Лидеры ряда стран — членов ЕАЭС открещиваются от политики, все время подчеркивают, что союз не носит политического характера, а создан с исключительно экономическими целями. Но они, конечно же, лукавят, потому что политические цели тут совершенно очевидны. Хотя политические цели у России и у стран ЕАЭС несколько разные. Такое мнение озвучил в интервью Правда.ру директор Института Евразийского экономического союза Владимир Лепехин.
По его словам, правящие режимы всех постсоветских стран — одинаковые, они выросли из одной постсоветской административной формулы. А с другой стороны, они все сформировались в новой реальности, такой прозападной со своими местными национальными особенностями, поэтому все они так или иначе проводят многовекторную политику.
По мнению эксперта, есть разница между Россией и ее геополитическим положением и теми странами, которые ее окружают. Поскольку Россия объективно заинтересована в том, чтобы ее окружали исключительно дружественные режимы, в то время как у других стран такая задача особо остро не стоит, потому что они не находятся в ситуации гибридной войны с мировым противником и соседние страны по отношению к ним для этого не используются.
«И для них, конечно, многовекторная политика заключается в том, что нужно использовать по-максимуму те возможности, которые они имеют со всех сторон. Если Россия, например, стремится к более тесному взаимодействию с ними, то нужно от России брать по-максимуму, поскольку, как они считают, Россия политически в этом заинтересована.
И поэтому, прекрасно понимая, что Россия готова вкладывать, поддерживать, давать кредиты и по-другому помогать этим странам, при этом требуя всего-навсего некое формальное проявление лояльности, то этим положением практически все наши евразийские партнеры пользуются. Но порой не хотят поддержать нас даже формально.
Они с готовностью принимают любую поддержку, любую полезную для них инициативу со стороны России, если она исходит в экономике, но тем не менее в политике они говорят: мы — независимая страна. И они подчас не только не стремятся проявлять лояльность по отношению к России, а, наоборот, частенько какую-то фронду выстраивают», отметил Лепехин.
— Самое яркое, что никто не поддержал Россию в стремлении защитить русскоязычное население в Крыму и Донбассе. Такая позиция, на ваш взгляд, сильно волнует наше руководство, оно старается это изменить или довольствуется такой минимальной лояльностью?
— Да, тут тоже можно много примеров приводить. Конечно, российское руководство это волнует, но оно вынуждено закрывать на это глаза. Так что — и одно, и другое. Лидер России, кем бы он ни был: Путин или любой другой, — объективно находится в несколько иной ситуации, поэтому вынужден этому соответствовать.
Вот Путин, например, — личностно рыночник, но с точки зрения своего места в политике он — государственник. И в этом смысле он более ответственен, чем любой лидер любой страны-партнера. Поэтому он вынужден думать как раз об интеграционных интересах. Путин как рыночник стремился все время к тому, чтобы Россия интегрировалась в мировую экономику.
Он подталкивал страну к вступлению в ВТО, Россия вступила в ВТО. Но ВТО сегодня не на стороне российских экономических интересов. Наоборот. Мы же понимаем прекрасно, что современный капитализм — протекционистский. Это капитализм особого типа, когда все капиталистические страны без исключения давно забыли про планетарные интересы и международное право. Каждый стремится натянуть одеяло на себя. И они соблюдают правила ВТО только тогда, когда им это выгодно.
Евразийская интеграция, ЕАЭС, — это ответ России на вот этот протекционистский капитализм. Понятно, что в России тоже капитализм строится. Но мы — страна-периферия по отношению к мировой экономике, поэтому нам тоже нужно защищать свои интересы. Для этого и возник, в частности, ЕАЭС, где Путин выступает не только как рыночник, но и как государственник, который защищает страну и пространство русского мира от протекционизма других стран.
— Владимир Анатольевич, вы сказали, что ЕАЭС нужен, в том числе для того, чтобы Россия имела рядом с собой дружественные страны. Поэтому она готова поставлять этим режимам дешевые углеводороды, предоставлять для них другие льготы и преференции. Но в ответ мы не особенно получаем лояльности, чаще только обещания об этой лояльности. То есть мы, подкармливая эти режимы, совершенно не имеем никакой гарантии, что через какое-то время они не станут антироссийскими. Есть какой-то механизм предоставления гарантий, что эти страны не станут нам, по крайней мере, враждебны?
