Похоже, процесс отторжения китайской экономической помощи в Океании начинает приобретать системный характер, пишет ИА REX. Не успели закончиться сентябрьские президентские выборы на Мальдивских островах, как новый глава государства, выдвиженец оппозиции, выступил с заявлением о намерении выхода Мальдив из буквально только что подписанного его предшественником соглашения о свободной торговле с Китаем.
Формально оно не только юридически заключено, но и ратифицировано местным парламентом, являясь первым в истории страны персональным внешнеполитическим соглашением о торговле с иностранным государством. Однако документ на практике не заработал, так как для этого требуется принять комплекс отдельных законов по конкретным практическим областям. И президент Мохамед Солих решительно настроен их не принимать.
Как передает его заявление агентство Reuters, «потому что само соглашение с Китаем было ошибкой«. Проблем, как водится, две. Первая – внешний долг, почти полностью принадлежащий Китаю, и значительно превышающий размер национального ВВП. Вторая — из 100 млн долларов общего оборота мальдивско-китайской внешней торговли, 99,5% приходятся на импорт из Поднебесной. Собственных товаров и услуг Мальдивы в Китай не продают практически нисколько. В этих условиях отмена таможенных пошлин еще сильнее усугубляет положение, лишая страну, по меньшей мере, четверти налоговых поступлений в казну.
А начиналось все красиво. Находясь в индийской зоне экономического влияния, крохотная островная республика остро нуждалась в источниках модернизации, как считалось, способной обеспечить мощное ускорение экономического развития в целом. Нью-Дели помогали в основном добрым словом, так как кроме туристических услуг Мальдивы ничего предложить не могли, а они много дохода не приносят.
В свою очередь, интерес к островам демонстрировал Пекин, искавший возможность развернуть передовую военную базу или хотя бы стоянку флота в Океании. Решение задачи через аренду какой-нибудь бухты не просматривалось, так как подобный шаг тут же вызывал резкую реакцию Индии.
Тогда в ход пошли деньги. Сначала, как водится, инвестиции в виде очень дешевых инфраструктурных кредитов. Работы проводились китайскими фирмами, с китайским персоналом и из китайских материалов, но для не имеющих никакой промышленности островов это выглядело даже благом. Потом наверное тоже деньги. Потому что тысячастраничный документ о свободной торговле был прочитан и подписан предыдущим президентом всего за час и очень быстро проведен через парламент. Однако в процессе по поводу базы китайцы сумели договориться с правительством Шри-Ланки и вопрос с Мальдивами отпал. Но долги и соглашение остались.
Фактически тем самым КНР наглядно показала, что для решения своих глобальных задач китайские власти вполне нормальным считают применение экономического закабаления. Для крупных экономически развитых стран с масштабной многоукладной экономикой сотрудничество может приносить пользу, однако страны со слабыми и небольшими экономиками в результате оказываются в положении практически вечных должников, вынужденных отдавать в погашение любые свои активы. Особенно сильно последний момент наблюдается в Африке, где Китай интересуют месторождения полезных ископаемых. Аналогичная угроза существует и для экономик стран СНГ, особенно, Белоруссии, Казахстана, Кыргызстана.
Поступать иначе Поднебесная не может, внутренний рынок не обеспечивает необходимой загрузки сильно разросшейся китайской промышленности. Ей необходим зарубежный сбыт, создать который может только масштабное расширение иностранных инфраструктурных проектов. Делается это на китайские кредиты, что создает сложную дилемму дальнейших последствий.
Пример Мальдив показывает, что оказавшись в кабале, местные правительства могут решить изменить правила классическим опрокидыванием шахматной доски со стола. Тем самым создавая серьезный риск невозврата кредитов, обслуживание которых должниками является источником благосостояния Поднебесной на ближайшие 10-15 лет. Их утрата означает угрозу уже не только экономической, но и национальной безопасности КНР.
Возникает вопрос, как Пекин намерен эту проблему решать. Раньше в истории подобная задача почти повсеместно служила основой для военного вмешательства. Как в свое время выразился один из директоров британской ост-индской компании: после торговцев всегда приходят солдаты. Но на данном этапе Китай к подобному пока еще не готов. То, что Китай не готов терять уже вложенные деньги – это понятно. Однако готов ли он их защищать силой оружия? – на этот вопрос мы и получим ответ в ближайшие год-два.
