Летом 2009 года американский инвестиционный фонд Kohlberg Kravis Roberts & Co. (KKR) приобрел за $1,3 млрд крупнейший мусороперерабатывающий концерн Австралии. На фоне громких слияний в металлургической отрасли сделка прошла почти незамеченной. Между тем речь идет о строительстве транснациональной монополии: KKR уже принадлежат несколько европейских операторов этого «дурно пахнущего» рынка.
В США проживают пять процентов населения планеты, которые производят тридцать процентов мирового мусора. До начала прошлого века он валялся неубранным — зарабатывать деньги на вывозе и переработке отходов было невозможно. Жители просто сбрасывали мусор на ближайший пустырь или в реку, им даже в голову не приходило, что когда-нибудь города превратятся в свалки и за их уборку придется платить.
Развитие промышленности ускорило процесс захламления американского континента — муниципалитеты попытались решить проблему путем создания городских служб по вывозу и утилизации мусора. Но денег на их содержание в бюджетах не хватало, работали они вяло. Так продолжалось до начала 1930-х годов, когда Cosa nostra начала вкладывать в отрасль капиталы, заработанные контрабандой спиртного во времена сухого закона. Об этом и рассказ MZK1.RU.
Деньги под ногами
Особенно в этом бизнесе преуспела семья Гамбино. До начала 1990-х годов главным человеком в американской мусорной индустрии оставался Джеймс Фаилла — бывший шофер и телохранитель основателя клана Карло Гамбино.
Первые контакты в этой отрасли он завязал еще в середине 1920-х годов. Тогда лидеры профсоюзов — в основном выходцы из еврейских и итальянских семей — нередко обращались за помощью к уличным гангстерам из своих гетто. Им нужны были «стальные мускулы» для борьбы со штрейкбрехерами.
Дружба между ними с каждым годом крепла, и к середине тридцатых годов все ведущие посты в профсоюзе мусорщиков Нью-Джерси занимали люди, так или иначе связанные с мафией. Они наносили визиты владельцам предприятий и назначали плату за вывоз мусора. Если директор упирался, немедленно начиналась забастовка мусорщиков, и на территории предприятия скапливались горы отходов.
Прикормленные мафией инспекторы санитарных служб проводили внеплановую проверку и выписывали огромный штраф. После этого уже самому руководителю компании приходилось идти на поклон к профсоюзным боссам и принимать их условия.
Альянс с мафиози помог мусорщикам решить еще одну важную проблему. Муниципальные комиссии по отходам, как правило, отводили под свалки места подальше от города. Джеймс Фаилла и его коллеги умели договариваться с инспекторами, и те закрывали глаза на то, что мусор сгружается на пустырях в черте города. Это позволяло снижать транспортные издержки и экономить оплаченное рабочее время.
Когда подобные схемы начали работать в Чикаго, Детройте и других городах США, власти всерьез озаботились «мусорной проблемой». Полиция начала охоту на членов клана Гамбино. Против возглавлявшего его во второй половине XX века Джона Готти по кличке Тефлоновый Барон несколько раз выдвигались обвинения в рэкете, но каждый раз он выходил из суда победителем. Даже налоговые органы не сумели доказать, что его доходы превышают $30 000, которые Готти, официально числившийся сантехником в небольшой муниципальной компании, из года в год указывал в своей декларации.
Лишь в начале 1990-х годов власти добились некоторых успехов в борьбе с мусорной мафией. Прокурорам Рудольфу Джулиани и Майклу Чертоффу удалось разговорить сподвижника Готти — Сэми «Бэка» Гравано. Тот дал показания против своего шефа, громкий процесс ослабил позиции клана в этом бизнесе. Джон Готти получил пожизненный срок и умер в тюрьме Спрингфилда от рака.
После разгрома Гамбино порядки в отрасли несильно изменились. Оборот индустрии в одном только Нью-Йорке оценивается более чем в $1 млрд. Компании, аффилированные с мафией, обслуживали 250 000 объектов, начиная с Empire State Building и заканчивая мелкими закусочными. Цена на вывоз мусора с помощью взяток была согласована с Управлением потребительских рынков, в сметах клиентов объемы указывались обычно на 40 — 50% больше реальных. Для поддержания этих порядков мафия использовала весьма жесткие методы. Например, в 1989 году громилы из семьи Лучеззе убили двух перевозчиков из Лонг-Айленда, которые отказались вступать в мафиозный профсоюз.
