Попытки превратить Евразийский экономический союз в некий политический блок сродни Североатлантическому альянсу изначально обречены на провал, пока у стран ЕАЭС не будет некоей объединяющей их общей политической идеи, считают международные и казахстанские эксперты, пишет «Курсив».
Исполнительный директор Национального комитета по исследованию БРИКС Георгий Толорая, являющийся одновременно директором центра российской стратегии в Азии Российской Академии Наук, считает ЕАЭС попыткой «как-то вписать экономический пояс Шелкового пути в некую общность российских интересов», и признаётся, что испытывает довольно большой скепсис по этому поводу. Поскольку рано или поздно экономические интересы России и Китая придут в противоречие, и тогда, движущая идею «Большой Евразии» с расширением ЕАЭС сила, просто перестанет выполнять свою скрепляющую роль, а без нее центробежная сила в этом интеграционном объединении окажется непреодолимой.
Однако, по мнению другого российского эксперта – эксперта по международным отношениям, внешней политике США, российско-американским отношениям, внешней политике России, отношениям России и Европейского союза Дмитрия Суслова, в истории человечества уже был яркий и до сих пор существующий пример сложения столь же различных составных частей в единое, прекрасно функционирующее целое.
«В большом количестве существуют очень важные примеры конструирования сообществ, которые изначально казались искусственными, – утверждает Суслов. – Напомню, что США создавались как антитеза Европе, и если бы в 19 веке президентам Штатов Джеймсу Монро или Томасу Джефферсону или кому-нибудь из европейцев сказали бы, что со временем США и Европа будут представлять собой единое сплоченное сообщество, то, я думаю, они посчитали бы, что этот человек, как сформулировал министр обороны США Роберт Гейтс, должен повторно изучить свой мозг. Но на сегодня мы видим, что Европа и США неоспоримо относятся к этому сообществу: да, там есть очень серьезные проблемы, но, тем не менее, это сообщество неоспоримо».
При этом эксперт считает, что в основе этого «особого качества отношений» лежит российско-китайское сотрудничество, которое он видит в определенном «разделении труда» в регионе: Россия исполняет роль регионального стабилизатора в военном отношении, Китай является экономическим двигателем регионального развития.
Г-н Толорая в корне не согласен с таким толкованием беспроблемного сосуществования двух крупных держав в таком качестве на протяжении сколь-нибудь длительного периода времени. Хотя бы потому, что Пекин, по его мнению, вряд ли захочет отдать России пальму первенства в военном доминировании в регионе.
Что касается примера НАТО, как объединения разнородных элементов, то Толорая напомнил, что евроатлантический союз был сформирован как военно-политическая конструкция по одной-единственной причине: ради борьбы с коммунизмом.
«Был общий враг, сейчас этого врага пытаются вновь изобрести, даже не изобрести, а найти общий интерес, – говорит представитель РАН. – Какой общий интерес у всего евразийского пространства? – Я не знаю. Есть общие интересы у России и Китая; я согласен, что России не надо вписываться ни в какой китайский проект, да и такого проекта, как такового, как плана или стратегии – нет. Есть желание и стремление Китая, прямо скажем, колонизировать, оцивилизовать западных варваров. И это – общее желание движения на запад, подкрепленное ресурсами, но не идеологией».
Собственно говоря, общий враг, против которого могли бы активно «дружить» Россия и Китай, уже имеется, признают оба эксперта: речь идет о США. Но дружба против Штатов едва ли будет иметь долгосрочный и крепкий характер, убежден исполнительный директор Казахстанского совета по международным отношениям Искандер Акылбаев.
«Я бы не стал переоценивать российско-китайские отношения, потому что много подводных камней, которые присутствуют в этих отношениях, там много серых зон, и я даже не решусь сказать, насколько эффективна эта работа, – считает Акылбаев. – И в российском экспертном сообществе есть разные лагеря и разные мнения по этому поводу, что указывает на то, что этот вопрос дискуссионный. В этом направлении я бы отметил, что зачастую лидеры двух стран – России и Китая – говорят о том, что не позволят вмешиваться во взаимоотношения свои третьим странам и вмешиваться в дела на евразийском пространстве, то есть какое-то определенное разделение труда у нас есть».
Но китайские эксперты, как отмечает Акылбаев, не слишком согласны с таким разделением ролей. «В этом отношении КНР старается быть всеобъемлющим игроком, и здесь у многих возникает вопрос – насколько Россия готова оставаться неким солдатом, обеспечивающим безопасность, и насколько ресурсы позволяют России играть на экономическом поле какую-то роль в регионе», – уверен он.
Что в этой ситуации ждет Казахстан?
По мнению казахстанского политолога Аскара Нурши, политическая карта региона будет неизменной еще 30–40 лет, поскольку она привязана к нефтегазовой парадигме развития региона.
«Как только парадигма сменится, полностью поменяется политическая карта, – считает Нурша. – И нельзя забывать, что мы можем заиграться во всякие схемы, но если забывать о своем народе, то он может очень сильно удивить. Возьмем Армению, очень сложная ситуация – экономика, охрана границ, Карабах, Турция», – отмечает он.
В связи с этим, по мнению этого эксперта, элитам крупных игроков ЕАЭС необходимо сосредоточиться на экономическом развитии своих стран, увеличивая привлекательность интеграционного проекта экономическими достижениями, а увлекаться не сомнительными возможностями «дружить» против сверхдержав. Между тем, по его мнению, участники Евразийского союза переходят из одной стадии его развития в другую с теми же экономическими проблемами, что были у них до вступления в ЕАЭС – и это отсутствие результата может стать одним из главных причин провала преобразования экономического союза в политический.
