19 августа городской суд Бишкека отклонил ходатайство защиты экс-президента Алмазбека Атамбаева об отмене меры пресечения в виде ареста. Тем временем остается неясным точное количество обвинений, предъявленных бывшему главе государства. Ситуация осложняется тем, что в Кыргызстане с 1 января 2019 года действует новое законодательство о преступлениях и проступках, которое не успели как следует изучить даже сотрудники правоохранительных органов, пишет «Фергана».
Зыбкое законодательство
Еще до штурма резиденции в поселке Кой-Таш, до ареста и предъявления ему каких-либо обвинений Атамбаев неоднократно призывал власти «вернуться в правовое поле». Однако проблема в том, что это самое поле в Кыргызстане является весьма и весьма размытым. С 2019 года в стране вступили в силу новые Уголовный кодекс, Кодекс о проступках и Кодекс о нарушениях, а также новые Уголовно-исполнительный и Уголовно-процессуальный кодексы. Они изменили унаследованную от СССР правоохранительную систему настолько серьезно, что вряд ли в какой-нибудь стране на такую реформу вообще решились бы… если бы собирались строго исполнять все нюансы нового законодательства. Но в Кыргызстане к таким вещам, как техническая невозможность точно следовать букве закона, относятся довольно спокойно.
Скажем, пресловутого «возбуждения уголовного дела» в привычном понимании в Кыргызстане больше не существует. Теперь каждое заявление о преступлении (как традиционная бумага от потерпевшего, так и, например, заметка в СМИ) автоматически должно регистрироваться в Едином реестре преступлений и проступков, что дает старт полноценному расследованию (а не доследственной проверке, которая в прошлом могла завершиться возбуждением дела или отказом).
Если же открыть Уголовно-процессуальный кодекс, то оказывается, что возбуждением уголовного дела отныне считается «письменное уведомление лица о подозрении в совершении преступления». Но как тогда возбудить дело, фигуранты которого пока не установлены?
Порядок предъявления обвинений, то есть традиционно довольно значимого перевода из статуса подозреваемого в статус обвиняемого, в кодексе найти затруднительно — хотя словосочетание «предъявленные обвинения» неоднократно встречается… Переход от одного статуса к другому в новом кодексе происходит плавно и незаметно. В статье 105 говорится, что «задержанный подозреваемый подлежит допросу», а уже в следующей, 106-й статье, — что «мерами пресечения являются меры, применяемые к подозреваемому, обвиняемому для предотвращения его ненадлежащего поведения». То есть где-то между задержанием и избранием меры пресечения подозреваемый может стать (а может и не стать) обвиняемым, но как? Это остается загадкой.
Сложно? Еще бы. Необходимость изучать новые кодексы в самом начале деморализовала киргизских милиционеров, а в конце января экзамен по обновленному законодательству массово не смогли сдать даже милицейские начальники.
Но и это еще не все. Сам закон о возможности снятия неприкосновенности с экс-президентов, принятый Жогорку Кенешем (парламентом) в мае 2019 года, вызывает множество вопросов у юристов. Незадолго до начала штурма резиденции Атамбаева 7 августа его адвокат Сергей Слесарев заявил, что лично он считает этот нормативный акт не подлежащим применению. Защитник указал, что закон существует как бы сам по себе: для него нет оснований в Конституции (там не прописаны соответствующие полномочия парламента), порядок его применения не утвержден в регламенте Жогорку Кенеша. Несмотря на это, депутаты уже в июне поспешно применили новые нормы в отношении Атамбаева, действуя по аналогии, — опираясь на прописанный в регламенте порядок импичмента действующего президента.
Более того: Слесарев подчеркивает, что, даже если бы власти идеально «причесали» новый закон, Конституцию и регламент парламента, новые нормы все равно не могли бы применяться к Атамбаеву. По той простой причине, что законы, ухудшающие положение людей, обычно не имеют обратной силы. Это общепринятая международная норма, закрепленная и в кыргызской Конституции. Атамбаев оставил пост главы государства в 2017 году и имеет право считать, что его статус как экс-президента пожизненно будет иметь те же границы, что были прописаны в законодательстве по состоянию на тот момент.
