В Британии каждый год несколько подростков становятся «шпионами» — секретными информаторами полиции. Окруженные криминалом, они следят за происходящим в их собственной жизни, а потом докладывают своим кураторам в правоохранительных органах о действиях тех, кого еще вчера считали любящими родителями, бойфрендами и друзьями. Чаще всего ни один взрослый из их окружения даже не догадывается, что подросток вынужден вести двойную игру, пишет Русская служба ВВС.
Британское правительство не скрывает, что планирует чаще использовать несовершеннолетних как тайных информаторов при раскрытии преступлений. И в суде доказывает, что такая практика имеет право на существование.
Сара
Историю Сары пришлось собирать по маленьким кусочкам, и то не получилось законченной картины. Известно, что ей было 17 лет, когда на нее впервые вышла полиция. К тому моменту Сарой уже заинтересовались органы опеки: ее родители были в разводе и судьбой ребенка не слишком интересовались.
Самым близким человеком для Сары был ее бойфренд Ричард. Ричард занимался секс-торговлей: он вынуждал девушек, включая Сару, оказывать секс-услуги.
Полиция долго пыталась собрать доказательную базу по делу против Ричарда и вышла на Сару. Неизвестно, какие слова выбрали сотрудники правоохранительных органов, чтобы убедить девушку поделиться тем, что она знает, сколько времени на это потребовалось и какие методы могли пойти в ход.
Известно, что она вернулась к Ричарду и какое-то время продолжала находиться в сексуальном рабстве, одновременно сообщая полиции о происходящем.
Что произошло дальше — еще большая тайна. Известно, что в итоге Сара стала свидетелем убийства. И, более того, в тот день ей пришлось избавиться от одежды и других следов этого преступления.
Никто из окружения Сары не знал, что происходит. Подробности этого дела до сих пор засекречены в соответствии с законом.
Эта история стала известна в октябре 2018 года благодаря Салли Хэмви — члену британской Палаты лордов. И до сих пор это единственный случай использования несовершеннолетних в качестве тайных информаторов, широко известный британцам.
Хэмви сказала Русской службе Би-би-си, что ей так и не удалось выяснить, что впоследствии случилось с Сарой. Полиция это дело не комментировала.
Ответ организованной преступности
В Британии таких людей, как Сара, называют JCHIS — Juvenile Covert Human Intelligence Source («несовершеннолетний скрытый агентурный источник»). Привлечение граждан к такой деятельности регламентируется Законом о полномочиях следственных органов от 2000 года.
Еще год назад подростки младше 18 лет могли работать под прикрытием не более одного месяца, но правительство продлило этот срок до четырех месяцев. По мнению министерства внутренних дел, за короткий срок в 30 дней несовершеннолетние подвергаются «ненужному давлению», стремясь быстрее достичь результатов. Чиновники обещают, что правоохранительные органы в каждом конкретном случае будут ежемесячно проверять, не пора ли остановиться.
По официальным данным, с января 2015 года только 17 детей стали тайными информаторами правоохранительных органов. Самому младшему 15 лет.
Однако член Палаты лордов Дженни Джонс поделилась, что ей известно о планах полиции чаще использовать детей в качестве тайных информаторов. Вскоре это подтвердило и правительство: «Учитывая, что молодые люди все чаще оказываются участниками серьезных преступлений, включая терроризм, бандитизм, наркоторговлю, соответственно, увеличивается число подростков-информаторов, которые помогают предотвращать и расследовать такие преступления».
Хотя официальная статистика в Британии с оптимизмом смотрит на уровень преступности среди детей, диагностируя значительное снижение за последние 10 лет числа преступлений, совершенных несовершеннолетними, общие цифры в данном случае — не главный показатель.
По последним данным, на 5% увеличилось число преступлений, связанных с наркотиками. На 10% чаще несовершеннолетние оказывались замешаны в делах, связанных с незаконным владением оружием.
Большинство несовершеннолетних становятся тайными информаторами именно в уголовных делах, связанных с наркоторговлей, уверен бывший полицейский Нил Вудс, который сам многие годы работал под прикрытием и нередко вербовал людей, правда, совершеннолетних.
