Подходит к концу судебный процесс по реконструкции ТЭЦ Бишкека, на днях последует приговор. Бывший премьер министр Сапар Исаков выступил в прениях и просто камня на камне не оставил от доводов обвинения. А в конце выступления обратился непосредственно к судье Инаре Гилязетдиновой, председательствующей на процессе. Он выступал более пяти часов. Приводим в сокращенном виде его слова.
Все говорили. Мы сделали
Пришло время дать ответ на все вопросы и обвинения. Хотел бы напомнить, что с 1995 года власть ставила в качестве одного из приоритетов реконструкцию ТЭЦ. В стране был энергетический кризис, целые регионы отключали от электроэнергии. Энергетическая проблема стала одной из важных причин революции 2010 года. Были планы реконструкции ТЭЦ, на 85% выработавшей свой ресурс уже к 2013 году. Но не было только одного — источника финансирования. Можно было сколько угодно об этой реконструкции говорить, сотрясать воздух. А мы — сделали.
В 2013 году проект реконструкции ТЭЦ был включен в Национальную стратегию устойчивого развития. Была указана и ориентировочная цена — 150 миллионов долларов. Но она была просто ориентиром, не более. Например, мэр Бишкека Н.Тюлеев в 2008 году писал президенту Бакиеву письмо о том, что для реабилитации ТЭЦ нужно не меньше, чем 500 миллионов. Оценки были разные.
Международные финансовые организации, к которым мы обратились в первую очередь, начинали разговор с того, что Кыргызстану следует повысить тарифы на электроэнергию. Следствие пытается утверждать, что было предложение от Всемирного банка (ВБ) на 150 миллионов долларов. На самом деле, как здесь показали свидетели, ВБ намеревался объявить тендер на подготовку технико-экономического обоснования, потратить на это более миллиона долларов, но так и не объявил. То есть просчитанного официального предложения не было. Кроме того, ВБ вел речь, как я теперь узнаю (а в 2009 году я в этих переговорах не участвовал), о газотурбинных установках.
Но в Кыргызстане на севере своего газа нет! И вам любой энергетик скажет, что строить ТЭЦ на газе дешевле, но себестоимость тепла и электроэнергии при этом сильно выше. То есть пришлось бы в несколько раз повышать тариф… Поэтому начались переговоры с Китаем.
В обвинении написано, что я якобы установил «устойчивую связь» с представителями TBEA в 2010-2011 годах, когда в составе официальных делегаций ездил в Китай. Но тогда на этот счет Кыргызстан с данной компанией переговоры не вел (договаривались по проекту «Датка-Кемин»), об этом говорят документы нашего посольства в Пекине. А я лично ни тогда, ни позже, с представителями этой компании не общался. В знакомстве с работниками TBEA нет ничего криминального, но я вот с ними не был знаком вообще. Из чего следствие сделало свой вывод — не ясно.
В уголовном деле есть удивительный документ — протокол «прослушки» разговора в здании ГКНБ Мусажана Макелека с представителями, как можно понять, китайского посольства. «Прослушка» была санкционирована судом (что, на мой взгляд, дико, но это приобщили к делу). Макелек, который возглавлял TBEA в Бишкеке, уже в тюрьме говорит о том, что его на допросах спрашивали о контактах со мной, но он не мог ничего сказать, потому что мы никогда не встречались. И это правда.
Сомнительные свидетельства
Итак, проходили переговоры с TBEA, и появилась возможность для Кыргызстана получить кредит по линии ШОС. Мне в вину вменяют служебную записку президенту, которая подписана мною и Нурсулу Ахметовой, главой экономического отдела экономики администрации президента.
Там перечисляются имеющиеся варианты и предлагается действовать, исходя из них. Н.Ахметова, говоря коротко, утверждает, что подписала записку по моей просьбе, в подготовке документа не участвовала и впоследствии никакого отношения к вопросу ТЭЦ не имела.
Все это не соответствует действительности. Здесь в суде было доказано, что записку готовил именно ее отдел (что доказывается, в том числе, подписью исполнителя — сотрудника ее отдела). Она хочет сказать, что не читает полностью документы, которые вносит для президента? Так не бывает.
Кроме того, в деле есть документы о том, какие поручения она сама впоследствии давала Минэнерго и другим ведомствам, чтобы ратификация документа по ТЭЦ в Жогорку Кенеше прошла успешно и так далее. Таким образом, приходится относиться к показаниям Ахметовой с большим сомнением.
Также следствие указывает на другую служебную записку, которую посылает уже лично Н.Ахметова в сентябре 2013 года, где она предлагает с TBEA все-таки не работать. А моя «вина» в том, что я на нее, якобы, не отреагировал должным образом.