Непростой фигурант
Но перейдем от теории к практике. В порядке эксперимента представим, что речь идет не об Атамбаеве — бывшем президенте, главном противнике действующего главы государства Сооронбая Жээнбекова, а о самом обычном гражданине. Допустим, ему начали присылать повестки о вызове на допрос в качестве свидетеля по коррупционному делу. Допустим, он не стал реагировать на повестки, а вместо этого устроил у себя в загородном доме затяжной пикник для друзей. Довольно распространенная ситуация, бишкекского дизайнера Никиту Тарасенко следователям недавно удалось допросить по делу о разжигании розни только с третьей попытки. Первый допрос Тарасенко просто проспал, причины неявки на второй неизвестны.
Что сказала бы общественность, если бы через полтора месяца в дом обычного неаккуратного свидетеля ворвалась антитеррористическая группа спецназа «Альфа»? Даже если поверить в заверения Госкомитета нацбезопасности (ГКНБ) о том, что спецназовцы были вооружены только резиновыми пулями… Все равно — не слишком ли круто для принудительного привода свидетеля?
Да, «свидетель и его друзья» оказались не лыком шиты и оказали спецназу мощное сопротивление. Но граждане Кыргызстана вообще часто оказываются не лыком шиты. В приграничных районах они моментально «мобилизуются» из-за самых незначительных конфликтов с жителями соседнего Таджикистана и начинают точно так же кидаться камнями, а порой и применять огнестрельное оружие. Но ведь их никто не перестает из-за этого считать обычными гражданами, не пытается выставить в роли преступной группы или революционного актива.
В общем, пока все выглядит не очень выгодно для властей. Спецназ (кстати, не размахивающий удостоверениями — то есть выглядевший как обычные бандиты) врывается в дом гражданина, вся вина которого — неявка по свидетельским повесткам… Да, один спецназовец, Усенбек Ниязбеков, в ходе штурма погиб, однако эту смерть могут рассматривать и в контексте самообороны…
Но 8 августа Атамбаев сам четко дал понять, что прятаться за маской «обычного гражданина» не желает. Он призвал своих сторонников в 16 часов собраться у принадлежащего ему бишкекского здания «Форум», а затем оттуда направиться к «Белому дому» и потребовать отставки властей. В киргизских условиях описание этого маршрута выглядит как однозначный призыв к свержению строя. Потому что именно с похода от «Форума» к «Белому дому» началась революция 2010 года.
Это заявление окончательно развязало властям руки: теперь они если не формально, то фактически занимались не чем иным, как подавлением назревающей третьей киргизской революции. И им это удалось. До 16 часов сам Атамбаев со своими сторонниками оказался заблокирован в доме и не смог отправиться к «Форуму». А к 17 часам и те сторонники, что успели собраться у «Форума», сочли нужным отправиться на помощь Атамбаеву в Кой-Таш. Когда первым из них поздно вечером удалось прорваться через милицейские кордоны, сам Атамбаев уже согласился сдаться. В Бишкеке в итоге произошли лишь небольшие ночные беспорядки с участием одной-полутора тысяч агрессивных молодых людей, которых ближайшие соратники Атамбаева не признали «своими».
А в ведомствах согласия нет…
Если бы Атамбаев был обычным свидетелем, то его привод должны были осуществлять милиционеры. Но операцию, вероятно, сочли слишком сложной и доверили спецназу ГКНБ… Который с треском провалил задание, потерял одного бойца и вынудил лично главу ГКНБ Орозбека Опумбаева подать в отставку (которая, впрочем, не была принята Жээнбековым).
Нетрудно догадаться, как радовался глава МВД Кашкар Джушуналиев, когда силами его подчиненных на следующий день Атамбаева удалось задержать. Однако и тут не обошлось без неприятных моментов… За негласным межведомственным соперничеством последовал острый внутриведомственный конфликт.
