Касым-Жомарт Токаев уже более ста дней как легитимно избранный глава государства. Тем не менее, зачастую создается впечатление, что в стране два центра принятия решений — вероятно, идет притирка деталей большого механизма управления государством. Разобраться в том, что происходит в Нур-Султане читателям Platon.asia помогает известный отечественный политолог Данияр Ашимбаев.
— Можно ли говорить, что сегодня в Нур-Султане два центра влияния?
— Скорее правила игры формируются по-новому. Но пока ситуация такова, что старые правила отчасти утратили силу, а новые до конца еще не сложились. В законах прописаны определенные полномочия Нурсултана Назарбаева, которые принимались и уточнялись с 2000 года, когда введен Закон «О первом президенте». Например, касающиеся того, чем будет заниматься первый президент после отставки.
Естественно, изначально должно вырисоваться некое распределение полномочий между первым президентом и последующими. Но, как показала практика, прописать в законе какие-то нормы не всегда достаточно. Потому что полномочия прописаны широко, дабы оставался зазор для конкретики.
У нас повсеместно такое — любой закон, допустим «Закон о борьбе с коррупцией», «Закон о госзакупках» вроде конкретные, а всегда есть какие-то лазейки, через которые часто утекает основной смысл.
Юридически возникает вопрос: кто главный? Первый президент, как лидер нации или второй — как действующий Глава государства? Тем более, проведена соответствующая процедура всенародного избрания. В итоге рискует сложиться ситуация, имеющая ближайшим аналогом старую советскую систему, при которой первый секретарь ЦК, которому принадлежала огромная власть, а также председатель Президиума Верховного Совета, который формально являлся главой государства, но мало что решал самостоятельно. Но такой расклад никого сейчас не устраивает. Почти никого.
Сейчас можно констатировать, что во взаимодействии первого и действующего президента стопроцентной слаженности и доверия не наблюдается. У первого президента психологически осталось желание руководить, для него это как фантомные боли. Помимо того, он также переживает за сохранность своего курса. Основная суть этого курса — сохранение межнационального согласия и стабильности в стране. А методика решения вопросов стабильности и согласия, которая предлагается Токаевым, первого президента не очень устраивает, судя по всему.
— Вы говорите сейчас о митингах и акциях протеста?
— В том числе. Общественное недовольство есть, понятно, что оно бы выплеснулось на выборах, даже если бы на них шел Елбасы. Но получилось так, что он ушел до того, как недовольство выплеснулось на улицы. Это, нужно понимать, недовольство обоими президентами, только по разным причинам.
В итоге первый президент остался во главе Совета безопасности, структуры которая, как мы знаем, особого авторитета никогда не имела, но представляет собой трибуну и возможность контролировать кадровые назначения в определенных органах. Хотя при этом мы видим, что Токаев с размахом меняет силовиков, по крайней мере, второй и третий эшелон.
При этом он первое время порывался делать назначения и в аппарате Совета безопасности, что было пресечено первым президентом. После чего второй президент стал делать вид, что Совета безопасности не существует вообще. В то же время первый президент, как стал председателем Совета безопасности, особо не обращает внимания на существование второго: последнее заседание Совбеза прошло без Токаева, хотя при этом не надо забывать, что Токаев является Верховным главнокомандующим. Создалась интереснейшая правовая коллизия.
Показательна ситуация по Арыси: ее сначала обсудили на Совете безопасности при участии Токаева и Назарбаева, и о каких-то наказаниях речи нет. Потом Токаев делает выговоры руководителям военного ведомства, не всегда аргументируя свои решения. А Совбез своего мнения по ЧП особо-то и не высказал. В итоге получается, что Совет безопасности как орган, на котором должны рассмотреть этот вопрос, практически выпал из процесса принятия решения.
— Какую роль в этой ситуации играет Nur Otan?
— Nur Otan на данный момент является правящей партией, у которой абсолютное большинство в обоих палатах парламента, во всех маслихатах и т.д. Лидером Nur Otan остался первый президент, который ведет интенсивную работу по активизации работы партии. Сейчас на повестку дня Nur Otan поставлен вопрос по выполнению предыдущих посланий и установок первого президента. По посланиям и установкам второго — особо никто речь не ведет.
При этом второй президент запускает общенациональный диалог в рамках Национального совета общественного доверия, к участию в котором Nur Otan как боевая единица не привлекается. В итоге получается, что у каждого – своя трибуна.