Но, во-первых, документ от Ахметовой поступает ровно за неделю до приезда в Бишкек Си Цзинпина, когда нужно подписывать договор. А, во-вторых, разговор про отсутствие реакции — это ложь. Атамбаев написал резолюцию, в которой потребовал оценить доводы Ахметовой и выяснить, возможно ли в принципе работать с другим партнером от КНР. Я, естественно, обратился в МИД. На запрос МИДа официальные власти КНР ответили, что ни с кем, кроме TBEA, по этой теме работать в Китае нельзя, таково решение Госсовета КНР.
В отношении того, насколько законно было нам выбирать подрядчика без тендера, есть официальное заключение Минюста. В ситуации, когда налицо коллизия между законами, такой способ, согласно закону об электроэнергетике, допустим.
Всего от Китая на счет выбора подрядчика поступило семь дипломатических нот. В этой связи не могу не рассказать о странной роли депутата Кожобека Рыспаева. Он был председателем комитета Жогорку Кенеша по ТЭК. И получал копии нот. Так он специально обратился в МИД и потребовал, чтобы наши дипломаты проверили — а подлинные ли это письма? Наше посольство в Пекине очень удивилось, но сделало запросы в китайские официальные структуры. Получило не только подтверждение прежней позиции по выбору подрядчика, но еще и выражение «сомнения со стороны КНР в искренности нашего желания реализовать проект с использованием льготного кредита Эксимбанка». Очень дипломатичных и вежливых китайцев надо было серьезно вывести из себя, чтобы получить такую реакцию.
Кстати, хотел бы отметить еще одно. Для китайцев, в том числе из TBEA, вопрос деловой репутации крайне важен. Представители обвинения много и необоснованно говорили здесь плохого по поводу этой компании, выбранной в качестве подрядчика не кем-нибудь, а руководством Китая. Китайцы — люди сдержанные, они не будут громко возмущаться. Но, как говорится, галочку себе поставят. Льготные кредиты Кыргызстану будет потом получить очень сложно, если вообще возможно.
Между тем, то же самое желание «сохранить лицо», могло бы китайскую компанию подвигнуть оплатить международный аудит проекта, если бы сейчас мы их попросили. Но такой просьбы не было, и понятно, почему. Международным аудиторам наше ГКНБ не смогло бы диктовать, какой результат показать.
Цена «экспертиз»
В отношении так называемых экспертиз и определения ущерба, который мы якобы нанесли. Контракт «под ключ», который мы подписали, среди прочих достоинств страховал нас от изменения курса доллара. В Кыргызстане валюта — сом, а не доллар. А в Китае — не доллар, а юань. Помните, как в 2014-2015 годах резко скакнул курс доллара по отношению к сому? Был 40 сомов за доллар, стал 70? Мы на таких скачках могли потерять до 40% стоимости контракта.
О так называемых экспертизах много говорили адвокаты. О том, что стройка реально шла в 2015-2017 годах, а смету задним числом эксперты пытались считать в ценах 2013 года. Понятно, почему. Потому, что если считать по 2015 году, выявить «завышение» стоимости не удается при всем желании.
О том, что эксперты использовали некие «понижающие коэффициенты», которых не использовали нигде в мире. О том, что среди экспертов оказались люди, которые сами несколькими годами раньше работали над проектом реконструкции ТЭЦ и считали, что с ним все в порядке, а теперь вдруг резко изменили свое мнение (конфликт интересов налицо).
О том, что «забыли» обсчитать дорогостоящие пусконаладочные работы, многие другие виды сделанных работ. Докатились до прямого подлога, когда документ от экспертов существует с одной и той же первой страницей, датой и исходящим номером, а на второй странице есть два варианта цифр, сильно отличающихся между собой.
Нужно отметить, и мы это доказали — цена на проект ТЭЦ, в пересчете на килоВатт мощности, была вполне на уровне среднеевропейской, и сильно ниже средней для региона Центральной Азии (у нас нет морского сообщения, и добавляется дорогостоящая логистика). В Узбекистане, Казахстане, Таджикистане ТЭЦ в последние 10 лет строились по цене примерно вдвое выше за кВт.
Началась работа по строительству ТЭЦ… Были замечания от надзорных органов в адрес TBEA по конкретным поводам, они поступали в том числе и ко мне. Все они в итоге снималась. Кстати, в 2017 году Кожобек Рыспаев в Жогорку Кенеше опять в резкой форме атаковал TBEA. Я с ним встретился и попросил подтвердить его обвинения фактами и цифрами. Он обещал предоставить какие-то расчеты, но так ничего и не предоставил.
