Эта виртуальная валюта труднодоступна, независима и является для богачей великолепным средством для хранения состояний, пишет Bloomberg.
Роман Дугласа Стюарта «Шугги Бейн», за который он получил несколько премий, — это страшное описание алкоголизма, одиночества и лишений в постиндустриальной Шотландии. Денег у героев всегда мало, и они зачастую грязные. Мать Шугги Агнес, которую бросил второй муж, и которая не в силах долго продержаться на одной работе, два раза в неделю получает пособие на детей, и на эти деньги кормит свою семью — или покупает выпивку. Поскольку выпивка у нее почти всегда на первом месте, она с Шугги постоянно вынуждена искать подручные средства, чтобы не голодать. Они вытаскивают монеты из счетчиков, относят в ломбард свои немногочисленные ценные вещи и в конечном итоге начинают продавать свои тела желающим получить жестокое сексуальное удовольствие.
Стюарт ярко показывает невзгоды и нищету Глазго с его липкими монетами и дурно пахнущими банкнотами. После одного из многих мерзопакостных половых актов на заднем сиденье такси любовник Агнес случайно осыпает ее монетами из своего кармана. В какой-то момент на короткое время появляется отец Шугги и дарит ему две 20-пенсовые монеты из бардачка своего такси; а когда мальчик недовольно морщится, неохотно добавляет четыре 50-пенсовика. («И больше не проси!») Старьевщик, ходящий от дома к дому и покупающий старую одежду и всякое барахло, расплачивается «грязными бумажками достоинством в фунт», которые у него свернуты в рулон и обернуты лейкопластырем. Эта сцена особенно поражает, так как банкноты в фильме появляются крайне редко. Кредиты в этом небогатом мире предоставляют только каталоги аренды с правом выкупа, бережливый ростовщик, ходящий по домам, да некоторые владельцы магазинов, оказавшиеся в крайне затруднительном положении.
Я вырос в Глазго в районе для среднего класса, где живет в основном трезвый народ, но я до сих пор вспоминаю тиранию этих проклятых монет. Это был настоящий кошмар, когда их не хватало на проезд в автобусе, или в кармане лежали не те монеты, и ты не мог позвонить из телефона-автомата. Для моих детей это что-то из области преданий старины глубокой, какими для меня были истории про пиратские сундуки с дублонами. Монеты быстро уходят из нашей жизни, а вскоре вслед за ними исчезнут и банкноты. В некоторых странах мира (не только в Китае, но и в Швеции) почти все расчеты производятся в электронном виде. В США с 2017 года операций по банковским картам совершается больше, чем операций с наличностью. Даже в Латинской Америке и в некоторых частях Африки наличные деньги уступают свои позиции картам, и все большее количество людей управляет своими расходами по телефону.
Мы живем в эпоху денежной революции, которая настолько многогранна, что очень немногие в полной мере осознают ее масштабы. Движущей силой этой революции стали технологические преобразования интернета. Пандемия 2020 года ускорила этот процесс. Чтобы проиллюстрировать, какая у нас возникла путаница, задумайтесь, как по-разному в этом году ведут себя три формы денег: американский доллар, золото и биткойны.
Доллары — это самые любимые в мире деньги. Они преобладают не только в резервах центробанков, но и в международных валютных операциях. Это декретная валюта, не обеспеченная резервами. Объем ее предложения определяет Федеральный резерв и американские банки. Мы можем рассчитать ее ценность по отношению к товарам, которые покупают потребители. По этим меркам доллар в текущем году почти не упал в цене (инфляция равна 1,2%) и не обесценился по отношению к другим декретным валютам. Согласно долларовому индексу «Блумберг», по отношению к другим декретным валютам доллар с 1 января подешевел на 4%. В отличие от него золото в долларовом выражении выросло в цене на 15%. А вот долларовая цена биткойна за год поднялась на 139%.
