Одним из главных мировых событий стала очередная фаза обострения отношений между Индией и Пакистаном вокруг известных спорных территорий.
Политолог Руслан Айсин проводит экскурс в историю вопроса и объясняет, как на примере Кашмира сплетаются в один клубок интересы главных игроков международной политической арены. А сам пример тлеющего индо-пакистанского конфликта только лишний раз доказывает, что мир — это лишь передышка между войнами, пишет политолог в своей статье на «Бизнес Online»:
ОБСТАНОВКА НАКАЛЯЕТСЯ
27 февраля военно-воздушные силы Индии впервые более чем за 40 лет нанесли авиаудары по территории Кашмира, находящегося под контролем Пакистана. Целью удара Дели назвала «крупнейший лагерь» боевиков группировки «Джаиш-э-Мухаммад» («Армия Мухаммеда»). Данная группировка взяла на себя ответственность за взрыв 14 февраля в индийской части Кашмира. Ее жертвами стали 46 индийских военнослужащих. Пакистан ответил незамедлительно: он нанес авиационный удар по целям в индийской части Кашмира. Более того, был сбит индийский самолет МиГ-21. Один пилот попал в плен, видео его задержания было обнародовано пакистанской стороной. Премьер-министр страны, бывший профессиональный игрок в крикет, Имран Хан пообещал освободить пилота в скором времени. При этом Исламабад утверждает, что сбиты были два индийских самолета, но Индия признает потерю только одного МиГ-21.
Пакистан закрыл свое воздушное пространство в среду из-за противостояния с Индией, что привело к массовым задержкам рейсов во многих крупных азиатских аэропортах. Стоит сказать, что над южной частью Пакистана проходит оживленная воздушная трасса. Коридор соединяет Индию и страны Юго-Восточной Азии с Центральной и Северной Европой, Россией и другими регионами. Через него проходят воздушные маршруты в Индонезию, Филиппины и Австралию.
Обстановка накаляется, в Пакистане и Индии проходят массовые акции местных жителей,призывающих к ответу противоположную сторону. Проблема в том, что обе страны являются ядерными державами. Пакистан и Индия — члены Шанхайской организации сотрудничества, крупнейшей по численности населения международной структуры, куда помимо указанных стран входят Россия, Таджикистан, Узбекистан, Казахстан, Киргизия, а в статусе наблюдателей значатся Иран, Беларусь, Монголия и Афганистан. По сути это мощнейший геополитический евразийский блок, который первоначально задумывался как ответ усилению США в регионе. Но слишком разные страны объединяет эта организация, между которыми существуют непреодолимые противоречия. ШОС и так в последнее время трещал по швам, а лидерам государств, входящих в этот союз, с трудом удавалось сдерживать публично неприязнь друг к другу.
ПАКИСТАН И МИРОВОЕ СООБЩЕСТВО НАСТАИВАЮТ НА ПРОВЕДЕНИИ РЕФЕРЕНДУМА
Отношения между Индией и Пакистаном — классическая модель неразрешимых трений, то и дело переходящих в военные столкновения на пограничных зонах территории Кашмира, являющегося одним из самых милитаризованных регионов в мире. Мирные периоды здесь такая же редкость, как дождь в пустыне. Конфликт двух держав — это наследие британской политики.
Когда Индия окончательно приобрела независимость от Лондона, произошел первый конфликт с Пакистаном в 1947–1948 годах. Тогда «страна чистых» (так переводится название «Пакистан» с языка урду), объявила о собственной независимости. На карте мира появилось новое мусульманское государство. Противостояние с Индией было вшито изначально с момента образования новой политико-государственной общности. Британцы так и замысливали вынужденный уход своей прежней колонии: «Разделяй и властвуй». Pax Britannica нехотя расставалась со своими прежде покоренными территориями за тысячи миль от британских островов.
До окончания британского мандата в Индии в 1947 году Кашмир стал спорной территорией. Расчетливые и циничные британцы заложили мины замедленного действия. Поначалу правитель Кашмира никак не мог решить, к кому же ему присоединиться. В итоге под давлением Индии он принял решение принять их подданство, хотя население, которое было по преимуществу мусульманским, требовало влиться в состав Пакистана.