Мусор под прикрытием
Компаниям-операторам мусорного рынка, которые не имели поддержки кланов, приходилось несладко. В январе 1993 года хьюстонская мусороуборочная компания Browning-Ferris Industries (BFI) начала экспансию на рынок Нью-Йорка.
Ответ мафии последовал незамедлительно. Один из директоров компании нашел на лужайке своего дома мешок с отрезанной собачьей головой, а в пасти была записка «Добро пожаловать в Нью-Йорк». Кланы совершили серьезную ошибку — BFI оказалась им не по зубам. Компанию возглавлял Уильям Рукелшаус, в прошлом заместитель генерального прокурора и шеф ФБР, и он не годился на роль безответной запуганной жертвы. Вместо того чтобы поджав хвост вернуться в родной Хьюстон, Рукелшаус задействовал старые связи и попытался выдавить Cosa nostra из мусорного бизнеса, а заодно подмять его под себя.
Для начала он позвонил мэру города Дэвиду Динкинсу, но тот никогда не проявлял энтузиазма в борьбе с мафией и затею хьюстонского мусорного короля не поддержал. Тогда Рукелшаус установил контакт с окружным прокурором Манхэттена Робертом Моргентау, который сделал карьеру на расследовании против клана Гамбино. В июне 1993 года Моргентау совместно с руководством BFI разработал план внедрения агента под прикрытием в организованную преступную группировку, контролировавшую вывоз отходов в Нью-Йорке.
Агент Моргентау под именем Пола Вассила — крупного специалиста по офисной недвижимости с Западного побережья — устроился на должность управляющего бизнес-центром по адресу 55, Water Street. Здание принадлежало фонду Alabama Retirement Systems, глава которого не смог ответить отказом на просьбу манхэттенского окружного прокурора. Чтобы поддерживать легенду, агенту пришлось прослушать специальный курс лекций по продаже недвижимости, и, очевидно, он оказался крайне талантливым учеником. Вассил отлично справлялся с руководством отдела из 43 человек, нью-йоркские газеты и журналы часто цитировали его экспертные комментарии в заметках о рынке недвижимости.
Он оброс многочисленными знакомствами в кругах риэлтеров и девелоперов, которым и в голову не приходило, что респектабельный менеджер — на самом деле агент прокуратуры.
Как-то его пригласили на ланч Анджело и Винсент Понте, которые контролировали вывоз мусора на Water Street: приближался срок подписания нового годового контракта на обслуживание здания. Вассил с ходу заявил, что их цены кажутся ему неоправданно завышенными, в связи с чем он намерен провести тендер между мусорными компаниями. В тендере приняла участие BFI. Alabama Retirement Systems платил братьям Понте за вывоз мусора из офисного центра $100 000 в месяц, хьюстонская компания запросила всего $120 000 в год. Итальянцы уговорили Вассила озвучить им предложение конкурентов, что было запрещено антимонопольным законодательством. Он пошел им навстречу, и тогда они предложили ему взятку в размере $10 000 за сохранение контракта с ними.
Все переговоры с Анджело и Винсентом агент записывал на диктофон, этих улик оказалось достаточно, чтобы братья Понте вышли из бизнеса. Судя по тому, что уголовное дело против них так и не было открыто, они пошли на сотрудничество с прокуратурой и предоставляли ей информацию о своих коллегах по мусорному бизнесу. Любопытно, что агент, скрывавшийся под именем Пола Вассила, после завершения дела оставил работу в полиции и устроился в компанию по управлению недвижимостью.
Мусоровоз с мигалкой
После победы в тендере на обслуживание бизнес-центра по адресу 55, Water Street BFI стала один за другим получать новые контракты. Владельцы отеля InterContinental на Lexington Avenue хотели уменьшить свою непомерную плату в $15 000 в месяц и получили новый контракт с 40% скидкой. Известный ресторатор Алан Стилман, владелец сетей Smith & Wollensky и Cité, заказал в BFI аудит и с изумлением обнаружил, что долгие годы оплачивал вывоз отходов объемом на 40% больше, чем производили его рестораны. После этого он тоже заключил контракт с компанией Рукелшауса.