В течение 8 августа СМИ транслировали процесс переговоров Атамбаева и замглавы МВД Курсана Асанова. Интернет-пользователи, наблюдавшие за процессом, хвалили Асанова и даже прочили ему министерский пост. Но 13 августа этого «милиционера-героя» неожиданно уволили с формулировкой «предательство интересов кыргызской милиции», а на следующий день против него возбудили дело о злоупотреблении полномочиями. Было объявлено, что на самом деле о сдаче Атамбаева договорился Джушуналиев. Асанов же якобы самовольно оставил вверенный участок, проник в дом и вступил в переговоры, предварительно попросив коллег снимать его на камеру. Иными словами — осознанно занялся самопиаром.
15 августа адвокат Асанова потребовал на время следствия отстранить Джушуналиева от должности. Он резонно пояснил, что рядовым милиционерам предстоит выступать свидетелями по делу о злоупотреблениях со стороны Асанова. А если Джушуналиев по-прежнему будет их начальником, он сможет оказывать на них давление.
Все это выглядит очень символично. Руководитель и заместитель руководителя МВД поссорились точно так же, как бывший и действующий президенты, в конфликт которых они оказались вовлечены.
Невнятные обвинения
Еще когда Жогорку Кенеш принимал решение о снятии неприкосновенности с Атамбаева, для экс-президента был составлен список возможных обвинений. Просто так, без подобного списка снять неприкосновенность нельзя. Депутаты объявили, что, еще будучи премьер-министром, Атамбаев якобы незаконно выдал оружие 123 людям, в том числе гражданам России и членам преступных группировок. Также утверждалось, что участок под резиденцию в Кой-Таше получен незаконно. Кроме того, депутаты предположили, что глава государства имел отношение к нелегальному переводу 39,65 гектаров пастбищ в категорию земель населенных пунктов. Припомнили Атамбаеву и незаконное освобождение вора в законе Азиза Батукаева, который покинул страну еще в 2013 году. Вопросы вызвал отраженный в декларации Атамбаева за 2017 год доход в размере 54 млн сомов ($772 тыс.) от продажи здания «Форум». Наконец, бывшего президента сочли причастным к нарушениям при реконструкции ТЭЦ Бишкека, на которой в январе 2018 года произошла серьезная авария.
В дальнейшем усилия властей сосредоточились в основном вокруг дела Батукаева. Давным-давно приостановленное расследование было возобновлено, по нему арестовали многих бывших высокопоставленных чиновников. До СМИ скоро дошли слухи о том, что от фигурантов пытаются добиться показаний против экс-президента. И, наконец, один из арестованных, бывший вице-премьер Шамиль Атаханов дал такие показания. Сразу после этого Атаханова выпустили под домашний арест. Затем начали понемногу освобождать и других арестованных — врача-онколога Эмиля Макимбетова отпустили в июне, бывшего генпрокурора Аиду Салянову — 15 августа, уже после задержания Атамбаева…
Повестки (пусть и свидетельские) Атамбаеву присылали именно по делу Батукаева. И как только он сдался, ему сразу предъявили обвинения именно по этому делу. Точнее, не предъявили обвинения, а «вручили уведомление о подозрении». Но и СМИ, и даже официальные лица называют это «обвинениями», хотя что такое обвинения в новом кыргызском законодательстве — как говорилось выше, не совсем ясно.
Днем 8 августа, когда Атамбаев еще укрывался в Кой-Таше, лично Жээнбеков прямым текстом заявил: «Возбуждено уголовное дело, все виновники вчерашнего события будут наказаны. Атамбаев продемонстрировал непризнание норм законов и Конституции. Если его вызывали на допрос как свидетеля, то теперь он будет обвиняемым в совершении тяжкого преступления». И действительно: «вторым траншем» Атамбаеву 13 августа вручили уведомления о подозрении в организации беспорядков, незаконном обороте оружия, препятствовании следствию, захвате заложников, убийстве и покушении на убийство. Дела экс-президента выглядели совсем плохо, если учесть, что он лично заявил, будто бы огнестрельное оружие из всех защитников резиденции якобы имел только он. Это выглядело как прямое признание в убийстве спецназовца — ведь он скончался именно от огнестрельных ранений.
