Каким будет регион Центральной Азии после пандемии, в «посткоронавирусный период»? Что ожидают страны и как может развернуться геополитическая конкуренция в ЦА. Об этом K-News рассказал известный казахстанский политолог Талгат Мамырайымов:
О посткоронавирусной ситуации
Сложно однозначно сказать, каким будет наш регион после окончания эпидемии коронавируса, можно лишь предполагать. Ряд экспертов считает, что в посткоронавирусной ЦА будут большие перемены по причине жесткого экономического кризиса, вызвавшего еще большую безработицу, нищету и социальное расслоение. Не секрет, что сейчас многие живут впроголодь.
Потенциально это взрывные массы, которые могут в числе прочего направляться религиозными фундаменталистами, зарубежными религиозно мотивированными экстремистскими группировками. Ведь в такие кризисные моменты простые люди зачастую ищут помощи и ответа на свои смысложизненные вопросы у нетрадиционных религий.
Вместе с тем основной силой массовых протестных выступлений у нас могут стать не верующие, как часто пишут некоторые аналитики, а масса простого народа, в числе которых верующие просто не будут заметны. Кроме того, есть формула – враг моего врага мой друг. Простая масса может поддержать лозунги исламских групп как альтернативу отсутствию всяких идей, из сочувствия им, и из опоры на тезисы социальной справедливости.
Однако масштабные бунты могут произойти лишь при очень сильном ухудшении социального положения потенциально протестных масс, если говорить о Казахстане, Узбекистане, Таджикистане и Туркменистане. В Кыргызстане народ уже частично научился гражданскому политическому участию.
В Казахстане, к примеру, если и будут массовые «народные» бунты, то они, скорее всего, возможны лишь при поддержке заинтересованных игроков с большими ресурсами. В годы сталинских репрессий на территории нашей страны находилось множество концлагерей. Нельзя также забывать про массовый голод среди казахов в годы насильственной коллективизации. Все это сильно повлияло на сознание нашего народа, когда власть, тотальный государственный контроль и порядок стали для него главными ценностями.
Собственно, в годы правления Назарбаева продолжили свое функционирование, по сути, советские социальные и политические институты, воспроизводящие советский тип человека, ставшего под прессингом репрессий лукавым, изворотливым, носителем двоемыслия, рабом государственной машины. Поэтому вряд ли наши народные массы в ближайшее время будут способны на самоорганизацию.
Тем более что в последние годы в нашей стране, как и в Туркменистане, Таджикистане, усилились тоталитарные практики, то есть стал широко развиваться тотальный контроль государства за всеми сегментами общества. В Узбекистане это несколько ослабло при Мирзиёеве, но продолжает существовать.
В Кыргызстане, к сожалению, политический режим тоже начинает скатываться в сторону усиления политических преследований инакомыслящих.
О выходе на сцену контрэлиты
В то же время следует понимать, что информационная эпоха, миграционный опыт многих наших граждан несколько изменили наши общества, заронили в них семена гражданского сознания. Тем самым резко возрос потенциал гражданского политического участия. Но он пока находится в стихийной форме, когда люди реагируют преимущественно на популистские, эмоциональные призывы, не понимая еще истинную природу демократических политических процедур, ценностей.
Поэтому главными катализаторами, организаторами массовых протестных выступлений в наших странах могут пока быть только какие-нибудь политические конкуренты правящих элит, представители контрэлиты, получившие ресурсы от кого-либо, или внешние игроки, жаждущие взять под протекторат наши страны.
Впрочем, я не думаю, что наши нынешние правящие элиты без боя отдадут свою власть. Они научились максимально использовать силовые структуры для укрепления своей власти, чем будут заниматься и в посткоронавирусном будущем, потренировавшись на этом во время карантина.
Поэтому, думаю, что после эпидемии нам не стоит ожидать каких-либо либеральных политических реформ. Наоборот, чтобы не допустить протестных выступлений власти пойдут на максимальный контроль за обществом, в том числе с помощью масштабного использования силовых органов, спецслужб. Но все это может закончиться плачевно, когда прольется много крови. Наши народы долгое время могут терпеть произвол, но всему есть предел и когда он наступает, то наших людей очень сложно остановить…
О геополитической конкуренции
Что касается внешнеполитического будущего после эпидемии, то, полагаю, нам следует ожидать развития сегодняшних трендов.
То есть роста экономической экспансии Китая в регионе и, соответственно, политического противодействия США, а также расширения российского военного и экономического присутствия.
Думаю, что Россия просто так не будет отдавать наш регион другим игрокам, так как он представляет для нее зону национальных интересов.
В этой связи, возможно, что Москва пойдет на развитие наднациональных органов ЕАЭС с политическими функциями. Понятное дело, что вслед за этим начнется сужение нашего суверенитета…
