Павел Дуров привлек в TON $1,7 млрд, но вынужден был закрыть проект по требованию американских регуляторов. Теперь бизнесмен столкнулся с недовольством инвесторов, которые грозят Telegram судом.
35-летний петербуржец Павел Дуров, основатель мессенджера Telegram, любит путешествовать. В 2018-м у менеджеров Telegram был напряженный график поездок. Они побывали в Дубае, Париже, Лондоне, Москве и других мировых столицах, рассказывая потенциальным инвесторам о новом проекте — платежной платформе на базе технологии блокчейн Telegram Open Network (TON) с новой криптовалютой Gram, пишет Forbes.ru.
9 января 2018-го основатель Telegram встретился в закрытом лондонском ресторане Arts Club с генеральным партнером фонда Kleiner Perkins Мамуном Хамидом. С совладельцем и управляющим партнером Da Vinci Capital Олегом Железко — также в Лондоне, но уже «ближе к лету 2018 года», когда этот фонд собрал внушительную сумму инвестиций для TON.
«Дуров светился как рождественский пряник, был весь лучезарный, — вспоминает Железко. — Я потом понял, что это такая маска. Он вел себя по-западному: общительно, правильно, корректно». Сооснователь «Вимм-Билль-Данна» Давид Якобашвили дважды разговаривал с Дуровым в Давосе и вместе с сыном Михаилом бывал в доме, который Павел снимал на несколько дней. Таких встреч за время работы над TON у Павла было не больше десяти, рассказывает источник Forbes, близкий к Telegram, хотя многие желали пообщаться с первым лицом. Дуров хотел разговаривать лично с наиболее крупными вкладчиками, отмечает Железко.
В TON вложился 171 инвестор по всему миру. Кроме упомянутых, это миллиардеры Роман Абрамович и Юрий Мильнер, основатель Qiwi Сергей Солонин, бывший министр Михаил Абызов (сейчас под следствием), бизнесмен Саид Гуцериев и др. TON собрал рекордные $1,7 млрд, продав 2,9 млрд токенов Gram.
Но деньги придется вернуть. Комиссия по ценным бумагам и биржам США (SEC) признала криптовалюту Gram ценной бумагой и запретила ее выпуск. Суд Южного округа Нью-Йорка 24 марта 2020-го это решение поддержал. Дуров и его структуры должны выплатить штраф в размере $18,5 млн и вернуть инвесторам $1,224 млрд. Часть этой суммы некоторые из них согласились оформить в виде займа при условии возврата 110% вложений до 30 апреля 2021-го. Forbes поговорил с российскими и американскими бизнесменами об их участии в одном из крупнейших в мире блокчейн-проектов.
Новая экономика
Всякий кочевник рано или поздно склоняется к оседлой жизни. С Дуровым это произошло в 2017 году, когда он решил поселиться в Дубае. «Мне здесь нравится», — объяснял он тогда в интервью репортерам Bloomberg, расположившись в Siddharta Lounge с видом на марину, недалеко от своего нового офиса на 23-м этаже небоскреба в Dubai Media City. Основатель Telegram с воодушевлением рассуждал о криптовалютах и называл их «цифровым золотом». Сам он, еще живя в России, в 2013 году купил 2000 биткоинов, которые за четыре года подорожали с $1,5 млн до $35 млн. «Прямо сейчас все блокчейн- и криптовалютное сообщество перешло на Telegram», — рассказывал интернет-предприниматель. Наслаждаясь паэльей с морепродуктами, Дуров пообещал журналистам в ближайшем будущем объявить о «чем-то большом».
В январе 2018 года в сети появился документ о блокчейн-платформе Telegram Open Network с криптовалютой Gram, который команда Дурова направила потенциальным инвесторам еще в 2017-м. TON задумывался как децентрализованная платформа для приложений и сервисов, включающая в себя возможность мгновенных безопасных переводов и платежей TON Payments. По сути, TON собирался стать чем-то вроде App Store или Google Play и одновременно Visa или MasterCard, только на блокчейне. «Появится совершенно новая экономика, где будут предлагаться товары и услуги за криптовалюту», — говорилось в документе. Инвесторам предлагалось приобрести права на будущую криптовалюту Gram.
Двумя годами позже в том же Дубае, только уже в офисе юридической фирмы Hadef & Partners в Emaar Square, что неподалеку от Бурдж-Халифы, Дурова два дня, 7 и 8 января 2020-го, часами допрашивали представители SEC. По ее иску к структурам Павла Дурова и его брата Николая осенью 2019-го, за две недели до предполагаемого запуска платформы 31 октября, TON был остановлен. Главная претензия регулятора: Gram — не криптовалюта, а ценная бумага, которую собираются продавать большому числу инвесторов. Токены Gram не зарегистрированы ни в одной юрисдикции, а если они будут выпущены, то отследить, кто их покупал или является инвестором проекта, будет почти невозможно, говорилось в иске. Структуры Дуровых требовали отклонить иск. «Gram еще не существует, но если когда-то и будет существовать, то будет валютой и/или товаром, а не ценной бумагой, подпадающей под соответствующие федеральные законы», — говорилось в ответном заявлении Telegram. «Gram — это криптовалюта», — упорно твердил Дуров на допросах.
