Казанский исследователь Булат Ногманов знакомит читателей «Реального времени» со своими наблюдениями о культуре и истории Турции. Он рассказал о видном государственном деятеле Энвер-паше:
Предрассветная звезда
Имя одного из самых видных государственных деятелей Османской империи, дослужившегося до генеральского звания в тридцать лет, а затем ставшего министром обороны и возглавившего генштаб, Энвер-паши в период после установления республики и вплоть до 90-х годов прошлого века было предано забвению. И тому были оправдательные на тот момент причины.
О нем старались не упоминать, имя Энвер считалось нежелательным для детей. Однако сегодня, с возвращением моды на все османское и с появлением тренда на целостное восприятие турецкой истории, стали появляться работы о бравом османском генерале, который, подобно предрассветной звезде, ярко и быстро загорелся на небосводе рубежа веков и так же скоропостижно погас вдали от родины в одной из горных деревушек нынешнего Таджикистана.
Жизнь Энвер-паши, как, впрочем, практически всех представителей его поколения (людей, рожденных в 1880-е годы), была стремительной и наполненной невероятными приключениями. Нашлось здесь место и путешествиям, и учебе в самых лучших военных учебных заведениях страны, и аресту, и заговорам, и женитьбе на представительнице султанского рода, и военным авантюрам, и многим другим не менее интересным вещам и явлениям.
Представители «балканской диаспоры»
Говоря об Энвер-паше, кажется вполне естественным сопоставление его жизненного пути с другим, не менее известным представителем «балканской диаспоры», о котором шла речь в нескольких предыдущих наших публикациях. Конечно же, здесь много совпадений, пересечений и расхождений, но, как известно, двум кинжалам в одних ножнах не поместиться. Судьба распорядилась так, что и Энвер-паша, и Мустафа Кемаль-паша получали образование в одних и тех же военных учебных заведениях. Несмотря на то что они были сверстниками, Энвер-паша учился на несколько классов старше, так как в школу его отдали, когда ему было три года.
Они оба быстро двигались по карьерной лестнице, получили генеральское звание в довольно молодом возрасте, оба состояли в Партии единения и прогресса. Правда, Кемаль-паша ушел из партии из-за разногласий во взглядах, а Энвер-паша возглавил боевое крыло этой политической силы, что весьма благотворно повлияло на его дальнейшую карьеру.
Как известно, перед началом Первой мировой войны он стал министром обороны и начальником генштаба в одном лице. Оба служили на Балканах добровольцами, под видом гражданских участвовали в Триполитанской войне, организовав в Ливийской пустыне движение сопротивления сануситов, которое весьма успешно противостояло итальянцам.
Пожалуй, война в Ливии — это единственный момент в биографиях Энвер-паши и Мустафы Кемаля, когда они действовали бок о бок, а дальше судьба раскидала их по разным фронтам, хотя и по одним и тем же войнам. В какой-то степени они были антагонистами, имели различные взгляды на дальнейшую судьбу империи. Энвер-паша был убежденным германофилом. Кроме арабского, персидского, французского и русского, отлично владел немецким, служил военным атташе в Берлине, был вхож в немецкие аристократические круги, где Османскую империю именовали не иначе, как «Энверистан». Кроме того, он был поборником религии и ратовал за объединение исламского мира под началом халифата.
Османские принцессы и женитьба
А Мустафа Кемаль, напротив, ненавидел все немецкое, был франкофоном и сторонником республики. Однако, несмотря на это, оба они были патриотами своей страны, просто имели различные подходы и видение будущего. Хотя время показало, что на тот момент времени прагматические воззрения Мустафы Кемаля оказались более уместными, чем космополитические взгляды Энвер-паши.
Еще одним сходным моментом в судьбах двух пашей была связь с представительницами дома Османов. Но если в случае с Энвер-пашой все закончилось благополучно и он удачно женился на внучке Абдулмеджида Наджийе султан, то попытки женить Мустафу Кемаля на дочери Вахдетдина Сабихе султан не увенчались успехом. Впоследствии она вышла замуж за сына Абдулмеджида Омара Фарука.
Временный союз с Советами
Ближе к концу Первой мировой войны для облегчения процедуры подписания договора о прекращении огня и под давлением англичан кабинет Талат-паши подает в отставку. Лидеры Партии единения и прогресса предусмотрительно бегут за границу, так как у себя на родине они объявлены военными преступниками, лишены всех воинских званий и наград и заочно приговорены к смертной казни. При поддержке своих немецких союзников Энвер-паша на немецкой лодке сначала направляется в Одессу, а оттуда под вымышленным именем переправляется в Берлин.
Зимой 1918—1919 годов начинаются его контакты с новообразованным советским правительством. Целью была организация вооруженной борьбы в Средней Азии против английского империализма. Здесь, как говорится, совпали интересы обеих сторон: Энвер-паша, жаждавший реванша с англичанами, готов был практический на любой союз, а большевики в свою очередь пытались использовать возможности паши для защиты своих интересов в Средней Азии и на Кавказе.
Посредником в этих контактах выступает советский политический деятель, участник международного социал-демократического и коммунистического движения, журналист и революционер Карл Радек. При его содействии была организована поездка Энвер-паши из Берлина в Москву, куда он добирается только с третьей попытки и только в 1920 году. Причиной тому послужило крушение самолета, на котором летел Энвер-паша. Стоит отметить, что это был его первый полет на аэроплане, и весьма неудачный — паша чудом выживает в этой истории. В его личном архиве даже сохранилась фотография разбитой машины.