И тут же вспыхнул первый конфликт между двумя странами, второй полномасштабный состоялся в 1965 году. Но стычки и противостояния идут перманентно. Над Кашмиром струится дым тлеющего конфликта, разгорающегося время от времени. В настоящий момент территория Кашмира разделена между тремя державами: Индией, Пакистаном, еще одной частью владеет Китай. Пекин под шумок завладел частью Кашмира под названием Аксайчин в 1950-х годах. Можно сказать, что Исламабад поддержал эту аннексию, чтобы заручиться поддержкой могущественного соседа. Индия считает, что Аксайчин должен принадлежать ей. Такой вот сложный клубок, в котором завязаны интересы трех стран.
Пакистан и мировое сообщество настаивают на проведении референдума, чтобы местные жители сами определили, в чьей юрисдикции им быть. Но Дели выступает против, так как понимает, что две трети населения Кашмира откажутся от покровительства Индии и предпочтут вхождение в Пакистан или выберут независимость по той простой причине, что они мусульмане. Вряд ли они выберут индуистскую страну, где периодически сжигают мечети и христианские храмы, а у власти сегодня находится консервативная партия индусских националистов.
«КТО-ТО ДОЛЖЕН ВЫСТУПИТЬ ПРОРАБОМ ДЕМОНТАЖА МИРОПОРЯДКА»
С чем же связано обострение на индо-пакистанском направлении? Скорее всего, это следствие общего обострения глобальной политической ситуации. Старая ялтинская система международных отношений уходит в историю. Сегодня мы наблюдаем последние всхлипы старого порядка. Потушенные противоречия вновь разгораются, кризисы доверия, всего комплекса отношений, экономики, глобализма, прежних ценностей входят в решающую фазу. Недаром в США был избран президентом Дональд Трамп, Цезарь нашего времени, он ледоколом доломает то, что и без него расколото. Кто-то должен выступить прорабом демонтажа миропорядка. Обострение противоречий между Дели и Исламабадом произошло аккурат ко времени встречи Трампа и капризного мальчика мировой политики, главы КНДР Ким Чен Ына. Цель президента США — вырвать КНДР из цепких рук китайского контроля под убаюкивающую демагогию о ядерном разоружении. Если Вашингтон сделает Пхеньян своим союзником в регионе, то Ким Чен Ын станет сильной головной болью Пекина; они и без этого с ним мучаются, он еще более изворотлив, чем его отец. Недаром учился в Европе неплохо, видимо, освоил философию политического поведения. Москва же потеряла возможность влияния на политику северокорейского диктатора.
Китай в ответ пытается активизировать ядерный Пакистан, который зависим от своего сильного соседа. Индия кружит в орбите американского союзничества, их противостояние (вряд ли с применением ядерного оружия, но и дипломатического достаточно) вынудит Госдеп отвлекаться на тушение пожара на этом участке. А Индия и Китай — два геополитических конкурента на континенте. И без того балансирующий на грани масштабного кризиса Пакистан может втянуться в очередной виток соперничества с Индией, а у него, кроме этого, еще сложные отношения с соседним Ираном и Саудовской Аравией, каждая из которых сильно влияет на внутреннюю политику Исламабада через свои прокси-суннитские и шиитские вооруженные и политические группы.
Рядом к тому же неспокойный Афганистан, ищущий возможность отцепиться от Пакистана. Движение «Талибан» сейчас настоящий хозяин положения, его называют ночным хозяином страны, контролирующим до 70% территории. С ним ищут диалог и Штаты, и Иран, и Москва, пригласившая их недавно к себе на встречу по урегулированию ситуации в Афганистане. Впрочем, лидеры «Талибана» заявили, что будут вести разговор о мире только с США. А встреча в Москве не была посвящена прямым переговорам. И все это на фоне тридцатилетней годовщины вывода советских войск из Афганистана. Попытки Москвы как-то повлиять на события в этом регионе пока безуспешны. Вспомним Гераклита, мудро подчеркнувшего, что дважды в одну и ту же реку не войдешь.
Большую игру разыгрывают на двоих Китай и США, Индия и Пакистан в ассистентах. Кашмирская история — лишь одна из фаз этой глобальной шахматной партии, где каждый последующий ход приближает игроков к тому самому цугцвангу, который грозит обрушить статус-кво. Мир — это лишь передышка между войнами.