За этим противостоянием с огромным интересом наблюдали инвесторы всего мира, вложившие в 2018-м в проект Дурова за два раунда по $850 млн. Между 171 покупателем токенов распределились 58% всех Gram, которые планировалось выпустить на рынок. В списке много известных имен и названий: кроме российских миллиардеров и бизнесменов, там были влиятельные фонды Кремниевой долины — Sequoia Capital, Benchmark, Kleiner Perkins Coufield & Byers и др. На допросе в Дубае Дуров объяснял, что для команды было важно привлечь инвесторов «со столь хорошей репутацией, насколько это возможно», поэтому в закрытом размещении участвовали венчурные фонды «с именем» и «послужным списком».
Очарованные основателем
Когда вкладываешь в существующую компанию, нужно смотреть на число клиентов, экономику, прибыльность, бизнес-модель, а инвестиции в стартап — это в том числе инвестиции в его фаундера, рассуждает один из американских инвесторов TON. «Если фаундер окончил школу с золотой медалью или победил в олимпиаде — это уже плюс, значит, он чего-то добивается в жизни. Если Дуров создал крутую вещь — «ВКонтакте», значит, и еще одну создаст», — объясняет собеседник Forbes. Конечно, оговаривается он, Дуров хорошо копирует продукты («Вконтакте» появился после Facebook, а Telegram — после WhatsApp), но копировать — это тоже часть инноваций: если привнести 1% чего-то нового в продукт, это уже суперинновация, ведь iPhone, по сути, тоже отличается от других смартфонов на 1%. Сам он, по его словам, решил вложиться в TON в том числе из-за личности Павла Дурова.
На переговорах с инвесторами основатель Telegram был весьма убедительным, рассказывал про концепцию блокчейн-платформы, раскрывал некоторые технические детали, показывал документы, объяснял, какие проблемы могут возникать: это производительность, необходимость обрабатывать большое число транзакций за секунду, обеспечение безопасности, организация network. По замыслу Дурова, некоторые люди возьмут на себя роль наблюдательного совета, возникнет комьюнити, и его активисты получат преференции, это будет коллективный орган управления — своего рода парламент. «Все казалось продуманно и интересно», — вспоминает собеседник Forbes из США.
Дуров, его команда и проект вдохновили на инвестиции и Давида Якобашвили. «Мы вошли в первом раунде на $10 млн: долго обсуждали TON, моя команда работала над этим. Проект классный, Дуров классный, и мы верили, что может получиться», — вспоминает Якобашвили, инвестировавший в TON в общей сложности $60 млн в двух раундах. Прежде чем принять решение, Якобашвили общался с Дуровым и вице-президентом Telegram Ильей Перекопским, с ними у бизнесмена, по его признанию, сложились дружеские отношения. С Перекопским Якобашвили встречался в Москве, летал к нему на день рождения в Барселону. Железко узнал о возможности инвестировать в TON от своих партнеров по криптобизнесу ближе ко второму раунду — в первый не успел. «Инвесторы поддержали Telegram, потому что им нравилась идея, — рассуждает он. — Тогда криптовалюты и ICO были горячей темой. Крупные американские компании поднимали большие деньги, и в тот момент все совпало: Telegram, свежая идея, новый протокол. Вокруг проекта создался хайп».
Один из американских бизнесменов объясняет: «Идея проекта была не в Gram и не столько в криптовалюте, а в том, чтобы люди могли легко, без заморочек расплачиваться, а правительство не могло это отслеживать». Во многих государствах отсутствуют эффективные платежные системы: проблема биткоина была в том, что у него не было удобного приложения — это не массовый продукт, отмечает один из российских инвесторов. «Telegram был лишен этих недостатков, кроме того, он был популярен во многих странах, где отсутствовали финансовые системы и были сложности с переводами. Очевидно, что TON занял бы эти рынки», — говорит он.
Полный запрет
Сразу после иска SEC Telegram уведомил инвесторов о переносе сроков запуска платформы на 30 апреля 2020-го и заявил о готовности вернуть 77% вложенных денег тем, кто не согласится с новым дедлайном, большинство вкладчиков остались в проекте. «Поддержали, потому что команда TON сказала: мы будем бороться, у нас хорошие юристы, неплохой судья, SEC не такая большая проблема», — объясняет Железко.