Поиски точек соприкосновения ислама и коммунизма
Добравшись, наконец, до Москвы, которая станет его временным домом на следующие полтора года, Энвер-паша встречается с Чичериным и Лениным. В ходе переговоров начинается поиск путей взаимодействия младотурецкого движения с Коминтерном. Приемлемой формой сотрудничества оказывается работа через Общество единства революции с исламом. В начале сентября 1920 года Энвер-паша по приглашению и рекомендации советского руководства принимает участие в 1-м съезде народов Востока в Баку, где представляет Ливию, Тунис, Алжир и Марокко.
Работа съезда, возглавляемая Зиновьевым, была направлена на обсуждение вопросов борьбы с эксплуатацией и капиталом буржуазных стран, а также соотношения ислама и коммунистического движения в странах Востока. Был даже принят документ «Проект шариата», содержащий 15 разъяснений шариатских положений, которые соответствуют коммунистической доктрине.
Однако Энвер-паша, преследующий более прагматические цели, результатами съезда остался недоволен и в октябре вернулся в Берлин. Но уже в начале 1921 года он снова едет в Москву для встречи с турецкой делегацией. Энвер-паша в курсе событий, которые происходят на тот момент в Турции и отчаянно ищет возможности для возвращения на родину и участия в национально-освободительной войне, которую ведет Мустафа Кемаль со странами Антанты.
В это же время в Великом национальном собрании Турции бывшие соратники Энвер-паши по Партии единения и прогресса начинают ратовать за его возвращение в Анатолию. Более того, они начинают выступать за то, чтобы он возглавил национально-освободительную войну в Анатолии вместо Мустафы Кемаля. На этой волне Энвер-паша перебирается в Батуми, где в июле 1921 года собирает конгресс Партии единения и прогресса и через черноморские провинции, где у него остались союзники, планирует триумфально вернуться в Анатолию и возглавить борьбу против греков, которые уже вплотную подступили к реке Сакарья. Стоит отметить, что в данной ситуации советское правительство оказывает поддержку как Энвер-паше, так и Мустафе Кемалю, надеясь в будущем противопоставить одного другому.
Объединил басмачей против Красной Армии
Однако все меняется после рокового как для греков, так и для Энвер-паши сражения при Сакарье. Победа Мустафы Кемаля, который приказывает своим солдатам «не воевать, а умереть», ставит крест на планах продвижения греков вглубь Турции, а также лишает смысла планы по возвращению Энвер-паши.
Советское правительство делает окончательную ставку на победителя, то есть на Ататюрка, а отношения с опальным пашой начинают заметно охлаждаться. Ему предлагают использовать свои навыки в Бухаре, и октябре 1921 года он получает от Совнаркома РСФСР полномочия представлять интересы Советской России в Бухарской народной социалистической республике. На деле это означало ведение переговоров с лидерами басмаческого движения и усилия по их объединению против эмира Бухары.
Пишут, что уже на месте Энвер-паша начинает разочаровываться в Советской власти, это же следует из воспоминаний Ахметзаки Валиди Тогана (на тот момент председателя центрального комитета Совета национального единства Туркестана), с которым он тайно встречался и который предостерегал его от конфронтации с Советами.
Однако советом друга Энвер-паша не воспользовался, он действительно объединил разрозненные басмаческие движения, но не против эмира, а против Красной Армии. Первоначально его действия были успешны, он сумел занять Душанбе и всю восточную Бухару, но предательство со стороны представителей эмира, которые в самый неожиданный момент ударили ему в спину, заставило отступить к Бальджуну, находящемуся на территории современного Таджикистана.
Смерть настигла опального генерала здесь же, в Бальджуне, 4 августа 1922 года во время очередной атаки кавалеристского полка под руководством Апока Мелкумяна, который имел личные счеты с Энвер-пашой за приказ о переселении армян в 1915 году, отданный Талат-пашой с его подачи. (Это событие до сих пор остается одним из самых спорных моментов во взаимоотношениях современной Турции не только с современной Арменией, но и с западным миром). За ликвидацию Энвер-паши Мелкумян был награжден орденом Красной Звезды.
4 августа 1996 года, ровно через 74 года после смерти, прах Энвер-паши был перевезен в Стамбул и перезахоронен с соблюдением всех воинских почестей рядом с могилой Талат-паши в мемориальном комплексе Монумент Свободы в районе Шишли.
Так завершился земной путь одного из самых неординарных и противоречивых государственных деятелей Османской империи. Энвер-паша не вел дневников, однако после него остался довольно объемный архив, состоящий из фотографий (паша серьезно увлекался фотоискусством) и очень подробных писем, адресованных супруге Наджийе Султан, которая была первой и единственной его любовью.
Эти письма, содержащие, помимо лирических нежностей, подробные описания военных действий и событий, которые происходили с пашой, являются важнейшим источником по истории Османской империи и Республиканской Турции начала XX века. Весь архив хранится у видного турецкого историка Мурата Бардакчи, который периодически публикует материалы из него, показывая события того времени так, как их видели непосредственные участники.