Кланы почувствовали, что против них действует крупный хищник, и начали использовать против него старые, проверенные временем методы. Их сборщики приезжали на объекты, которые обслуживала BFI, рано утром. Они забирали мусор, а после того, как от здания отъезжала пустая машина хьюстонцев, возвращали его на место. После этого в здании появлялся инспектор санитарной службы, который выписывал его владельцу максимально возможный штраф. Гангстеры «садились на хвост» мусоровозам BFI и сталкивали их с дороги. После нескольких подобных инцидентов Моргентау распорядился, чтобы грузовики компании сопровождали полицейские эскорты.
Порой эта война принимала совсем уже комический характер. В архивах ФБР сохранилась запись встречи, на которой мафиозные боссы обсуждали возможность покупки BFI. Итальянцы слишком долго вели бизнес в тепличных условиях олигополии. Они настолько отстали от жизни, что даже были не в курсе, что все это время пытаются вести войну с компанией, которая входит в список Fortune-500 и стоит более $7 млрд. Даже если бы все мафиозные кланы Америки распродали свое имущество и скинулись в «общак», денег им все равно не хватило бы.
Новая метла
Сотрудничество с BFI принесло Моргентау первые плоды в 1995 году. Путем провокаций он смог определить круг компаний, связанных с мафией. В их офисах и машинах перевозчиков были установлены «жучки», с помощью которых удалось собрать достаточно доказательств незаконной деятельности. В июне 1995 года были открыты первые уголовные дела: 17 человек обвинялись в связях с организованной преступностью, 23 компании попадали под статью о сговоре с целью ограничения свободы торговли.
Моргентау в запале антимафиозной риторики дошел до того, что начал открыто лоббировать интересы BFI. Он рекомендовал крупнейшим владельцам недвижимости в Нью-Йорке рассмотреть предложения компании, «которая пришла на этот рынок, чтобы сделать его прозрачным». На его инициативу откликнулись немногие. Прежде это можно было бы объяснить давлением «мусорных» мафиози, но к тому времени большинство из них находились под следствием.
Некоторые участники рынка вступились за картели. С их точки зрения, антимафиозная кампания обслуживала интересы крупной корпорации, которая вознамерилась отобрать миллиардный рынок у небольших семейных компаний. Известный риэлтер и основатель Association for a Better New York Льюис Рубин тогда заявил в интервью журналу Fortune: «Я думаю, что власти сделали из мухи слона. Я много лет работал с этими ребятами, которых сейчас называют мафиози, и у меня никогда не было с ними проблем».
Рудольф Джулиани, в то время занимавший пост мэра Нью-Йорка, тоже подключился к борьбе с оргпреступностью. Он предложил создать комиссию по надзору за мусорщиками, которая выдавала бы лицензии лишь тем из них, кто не связан с криминальным миром. Члены городского совета задали мэру резонный вопрос: кто и каким образом будет определять степень причастности мафии к деятельности той или иной компании? Когда Джулиани привел в пример BFI с ее безупречной репутацией, ему было брошено обвинение в лоббировании интересов компаний из других штатов. После жарких дебатов законопроект, внесенный мэром, все же был утвержден. Мэрия отозвала лицензии у множества старых нью-йоркских фирм, заподозренных в связях с кланами, и вскоре вывоз мусора в городе контролировали национальные корпорации.
К их неудовольствию, расценки на эту услугу теперь устанавливала мэрия. Состав комиссии по надзору за мусорщиками формировался на неопределенный срок, что способствовало проявлениям бюрократизма и протекционизма. «Я бы чувствовал себя намного комфортнее, если бы этот орган прекратил свое существование», — сказал как-то один из бывших управляющих BFI.
На сегодняшний день в развитых странах приходится от 1 до 3 кг бытовых отходов на душу населения в день, причем в США это количество увеличивается на 10% каждые 10 лет. Когда крупные компании вытеснили с этого рынка мафию, все облегченно вздохнули, и цены поползли вниз. Но продолжалось это недолго. «Мафии не стало, но потребитель от этого мало выиграл, — утверждает Хизар Роджерс, автор книги «Скрытая жизнь мусора». — Цены на эту услугу растут каждый год, так что поневоле задумываешься: кто страшнее — Waste Management или Аль Капоне?»