«Везде в мире — в Британии, США и России — полиция прекрасно ловит наркодилеров. Правда, речь про взрослых. Но именно поэтому организованная преступность начала использовать детей. А в среду подростков взрослому полицейскому невозможно внедриться. Поэтому британское правительство решает использовать детей в качестве шпионов. И, как говорят мои источники, это происходит все чаще», — сказал Би-би-си Нил Вудс.
В 2015 году другой сотрудник полиции, часто работающий под прикрытием, поделился с доктором Брайаном Чаппеллом из университета Портсмута своим мнением на этот счет. Его позиция опубликована в докторской диссертации Чаппелла, который исследовал тему «детей-шпионов».
По словам полицейского, правоохранительные органы на практике исходят из того, что молодой человек или девушка уже находится в опасной среде и так или иначе вовлечен в криминальную деятельность.
«Тот факт, что у молодого человека есть ответственный за это дело сотрудник правоохранительных органов, можно рассматривать как плюс, ведь ранее несовершеннолетний находился в опасной среде один. И его положение тайного информатора при необходимости поможет защитить его от криминала», – заявил полицейский.
Он настаивает: такая схема не только не вредит ребенку, но и дает ему возможность вырваться из криминального мира и начать жизнь заново.
Очень опасно, но законно
Благотворительная организация Just for Kids Law, занимающаяся помощью детям и молодежи, в прошлом году подала в суд на британское МВД, которое помимо прочего отвечает за вопросы безопасности, включая борьбу с наркотиками и терроризмом.
В иске говорилось, что правоохранительные органы, использующие детей в качестве тайных информаторов при расследовании уголовных дел, не учитывают риски и не думают о серьезном физическом или психологическом вреде. Кроме того, отсутствуют хоть какие-нибудь общепринятые меры по защите таких детей.
«Когда полиция узнает о ребенке, который подвергается эксплуатации, она должна первым делом защитить ребенка и помочь ему выбраться из этой ситуации, а не подвергать его еще большей опасности», – сказал в день слушаний генеральный директор благотворительной организации Энвер Соломон.
Адвокат Квилан Галлахер в суде приводила простой пример: если подростка допрашивают в полиции, то при обычных обстоятельствах несовершеннолетних сопровождает взрослый. Те подростки, которых по сути вербуют в качестве тайных агентов, лишены любой защиты.
На слушании Галлахер вспомнила и дело Сары и заявила, что есть свидетельства того, что полиция использует детей для слежки за лицами, причастными к террористическим преступлениям, бандитизму и сексуальной эксплуатации несовершеннолетних. Иногда детей заставляют шпионить за собственными родителями.
Министерство внутренних дел настаивало: дети-агенты помогли предотвратить и расследовать уголовные дела, связанные с деятельностью банд и торговлей наркотиками.
«Очень серьезный риск физического и психологического вреда для несовершеннолетних, являющихся тайными осведомителями, очевиден. Кроме того, для защиты своего прикрытия ребенок-осведомитель, возможно, будет вынужден участвовать в преступлении», — согласился судья Майкл Сапперстоун, но полностью отклонил иск благотворительной организации.
Судья Сапперстоун встал на сторону МВД. Он так обосновал свое решение: при работе с детьми-агентами полиция следует очень четким правилам, сам срок работы такого осведомителя под прикрытием не превышает четырех месяцев, и каждый месяц правоохранительные органы, ответственные за расследование дела, должны обосновывать возможное продление. Куча сложных правил, которые приходится соблюдать, не способствует частому использованию детей в качестве информаторов полиции, поэтому число задокументированных случаев очень маленькое.
Замминистра МВД по безопасности Бен Уоллес публично обрадовался решению суда, заметив, что с января 2015 года детей менее 20 раз привлекали к такой деятельности, и они остаются «важным инструментом для расследования наиболее серьезных преступлений».