Якобашвили признается, что, как оптимист, до последнего верил в запуск проекта. Да и команда Дурова, несмотря на приостановку выпуска токенов, продолжила работу над TON. Закрытое тестирование TON среди ограниченного числа команд состоялось еще в апреле 2019 года, а в сентябре, до иска SEC, прошло публичное тестирование. На допросе Дуров рассказал, что на оборудование для блокчейна TON с октября 2019-го по январь 2020-го было потрачено около $10 млн. Но из стенограммы допроса, который вел юрист SEC Джордж Тенрейро, также следует, что у Дурова осталось только чуть более $1,2 млрд из полученных $1,7 млрд. SEC интересовало, куда делись остальные деньги.
По требованию суда Telegram пришлось раскрыть транзакции: в 2019 году на поддержку самого мессенджера ушло $190 млн, а в 2020-м — $220 млн. Больше всего денег идет на инфраструктуру, объясняет собеседник Forbes, близкий к Telegram: число пользователей мессенджера сравнимо с числом пользователей Snapchat и Twitter, которые тратят на инфраструктуру более $1 млрд в год. «У Telegram есть каналы, неограниченные размером файлы, возможность присылать видео, то есть инфраструктура в 10 раз более высоко нагруженная», — поясняет собеседник. Суду Дуров объяснял, что команда использовала одно и то же оборудование как для Telegram, так и для TON: над этими проектами работают преимущественно одни и те же люди.
После нескольких месяцев разбирательств позиция SEC показалась судье более убедительной. Он вынес запрет на выпуск и передачу токенов инвесторам и признал Gram ценной бумагой на основе «теста Хоуи», который разработан, чтобы определять, можно ли квалифицировать ту или иную транзакцию как «инвестиционный контракт»: инвесторы приобрели Gram, чтобы потом перепродать их широкому кругу покупателей на вторичном рынке и заработать на этом благодаря усилиям Telegram.
Сначала команда Telegram подала апелляцию на решение суда и 30 апреля — в день второго дедлайна по запуску платформы TON — направила инвесторам еще одно письмо с предложением плана возврата денег в случае окончательного проигрыша в суде: они могли забрать 72% денег сразу или предоставить заем и через год получить 110% от первоначальной суммы вложений. Если в течение этого срока Gram не запустится, Дуров готов был расплатиться с вкладчиками акциями Telegram. Американским инвесторам команда предложила только один вариант — забрать назад 72% денег.
Недовольные вкладчики
Из талантливого предпринимателя и любимца инвесторов Павел Дуров в одночасье превратился почти что в ловкого манипулятора — некоторые вкладчики не могут сдержать эмоции. «Он поднимает $1,7 млрд и, получается, почти $500 млн оставляет себе, тратит на поддержание Telegram: мессенджер бесплатный, но его дорого поддерживать, на это уходит минимум $100–200 млн в год, — возмущается инвестор из США. — На саму разработку TON ушло максимум $10 млн — там небольшая команда русских программистов. Может быть, на адвокатов ушло еще $10 млн. А где остальные деньги?» Он считает правильным предъявить Дурову коллективный иск. «Telegram — это отдельная частная непрозрачная компания, — рассуждает он. — Я считаю, что Дуров должен продать часть Telegram или весь и расплатиться с инвесторами, потому что потратил деньги на Telegram, а не на TON». Он разочарован не из-за денег: «Мне нравится Дуров — он готов на такие проекты, готов сражаться с SEC, все классно, но бизнес-этика тоже должна быть. Если по его бизнес-этике Telegram должен быть бесплатным для пользователей и принадлежать человечеству, тогда нужно идти до конца и продать его: почему мы должны за это платить? Даже если ты такой классный и крутой, нельзя взять у людей $500 млн и даже не отчитаться».
С ним согласен управляющий партнер Mindrock Capital Павел Черкашин, который тоже вложился в Telegram. По его словам, есть несколько групп инвесторов, которые собираются подать иск к Дурову (бизнесмен из США тоже об этом слышал). «Есть большие расхождения между тем, что было обещано в изначальном проспекте TON, и тем, что потом вскрылось в процессе судебного разбирательства», — говорит Черкашин. Он недоволен тем, что привлеченные деньги использовались на Telegram. Однако в бумагах, которые подписали инвесторы, не говорилось, что деньги будут тратиться только на TON. «Из документов следовало, что расходы будут идти и на Telegram тоже — это было написано черным по белому. Разумеется, TON не стал бы популярен без Telegram: все прекрасно понимали, что деньги будут тратиться и туда и туда», — говорит источник Forbes, близкий к Telegram. По его словам, команда TON подготовила «кучу документов и сносок», чтобы люди понимали все риски.
