностей религии как альтернативы тем радикальным и экстремистским идеологиям, которые дискредитируют, в частности ислам.
−Как простому гражданину отличить, где настоящая религия, а где пропаганда радикальных взглядов?
− В Кыргызстане религиозные организации свободны, пока не нарушают законы. Нельзя вмешивать религию в политический процесс, систему управления государством. То есть пока не нарушается законодательство, у вас будет свобода совести и вероисповедания. Если же начинаются нарушения закона: административные проступки, уголовные преступления − тогда эти организации перестают быть религиозными и становятся деструктивными. Некоторые преступления на религиозной почве могут расцениваться как экстремистская или террористическая деятельность.
Пропаганда радикальных взглядов видна по тому, идет ли нарушение действующего законодательства. Если вас призывают к ненависти, возбуждению межконфессиональной вражды, призывают к созданию халифата, говорят не отправлять детей в школы – это уже радикальные и экстремистские взгляды. Религия – для самого человека, это ваши мысли, ваша вера, ваше поведение. А все, что вне закона, – это экстремизм.
−Где границы между вмешательством религии в дела государства и ограничением на свободу вероисповедания?
−Давайте поговорим о том, что такое свобода совести и вероисповедания. Любые права и свободы человека небезграничны. Они ограничиваются правами и свободами других граждан. Пример этому − решение муфтията снизить громкость азана в мечетях Бишкека в ночное время из-за жалоб горожан. Вы вправе вести свою религиозную деятельность, не нарушая права и свободы других граждан.
Сейчас много говорится о толерантности – межконфессиональной, межэтнической. Под этим подразумевается, что мы должны принимать взгляды других – это их права и свободы. Но пора уже переходить от терпимости к понятию о совместном мирном сосуществовании. Не говорить: «Я должен тебя терпеть», а говорить: «Я признаю тебя таким, какой ты есть, но и ты должен вести себя соответственно». У каждого есть свои границы прав и свобод, и за эти границы вы не должны выходить. Это классическая концепция из теории Джона Локка − ваша свобода ограничивается свободой другого человека. И это, к сожалению, у нас многие не понимают.
У нас идет противостояние религиозной и светской части населения. Светская часть говорит, что мы потакаем религиозным организациям – мы отвечаем, что есть статья в Конституции о свободе вероисповедания. Религиозные люди говорят, что мы потакаем так называемому «светскому экстремизму», даже новый термин такой появился. Хотя многие путают понятия светскости и атеизма. Мы отвечаем: не забывайте, что вы живете в светском государстве – это первая статья Конституции. Нам необходимо соблюдать баланс между этими двумя тенденциями в рамках законодательства, если мы его не удержим, мы можем прийти не в лучшее положение.
− Скажите, а увеличение перерыва на намаз, что недавно обсуждалось в парламенте, правильно с точки зрения законодательства?
−Принятие законов – это полномочия депутатов. Если они примут, мы будем исполнять. Но, на мой взгляд, подобной необходимости сейчас нет. Да, многие люди ходят на пятничный намаз, после возвращаются на свои рабочие места, и все это регулируется отношениями внутри организации. Необязательно менять всю систему трудового законодательства ради этого. И как же остальные, кто не ходит на пятничный намаз? Здесь затрагиваются и их интересы. Есть определенные выработанные стандарты современного общества, по которым мы живем: это продолжительность рабочего дня, выходные в субботу и воскресенье, дресс-код. С точки зрения светского государства, надо исходить из того, как будет более прагматично.