— Механизм, конечно, есть, но не при нынешних условиях. Сейчас, увы, никаких гарантий быть не может. Режимы практически все одинаковые постсоветские. И в этом смысле они, с одной стороны, вроде как не идеологические, а с другой стороны, существует такая новая идеология в кавычках. Она предельно прагматичная и циничная, заключается в том, что все очень хотят использовать друг друга.
Но неправильно было бы говорить, что Россия готова им в одностороннем порядке что-то предоставлять. Другое дело, что есть экономические интересы у России, заключающиеся в том, что Россия ведь поставляет углеводороды по низкой цене не в качестве благотворительности.
Мы же прекрасно понимаем, как достались углеводороды нынешним группам, которые являются владельцами, бенефициарами этого экспорта. Они достались им фактически за копейки, они не несли издержки и не вкладывали инвестиции. А поскольку национальной идеей стал экспорт углеводородов, то новые владельцы готовы поставлять вообще по себестоимости. Им главное, чтобы экспорт шел. Но тем самым даже создаются проблемы на постсоветском пространстве.
Например, руководство Белоруссии воспринимает как данность, что Россия почти по себестоимости поставляет газ. Потом по трубам, которые принадлежат в основном России же, Белоруссия прокачивает топливо и получает деньги еще за прокачку и транзит. Получается, что просто за территориальное расположение Россия и по многим другим вопросам идет навстречу Белоруссии… Получается, что Белоруссия трижды снимает сливки.
— Имеет хорошие бонусы…
— Да, так и есть. А когда вдруг российские чиновники начинают считать, пытаются привести все это в соответствие с нынешними реалиями, белорусское руководство активно возмущается. Но мы же и сами вынуждены вкладываться в поддержание этой инфраструктуры, а белорусская сторона хочет только получать.
Начинается, конечно, с халявных льгот-квот на поставки нефти. Белорусский режим привык все это получать, но при этом не проявлять особой лояльности. Зато все время идет демагогия по поводу наших взаимоотношений: то они говорят, что мы одна страна или союз, то у нас свой путь. Но тут трудно найти правых и виноватых.
Это такая постсоветская история, связанная с установлением дикого капитализма. Но каждая страна хочет выстраивать отношения с Россией на двусторонней основе, а не только в рамках экономического союза. Россия же заинтересована именно в ЕАЭС. А зачем Белоруссии нужна, например, Армения или Киргизия?
Хоть они поддерживают хорошие отношения, но, по большому счету, их ничто не связывает. А вот отношения с Россией для них всех очень важны. Даже несмотря на то, что поменялся режим в Армении, пришли к власти прозападные политики, там правительство сейчас просто напичкано людьми, которых в самой Армении называют «соросята», тем не менее они же сохраняют отношения с Россией.
— Армения — это особый случай. Им просто деваться некуда, потому что тогда они почти в полной изоляции окажутся. Азербайджан, извините, нависает.
— Правильно. Вот в силу как раз объективной необходимости каждая из этих стран сохраняет отношения с Россией. Кажется, что вроде бы им близок и нужен ЕАЭС. Нет, не особенно. Даже Казахстану нужна прежде всего Россия, а не ЕАЭС. Армении, Киргизии, Белоруссии — всем им нужна Россия как рабочее тело этой интеграции и как страна, которая принимает товары из этих стран на свой практически безграничный, по их меркам, рынок.
С другой стороны, Россия поставляет углеводороды, электроэнергию и прочее-прочее. И любая продукция (в особенности сырье), которая поступает из России в эти страны, стоит ниже, чем если бы она поступала из каких-то других стран. Ну и так далее. Поэтому в целом ситуация вполне понятная.
Что может быть гарантией? Гарантией может быть изменение политической системы внутри каждой из стран. Но прежде всего, конечно, в самой России. Когда будет развиваться политическая система, экономическая модель и социальная сфера в России и если они станут настолько привлекательны, то вокруг нашей страны возникнут центростремительные силы.
Вот тогда будут все гарантии, что к нам будут активно стремиться, а не побегут за какими-то «печеньками» в другую сторону. А когда нет центростремительных сил, что, собственно, держит все страны-партнеры вокруг России? Только сиюминутные и постоянные выгоды: льготные расценки на сырье, свобода перемещения и т. д. Но это достаточно неустойчивые вещи.