В соглашении для инвесторов действительно было написано, что менеджмент TON имеет право использовать средства на свое усмотрение, в том числе для других проектов, подтверждает Черкашин: «Но это недостаточное оправдание, чтобы потратить $400 млн с лишним на личные вопросы». Если проект не состоялся, но ты вернул 72% средств, — это хорошая сделка, рассуждает собеседник Forbes, но «команда проекта дезинформировала инвесторов и делала совсем не то, что обещала». В итоге, утверждает Черкашин, когда стало понятно, что они не могут сделать работу в том виде, в котором они хотели сделать ее изначально, Дуров отказался выделить покупателям TON небольшую долю в Telegram, на который были потрачены их деньги. «Это принесло бы им хоть какую-то добавленную стоимость», — уверен Черкашин.
Другой российский инвестор с ним не согласен: выделить долю всем участникам невозможно, а отбирать их по каким-то критериям, неправильно. Чтобы раздать доли инвесторам, нужно было оценить стоимость Telegram, а аудит занимает много месяцев. «Кроме того, когда ты берешь кого-то в долю, ты внимательно смотришь, как ведет себя человек. Одно дело — финансовая сделка в виде займа, а другое — ты пускаешь человека в акционерный капитал. Но Павел не мог предложить этого всем, потому что публика разная: кто-то сидит в тюрьме, как, например, Абызов. Как это объяснять в момент due diligence?» — разводит руками собеседник Forbes.
«Мы отвечаем за свои слова и документы всегда и пострадали больше всех, — говорит источник, близкий к Telegram. — Мы три года потратили на проект, вложили силы лучших разработчиков, собрали деньги. И все напрасно: денег нет, одни долги. Мы тут нигде не выиграли». Более того, подчеркивает он, SEC провела расследование и не нашла никаких невыполненных обещаний команды TON, иначе уцепилась бы за это и построила бы всю линию атаки вокруг обмана. Но Черкашин считает, что SEC добилась своего, отменила запуск TON, а остальное ее не касается — это дела инвесторов и компании. Источник, близкий к Telegram, считает, что претензии есть у тех инвесторов, кто сам нарушил договор и перепродал свои Gram на вторичном рынке. Теперь их покупатели просят вернуть комиссию, а фонды им ее не отдают. «Поэтому пытаются винить во всем команду TON, чтобы за ними не пришли кредиторы с лопатами», — иронизирует он. По его словам, вкладчики тянут с походом в суд, потому что там вскроется, что они перепродавали Gram, а это было запрещено.
Политика
Решение по TON многие инвесторы проекта называют исключительно политическим. Политику, а не бизнес, здесь усматривает, например, Давид Якобашвили. «В свое время я имел отношения с SEC, когда «Вимм-Билль-Данн» выходил на биржу: спасибо им большое, все прошло хорошо. Но сегодня мир изменился, все слишком политизировано», — считает бизнесмен. «SEC напрасно запретила Telegram — это больше политическое решение», — согласен американский инвестор. В США есть понятие sophisticated investor. «Если ты опытный инвестор, тебя правительство не должно защищать — у тебя много денег, у тебя есть и эдвайзер, и адвокат. Если ты простой человек, например бабушка, и покупаешь акции МММ, тогда тебя правительство должно защищать. SEC для того и была создана. Но Telegram собирал деньги именно у опытных инвесторов», — объясняет собеседник Forbes. В 2017 году глава JP Morgan Chase Джеймс Даймон сказал, что биткоин — это «ерунда», продолжает американский бизнесмен: «Я тогда сразу понял, что на политическом уровне людей, которые контролируют мир через деньги, было принято решение, сделать все возможное, чтобы доллар остался монополией».
Уже после того как Дуров закрыл TON, в защиту предпринимателя и его проекта выступила чиновница ведомства, запретившего TON. В июле на конференции Blockchain Association Singapore комиссар SEC Хестер Пирс высказала «свое личное мнение», назвав произошедшее с Дуровым и его платформой «печальной кульминацией расследования», которое она не поддерживала с самого начала. Telegram не является американской компанией, а инвесторы из США не доминировали среди покупателей токенов, говорила она, но, несмотря на это, SEC попросила суд запретить Telegram предоставлять токены любым лицам: «Когда Telegram обратилась в суд за разъяснением о масштабах этого запрета, она получила ответ, что он распространяется на любого покупателя в любой точке мира <…> Такая позиция SEC может вызвать обоснованные вопросы у регуляторов других стран». Инвесторы не просили защиты у SEC, а будущие инноваторы, по ее словам, теперь будут избегать американской юрисдикции. Лет за пять до описываемых событий Дуров в интервью TechCrunch поделился, что иногда ощущает чрезмерное внимание к своей персоне в США.