А ведь есть еще Сенат во главе с Даригой Назарбаевой, которую многие прочат в следующие президенты. Но авторитета уровня Назарбаева или Токаева у нее нет, даже ее переназначение прошло без участия Токаева, который просто прислал письмо в Сенат о переизбрании. Совсем недавно Дарига Назарбаева проводила секретариат Съезда мировых религий, участников которого, как правило, принимали все высшие руководители страны. Второй президент сделал вид, что никакого секретариата нет. И первый никого из делегатов секретариата съезда мировых религий не принял.
Возникает такое ощущение, что вертикаль власти разъехалась по своим кабинетам, каждый руководит теми, кто считает необходимым ему подчиняться, и как минимум все стараются не лезть в дела других и не показываться лишний раз друг другу на глаза. При этом значительная часть высокопоставленных чиновников все-таки больше ориентирована на первого президента, продолжает его курс и исполняет его задания. У второго президента на данный момент не хватает политического веса, чтобы этот процесс быстро развернуть. Оба стараются не доводить до конфликта, который мог бы выйти в открытую стадию, но при этом видно, что складывается такое ощущение легкой холодной войны.
При этом мы видим, что Токаев пытается сформировать команду, понимая, что сейчас основная задача — максимально переключать на себя госаппарат. Потому что министры, акимы, генералы, назначенные вторым президентом, будут ориентироваться на него, ведь именно от него зависит их назначение и отставка. При этом мы видим, что Токаев уже третий раз меняет главу Администрации президента за последнее время, что дает ощущение нестабильности управления.
— То есть, у него изначально не было четкого плана насчет создания близкого окружения?
— Возможно, четкого плана сейчас нет ни у кого. Например, появилась возможность продвинуть своего человека на Алматы. Вначале шла речь о выдвижении на пост акима Каната Бозумбаева, который рассматривается как близкий человек новому президенту, но по каким-то причинам этого не случилось. В итоге, когда решен вопрос об уходе Байбека, на эту должность отправлен действующий глава Администрации президента.Потом встал вопрос об уходе Марата Тажина, отношения которого со вторым президентом, по мнению осведомленных людей, оставляли желать лучшего. Тажин при этом обеспечил преемственность идеологического курса. Потом он назначен – указом Токаева — председателем двух юбилейных комиссий, заседание которых провел в русле установок первого президента, и это, скорее всего, стало причиной его отставки. В сообщении о мероприятии действующий президент вообще не упомянут. В итоге, он якобы готовится ехать послом в Чехию, а пост госсекретаря освободился.
Пост госсекретаря в системе исполнительной власти очень интересен — вес и статус этой должности зависят от человека, который его занимает. То есть, она может быть формальной, а может статься, что госсекретарь будет являться фактически вторым человеком в стране — все зависит от того, кто там сидит и какие полномочия себе пробивает. В итоге Токаев бросает на этот пост Крымбека Кушербаева, опять же действующего главу АП, который и двух месяцев на этой должности не проработал.
Ситуация выглядит так, будто у Токаева нет стабильного аппарата. С точки зрения тактики он заполучил Алматы и пост госсекретаря. Это дает право говорить, что он уже формирует свою вертикаль управления. При этом у Нурсултана Абишевича своя вертикаль: за ним Ассамблея народа Казахстана, Совет безопасности, Nur Otan.
Есть и другой вопрос, который рано или поздно нужно будет решать: Назарбаев оставил за собой руководство Советом по управлению Фондом «Самрук-Казына», орган вроде консультативный, но знаковый. И, получается, на данный момент главный держатель активов в стране формально находится под контролем первого президента. Учитывая, что ко второму президенту госсектор особых симпатий не испытывает, рано или поздно борьба за «Самрук-Казыну» станет еще одним направлением для
перетягивания полномочий.
— Сложнее всего сейчас, наверное, чиновникам — ведь им все равно нужно выбирать?
— Да, перед аппаратом стоит сложный политический и моральный выбор – на кого больше ориентироваться. Все понимают, что за фигура Назарбаев: если на него не ориентироваться – можно легко остаться без работы. При этом игнорировать второго президента тоже глупо. Потому что он действующий глава государства и тоже может снять с поста за нелояльность. Поэтому аппарат старается аккуратно лавировать между двумя президентами. При этом мы говорим не о системе двоевластия, а о процессах формирования новых правил игры.
Система не столько разбалансирована — она еще пока не сбалансирована заново. У Токаева другой стиль управления, нежели у первого президента. Все, что мы считаем необходимыми атрибутами для президента, или даже президентства в широком смысле – у нас психологически сформировано под влиянием Нурсултана Абишевича. Токаев копировать его точно не будет.
Продолжение следует