А впрочем, уже 14 августа стало известно, что в убийстве обвиняют все-таки не Атамбаева, а его 29-летнего сторонника из Нарынской области. Имя этого человека не называется, опубликованы лишь инициалы — К.Р. Ранее в СМИ появился список сторонников Атамбаева, попавших под арест вместе с ним: Фарид Ниязов, Алга Кылычов, Кыяз Смаилов и Амантур Жамгырчиев. Как можно видеть, ни одному из них эти инициалы не подходят. Не до конца ясно также, из какого оружия убили спецназовца. Сначала источники в силовых структурах сообщили журналистам, что К.Р. якобы застрелил офицера из его же автомата. Затем (словно кто-то вспомнил о том, что спецназ, по официальной версии, был вооружен только резиновыми пулями) МВД официально опровергло эту информацию.
Тем временем Атамбаеву продолжили предъявлять обвинения по списку Жогорку Кенеша. Коррупция при модернизации ТЭЦ, фиктивная продажа «Форума», земля в Кой-Таше… А 15 августа Генпрокуратура Кыргызстана вдруг распространила пресс-релиз с существенно сокращенным списком обвинений (точнее, все тех же «уведомлений о подозрении»). Там нет ни слова о сопротивлении при задержании, а из коррупционных дел упомянуты лишь четыре — коррупция при модернизации ТЭЦ, при поставке угля на ТЭЦ, незаконное обогащение, незаконная выдача неких лицензий (в сговоре с сообщниками из Госгеологии). 16 августа прокуратура сообщила еще о двух обвинениях, касающихся земельных участков в Кой-Таше. Неужели все остальные обвинения с Атамбаева сняли? Или же ведомства каким-то образом поделили между собой обвинения, и прокуратура говорит только о «своих» делах?
Все или ничего
Мы обратились за разъяснениями к адвокату экс-президента Сергею Слесареву. Он заявил, что не может комментировать релиз прокуратуры, а готов лишь рассказать, что известно об обвинениях лично ему.
«Первое обвинение, у нас это называется уведомление о подозрении, было по делу Батукаева, — заявил адвокат. — Потом был целый пакет обвинений по событиям 7-8 августа в резиденции Кой-Таш. Их было девять: восемь обвинений и одно объединенное обвинение. То, что связано с массовыми беспорядками, покушением на жизнь сотрудника правоохранительных органов, покушением на убийство и так далее. Затем было два обвинения от военной прокуратуры — по модернизации ТЭЦ и по ситуации с «Форумом», когда Атамбаев передал в собственность другому лицу некоторые предприятия, и почему-то это предъявлено как коррупция и отмывание доходов. Сегодня были еще два обвинения по земельным участкам, связанным с резиденцией экс-президента. Вот все обвинения, которые прозвучали. Всего уведомлений было 14».
Слесарев подчеркнул: «Все эти подозрения и обвинения ничем, по моему мнению, не подкреплены. Фактически в один день экс-президент превратился из свидетеля в подозреваемого».
В целом из пояснений адвоката можно сделать вывод, что защита Атамбаева будет выстраиваться вокруг незаконности лишения неприкосновенности, о которой Слесарев говорил с самого начала. Все это выглядит как ставка на «все или ничего». Если суд вдруг согласится, что Атамбаев по-прежнему является юридически неприкосновенным лицом — то, независимо от сути обвинений, его придется отпустить на свободу. Если же добиться такого исхода не удастся… Пожалуй, исчерпывающе опровергнуть целых 14 обвинений защита не сможет (а ведь это еще не предел, обвинения могут продолжить предъявлять). Хоть за что-нибудь, но Атамбаеву назначат срок… А впрочем, относительно кыргызского правосудия и кыргызской политики вряд ли имеет смысл делать прогнозы. Вся история времен независимости доказывает, что это страна сюрпризов и ожидать можно чего угодно.