Обвинение попыталось заявить, будто при вводе ТЭЦ в эксплуатацию я, якобы, пытался давить на членов комиссии, чтобы принять работу с недоделками. Однако этого не подтвердил вообще ни один свидетель. Напротив, они отметили, что из аппарата правительства поступали указания ускорить ввод в эксплуатацию ТЭЦ.
Почему-то забывают, что в тот момент, когда у китайцев принимали работу, во главе правительства стоял Сооронбай Жээнбеков. Я не хочу сказать, что он в этом отношении делал что-то плохое. Мы все стремились побыстрее реализовать этот проект, и он в том числе. Но крайними почему-то делают нас.
Авария: с больной головы на здоровую
Наступил январь 2018 года. Случилась авария. Мы не стали акцентировать внимание на вине правительства Жээнбекова, плохо подготовившего ТЭЦ к отопительному сезону. Потому что я считал, что мы одна команда. И я лично извинился перед бишкекчанами за доставленные неудобства.
Мое правительство работало без сна и отдыха, чтобы ликвидировать последствия аварии. А теперь те люди, которые некачественно провели ремонт старой части ТЭЦ, перекладывают ответственность с больной головы на здоровую. Бишкек спасла реконструкция ТЭЦ. Если бы не новая часть станции, сработавшая практически без сбоев, город мог бы замерзнуть. Страшно даже представить, что случилось бы, если бы замерзли все теплотрассы. Это значит, весной пришлось бы вскрывать асфальт по всем городским улицам, чтобы менять лопнувшие трубы. И так далее… Что было потом?
18 марта в ГКНБ пришел обиженный человек, Омуркул уулу Нурлан, бывший директор ТЭЦ, уволенный после аварии. Он оставляет свое заявление и письмо на имя президента Жээнбекова. Длинное, на кыргызском языке, и без единой ошибки или опечатки. Видимо, написал сперва на русском, а потом отдал переводчику (хотя мне он отказался говорить, где переводил — «Это мое дело»). Письмо попало в Совбез, оттуда в Генпрокуратуру, и оттуда покатилась лавина. К этому явно заранее готовились, все распланировали.
Из обсуждения в Жогорку Кенеше проблемы ТЭЦ устроили просто цирк, причем, как тогда рассказал депутат Дастан Бекешев, депутатам по WhattsApp кукловоды рассылали вопросы, которые нужно задать мне…
Как запугивали свидетелей
Что еще можно сказать про наше уголовное дело? Его гнусной особенностью является массовое запугивание свидетелей со стороны следствия. В частности, об этом рассказали суду секретарь из моей приемной Бегимай Акимбаева и охранник Руслан Иманкожоев. Им не давали даже выйти в туалет во время многочасового допроса, в то время как следователи постоянно менялись. Им угрожали: «Ваш шеф украл миллионы! Дайте нужные нам показания, а то сами сядете в тюрьму!»
О том же самом говорит и М.Макелек в документе, который я цитировал. Ему угрожали, что если он не оговорит себя, не даст ложные показания, то в тюрьме умрет. «Закон и суд на нашей стороне, сделает, что мы скажем», — угрожал ему матерящийся следователь. Кстати, Мусажана Макелека в этот зал так и не привезли. Видимо, опасались, что он скажет правду.
Здесь, рядом со мной на скамье подсудимых сидят как минимум двое, кому предлагали сделку: дайте показания на Атамбаева и Исакова, и получите свободу. Но этот номер не прошел.
Буду бороться до конца
Еще два года назад я даже не мог себе представить, что буду так оболган и оклеветан. Глубоко благодарен всем тем кыргызстанцам, которые по-прежнему верят мне. Хочу заявить, что не подведу их, буду и дальше бороться с нечестной властью.
Я всегда служил национальным интересам Кыргызстана. За это был награжден орденом «Манаса» II степени. Я давал подписку о том, что должен хранить государственные секреты, и не могу здесь сказать, за что именно мне его дали. Но Сооронбай Жээнбеков-то, который выписывал представление к ордену, это прекрасно знает. Сейчас орден хотят забрать, ну, пусть забирают. Я выдержу и это, буду бороться до конца.
Я не признаю себя виновным, прошу и меня, и всех, кто проходит по этому делу, полностью оправдать. Если же суд по каким-то политическим причинам не может отпустить меня, отпустите хотя бы тех, кто сидит тут вместе со мной. Потому что для власти цель — это я, а остальные сидят только потому, что нужно посадить Сапара Исакова.
Ваша честь, уважаемый председательствующий! Я понимаю, как вам сейчас трудно, понимаю, что вас фактически загнали в угол. И я реалист, давно в политике. Мне ясно, какое будет решение. Но все -таки у меня остается хотя бы один процент надежды. Надежды на справедливость.
