Существует мнение, что чаще всего дети подвергаются насилию со стороны незнакомцев. Однако согласно международным исследованиям в области сексуального насилия над детьми, в 85-90% случаев преступники известны ребенку. Такие данные были предоставлены Общественным фондом «Лига защитников прав ребенка».
Как отмечают эксперты, законные представители девочек, пострадавших от насилия, предпочитают бездействовать, нежели довести дело до суда, по причине:
- Боязни огласки, осуждения со стороны близких, знакомых;
- боязни мести со стороны насильника/его родственников;
- длительности судебных разбирательств;
- принятие стороны насильника, особенно если это – муж и так далее.
Как отмечает клинический психолог ОФ «Лиги защитников прав ребенка» Перизат Асылбаева, если насильника не наказывают, ребенок принимают вину на свой счет.
«Я не послушался маму, и плохой дядя меня наказал. Такие мысли могут быть у ребенка. Но когда взрослые реагируют, у ребенка больше шансов на реабилитацию, иначе у него появляются деструктивные мысли, самообвинение, боязнь взрослых. Надо объяснять детям, что тело человека никто не может трогать»,– сказала Перизат Асылбаева.
Алтынай (имя изменено) сейчас борется за то, чтобы наказали ее двоюродного брата, который изнасиловал ее сестренку. Как выяснилось, несколько лет назад он домогался и саму Алтынай, тогда на защиту маленькой девочки никто не встал.
Суд постоянно откладывают. Я узнала через людей, что оправдание можно купить за $12 тыс., и сейчас родственники и брат собирают эту сумму. Судебный процесс проходит в Таласской области. Первая инстанция – Бакай-Атинский районный суд − приговорил его на три года условно, сказав, что все было по воле девочки, но ей 13 лет. В 2015 году жена брата сама нам рассказала о том, что он изнасиловал девочку, когда сестренка попыталась совершить суицид. До этого я приезжала в Талас, она меня все время просила забрать ее в Бишкек, но говорила, что просто мама ругает ее и она не хочет там жить. Мы ведь ничего не подозревали.
Брат часто бывал у нас дома, он образованный, читает намаз. Когда я была в четвертом классе, дома никого не было, только мы вдвоем, он начал домогаться и лег на меня, я сразу начала кричать и рассказала все своему другому брату. Он его избил очень сильно, но подавать заявления мы не стали. В селе все вместе живут, и говорили «уят», что не надо никому об этом говорить. Так все забылось, брат изменился, помогал нам. Но сейчас опять все повторилось с моей сестренкой. К тому же выяснилось, что он домогался еще двоих девочек из села, за них некому было заступиться, родители уехали на заработки.
Признаки того, что ребенок забыл о случившемся насилии, могут быть ложными. Переживания вновь возвращаются тогда, когда человек вступает в сексуальные отношения, и он получает вторичную травму.
«Иногда приходят взрослые и признаются, что воспоминания возвращаются, хотя думали, что все забылось. Начинаются депрессивные, суицидальные мысли, отторжение своего тела. Девочки могут отдавать свое тело на растерзание, потому что думают, что они уже грязные, подсознательно начинают искать себе мужа насильника, потому что считают, что недостойны хорошего мужчины. Мальчики, пережившие насилие, могут начать употреблять алкоголь, наркотики»,– считает психолог.
Важной проблемой эксперты называют длительность судебных разбирательств. Как призналась мама подвергнутых насилию мальчиков Нелли Ореховская, чтобы добиться справедливого решения, ей приходится в третий раз подавать в суд. Обвиняемым является ее бывший муж, который совершил насилие по отношению к своим сыновьям.
Вначале мы не могли довести дело до суда, поменялось четыре следователя, с 2013 года идут разбирательства. Только в Ленинском РОВД попался хороший следователь. Но суды начали постоянно откладывать, потом сказали, что у нас заканчиваются сроки. Адвокат мужа очень авторитетный, у нее везде связи. Мой муж начал говорить, что может я сама совершала развратные действия, пригласил каких-то подставных свидетелей. Я как-то заметила, что, купая дочку, он смотрел ей в промежность и спросил, поместится ли там палец. Сыновьям было 7 и 9 лет, когда он их изнасиловал.
Младший сын сразу мне рассказал, тогда выяснилось, что и со старшим это уже происходило. У нас есть заключение врача, что был разрыв анального отверстия от проникновения. Но мужа все равно оправдали. Следователи тоже вели себя неподобающе, хихикали, и говорили, что муж наверное такое совершил, потому что у нас не было сексуальных отношений. Мне сын рассказывал, что папа просил поиграть с ним в «больничку», потом снял трусы. После этого сыновья стали замкнутыми, не выходили гулять и все время спали.
Согласно отчету ОФ «Лига защиты прав ребенка», на данный момент наблюдается некомпетентность сотрудников следственных органов и органов прокуратуры в вопросах определения сексуального насилия. Следователи не умеют ставить корректные задачи перед судебно-медицинской или судебно-психиатрической экспертизой, вследствие чего страдает качество доказательной базы, которая становится недостаточной для возбуждения уголовного дела.
По мнению экспертов, необходима объективная система оценки деятельности следователей, а также механизм привлечения к ответственности виновных следователей, препятствующих адвокату потерпевших вступить в дело. Также необходим механизм привлечения к ответственности виновных судей, когда нарушаются процессуальные сроки рассмотрения уголовных дел. Немаловажно также разработать механизм по возмещению морального вреда, причиненному ребенку.