Прошедшей осенью Сьюзен Уильямс, представляя правительство на слушаниях в Палате лордов, утверждала, что с января 2015 года по октябрь 2018 только 14 несовершеннолетних стали тайными информаторами. На момент принятия решения «подавляющему большинству» детей 17 лет.
Как узнать планы экстремистов
Родители Криса расстались, когда мальчику было 17 лет, и он фактически оказался на улице. Крису поставили диагноз «депрессия» и назначили лечение. Крышу над головой и еду Крис нашел в местной мечети. Однажды новые знакомые Криса пригласили его на необычное мероприятие.
На этом странном собрании Крис поделился со знакомыми, что страдает от депрессии и думает о самоубийстве. Рассказывая это, Крис еще не знал, что окружен экстремистами. Но вскоре начал понимать, где оказался, когда новые знакомые предложили ему, раз уж он все равно не видит смысла в жизни, хотя бы умереть за веру.
Крис сам обратился в полицию.
Соблазн был велик: если бы полиция и спецслужбы отправили Криса назад в мечеть, они могли бы узнать не только о методах подготовки новичков, но и в реальном времени получать информацию о составе экстремистского сообщества и его планах, а также понять, у кого именно из группировки есть доступ к оружию и взрывчатым веществам.
Для принятия решения к делу подключили департамент социального обеспечения, который оценил риски, в том числе психологическое состояние Криса, и запретил использовать мальчика в качестве тайного агента.
Этот случай произошел больше 10 лет назад. Узнать о нем удалось доктору Брайану Чаппеллу из университета Портсмута, который описал его в своей диссертации.
Чаппеллу удалось установить, что первоначальную оценку рисков делает именно тот сотрудник правоохранительных органов, который первым сталкивается с ребенком. Оценить уровень подготовки сотрудников возможным не представляется.
Но один из полицейских, участвовавших в подобной вербовке, поделился с Чаппеллом своим мнением: «Оценка рисков проводится вместе со специальным инспектором. Если несовершеннолетний признается подходящим [для участия в такой операции], [вся операция] проверяется на соответствие Закону о полномочиях следственных органов от 2000 года. В том числе, оценивается, при каких условиях и обстоятельствах этого человека нужно вывести из операции».
Сотрудник полиции должен оценить ситуацию, опираясь на шесть основных вопросов, которые предполагают, что несовершеннолетний агент или курирующий его полицейский могут получить серьезные физические и психологические травмы. Заключительный вопрос, на который необходимо ответить: можно ли позволить себе бездействовать в данной ситуации?
С 2000 года, когда принят закон о полномочиях следственных органов, Британия не обнародовала публично никакие данные, позволяющие свидетельствовать о том, так ли ответственно полицейские соблюдают жесткий регламент.
«Полицейские должны быть страшными манипуляторами»
«Я видел своими глазами, как необходимость врать в течение длительного времени приводит к серьезным психологическим травмам, особенно у уязвимых людей, которые чаще всего и становятся информаторами. Что касается детей-шпионов, то существует большой риск, что после такого опыта они снова вернутся в криминальную среду, почувствовав, что из этого нет выхода», — говорит бывший полицейский Нил Вудс.
На практике доктору Брайану Чаппеллу известен один случай, при котором молодой человек, завербованный полицией, сорвался и вернулся в криминальную среду.
Нил Вудс уверен, что схема использования детей в качестве тайных информаторов давно известна преступникам, которые в ответ запугивают несовершеннолетних, запрещая им даже приближаться к полицейским. Этот круг замыкается, дела не раскрываются, а в опасности остаются именно дети.
Дело 17-летней Сары, которую по сути отправили назад к мужчине, который эксплуатировал ее в сексуальном плане, доказывает, что соблазн все чаще использовать детей, вне зависимости от тяжести ситуации, растет, считает Вудс.
«Полицейские иногда должны быть ужасными манипуляторами. Я был страшным манипулятором. У подростка нет особых шансов противостоять такой манипуляции», — заключает он.
*Имена всех героев, ставших фигурантами уголовных дел, в тексте изменены.