СМИ сообщили, что гражданский активист подал два заявления на проведение первого в Казахстане митинга в поддержку прав представителей ЛГБТ-сообщества.
Как сообщает сайт Kok Team, одно было направлено в акимат Нур-Султана на имя акима Алтая Кульгинова, второе — в акимат Алматы на имя Бакытжана Сагинтаева.
«Важно, что активист (в заявлении. — Ред.) сослался на п. 2 ст. 14 Конституции Республики Казахстан, согласно которому «Никто не может подвергаться какой-либо дискриминации по мотивам происхождения, социального, должностного и имущественного положения, пола, расы, национальности, языка, отношения к религии, убеждений, места жительства или по любым иным обстоятельствам». Это значит, что чиновники не имеют права отказать в проведении митинга на том основании, что его темой являются права ЛГБТ-людей», — говорится в сообщении.
В случае согласия митинг должны будут посетить по 1000 человек в каждом городе.
В связи с этим Caravan.kz провел опрос среди казахстанских экспертов, дабы узнать у них:
1. Ущемляются ли права представителей ЛГБТ-сообщества в Казахстане?
2. Удастся ли казахстанским активистам провести санкционированный митинг, учитывая неоднозначный менталитет нашего общества в отношении представителей этого сообщества?
3. Поможет ли эта акция привлечь внимание общественности к проблемам казахстанского ЛГБТ-сообщества?
Арман ШУРАЕВ, общественный деятель, глава Федерации по национальной борьбе қазақ күресі:
1. Не думаю, что их права ущемляются. Я 25 лет проработал на телевидении и могу сказать, что среди представителей ЛГБТ очень много творческих людей. Они работали у меня, под моим началом, и никто их не трогал, не обижал, так как они особо не выпячивали свою принадлежность к этой категории граждан.
Я категорически против проведения этого марша, так как это попахивает рекламой. Кроме того, у них присутствует ряд сомнительных аргументов. Например, что у нас 10 процентов населения нетрадиционной ориентации. Я не понимаю, откуда взялась такая статистика. Получается, это каждый десятый человек, что весьма спорно. Они берут, как щит на себя, эти никем не доказанные проценты и сразу же зачисляют этих людей в свои ряды, что является самым основным обманом.
Также они утверждают, что те, кто выступает против, сами являются скрытыми ЛГБТ-шниками. То есть получается, 10 процентов — это ЛГБТ, а остальные 90 процентов мечтают стать ими. Никто не мешает им встречаться, делать свои дела, но марш – это полное издевательство.
2. Теоретически возможен, но я также выступаю против, потому что большая часть тех, кто придет на этот митинг, может остаться инвалидами на всю жизнь. Когда я говорю о том, что я противник этого митинга, на который они, наверное, имеют право, то переживаю за их сохранность.
Лидеры ЛГБТ-активистов разыгрывают эту карту, чтобы иметь возможность получить политическое убежище в западных странах. И для них любая бумажка с отказом или пост против них будет восприниматься как гонение за их предпочтения. Они пытаются дать всему этому политическую окраску, спекулируя на своих интересах.
3. Я так не думаю. Зачем вообще привлекать внимание к этой проблеме? Вот я, например, левша, нас, по прямой статистике, тоже 10 процентов. Получается, мне тоже надо проводить марши, чтобы права левшей не попирались?!
Денис КРИВОШЕЕВ, блогер, общественный деятель:
1. У нас гомофобное общество, в принципе. Иногда создается ощущение, что мы живем не в демократической стране, а на зоне, где люди с альтернативной сексуальной ориентацией подвергаются не просто психологическому буллингу, но и физическому. Этому достаточно много подтверждений.
В целом, общество достаточно нетолерантно, очень экспрессивно и агрессивно по отношению к религиозным и сексуальным предпочтениям. Это демонстрирует полную незрелость, необразованность и архаичность взглядов, даже, казалось бы, прогрессивных людей с хорошим образованием.
В принципе, в современном обществе никого не должно касаться, кто во что верит и с кем спит, но, оказывается, это имеет значение. И, к сожалению, на таком уровне, что можно говорить о том, что страна находится в доисторической эпохе. И размышлять на тему экономического, социального развития там, где нет свободы личности, очень сложно.
2. В первую очередь, несмотря на заявления воинствующих гомофобов, надо разрешать проведение акций, потому что это есть и отрицать этого нельзя. При этом нужно объяснять ЛГБТ-сообществу, что социум к такому не готов. И, к сожалению, они могут встретить серьезное сопротивление и не нужные нам столкновения.
Это должно быть более скромно в отличие от Восточной Европы. С другой стороны, эти люди должны отдавать себе отчет, что они меньшинство и навязывать свою повестку дня и взгляды большинству они не могут и не должны.
В нашей стране важен баланс между защищенностью интересов меньшинств и правом на традиционные ценности, которые исповедует большинство. Это, конечно, сложно совместить, но возможно.
3. Меня беспокоит рост не просто противостояния между теми, кто идет вперед, и теми, кто остался позади, а рост насилия в обществе. Это говорит о том, что мы видим проявление маниакальных признаков у людей, которые способны на серийное убийство.
Мы никак не отслеживаем психологическое состояние социума, не проводим замеры, у нас нет поведенческих специалистов. Кроме того, мы не можем дать характеристику тому, насколько наше общество склонно к насилию.
Соответственно тут уже разговор идет не столько о правах меньшинств, сколько о том, насколько наше общество здорово и возможно ли появление межличностных отношений в социуме, которое больно ненавистью, национализмом, религиозной неграмотностью и так далее.
Мы не готовы ни к чему новому, прогрессивному, не понимаем, как было раньше, и не знаем, что было в прошлом. Мы выдумываем себе прошлое, и соответственно происходит конфликт. И как после этого можно говорить о свободе личности в обществе, где насилие является культом?!
Айдар ЕЛЬКЕЕВ, столичный активист, подавший заявления на организацию ЛГБТ-митинга:
1. Проблем достаточно много. Это оскорбления, угрозы, шантаж, насмешки, убийства… И это еще малая часть того, что я перечислил. На самом деле случаев много, многие из них мы еще не знаем, из того, что происходило в Казахстане. А то, что нам известно, — это лишь капля в море.
К сожалению, проблема еще в том, что мы не защищены законом, в законе не прописано слово «дискриминация», нет определения. И соответственно суды и полиция не хотят заниматься этими делами. Не то, что даже не хотят, не могут, из-за того что нет соответствующей статьи, которая защищает нас от дискриминации по признаку сексуальной ориентации или гендерной идентичности.
2. Удастся ли — точно не знаю, мы ждем ответа, сейчас прогнозов никаких делать не хочу. Но, учитывая реакцию нашего казахстанского общества, власти могут и не пойти на согласие, но точно мы сказать не можем.
3. Однозначно. Я даже больше скажу, даже само заявление очень сильно всколыхнуло казахстанское общество. Проблема ситуации с ЛГБТ-сообществом в Казахстане начала обсуждаться. Сейчас мне кажется, только ленивый не заговорил об этом. Поэтому однозначно этот шаг уже сделал многое, а митинг, возможно, привлечет еще больше внимания. Но нам нужно добиться именно соблюдения наших гражданских прав, которые записаны у нас в Конституции.
У нас есть право на недискриминацию по любым признакам, право проводить мирные собрания. И мы хотим добиться того, чтобы это право в Казахстане соблюдалось.