Рост курса биткойна в текущем году застал врасплох немало умных людей. Пик прошлой недели был чуть ниже максимального показателя последнего взлета этой криптовалюты (19 892 доллара, если верить платформе Coinbase), пришедшегося на декабрь 2017 года. Когда биткойны впоследствии распродали со скидкой, экономист Нуриэль Рубини (Nouriel Roubini) из Нью-Йоркского университета не стал сдерживаться. Биткойн, заявил он в феврале 2018 года, является «величайшим пузырем в человеческой истории». Его цена сейчас «обвалится до нуля», добавил он. Восемь месяцев спустя Рубини снова ввязался в драку, давая показания в конгрессе. Он осудил биткойн, назвав его «матерью всех афер». А в Твиттере он называет его не иначе как «шиткойн» (от английского shit — «дерьмо» — прим. перев.)
Прокрутим время вперед до ноября 2020 года, и мы увидим, что Рубини вынужден сменить тональность. В интервью агентству «Яху Финанс» (Yahoo Finance) он признал, что биткойн, возможно, «имеет частичную ценность как средство сбережения, потому что… понизить его ценность очень непросто, так как существует алгоритм, который решает, сколько денег со временем даст выпуск биткойнов». Будь я склонен к гиперболам так же, как и он, я бы назвал это величайшим преображением со времен Святого Павла.
Рубини не единственный, кому в этом году пришлось по-новому оценить биткойн. Среди крупных инвесторов, решивших играть на повышение, оказались Пол Тюдор Джонс (Paul Tudor Jones), Стэн Дракенмиллер (Stan Druckenmiller) и Билл Миллер (Bill Miller). Даже финансист Рэй Далио (Ray Dalio) позавчера признался, что он «чего-то не понял о биткойне».
Финансовая журналистика тоже капитулировала. Во вторник Изабелла Каминска (Izabella Kaminska) из «Файненшл Таймс», долгое время скептически относившаяся к криптовалюте, сказала, что у биткойна есть солидный вариант использования в качестве страховки от антиутопического будущего, «в котором мир сползет в авторитаризм, а гражданские свободы уже не будут восприниматься как нечто само собой разумеющееся». Она что-то задумала, и мы об этом узнаем.
Так что же происходит?
Во-первых, нам не следует удивляться тому, что пандемия ускорила темпы денежной эволюции. Как отмечал историк Марк Бейли (Mark Bailey) в своем непревзойденном оксфордском курсе лекций за 2019 год, в английской экономике после эпидемии чумы усилилась монетизация. До прихода опустошительной «черной смерти» феодальная система привязывала крестьян к земле и требовала, чтобы они платили натуральный оброк, передавая часть производимой продукции своему господину. Когда возникла хроническая нехватка рабочей силы, состоялся переход к фиксированной ежегодной ренте, выплачиваемой деньгами. В Италии после 1340 года экономика тоже стала более монетизированной. Неслучайно самой влиятельной итальянской семьей в XV и XVI веках были Медичи, которые сколотили состояние, работая во Флоренции менялами.
Covid-19 точно так же оказался полезен для биткойна и для криптовалюты в целом. Во-первых, пандемия ускорила наш переход в цифровой мир. То, что могло произойти за 10 лет, случилось за 10 месяцев. Люди, никогда не шедшие на риск онлайновых операций, были вынуждены это сделать по той простой причине, что банки закрылись. Во-вторых, в период пандемии существенно усилился финансовый надзор, и участились случаи финансового мошенничества. Обе эти тенденции полезны для биткойна.
Я никогда не поддерживал тезис о том, что после ценового падения в конце 2017-го и в 2018 году биткойн опустится в цене до нуля. В новом издании своей книги «Восхождение денег» (The Ascent of Money) (первое появилось почти одновременно с публикацией основополагающей работы о биткойне, написанной автором под псевдонимом Сатоси Накамото) я утверждаю, что биткойн доказал свою ценность как «новое средство накопления и инвестиционный актив, тот тип „цифрового золота», который обеспечивает инвесторам гарантированный дефицит и высокую мобильность, а также низкую степень зависимости от других категорий активов».
«Цель Сатоси, — написал я, — заключалась не в создании новых денег, а в формировании абсолютно безопасного актива, способного защитить состояния от конфискации в тех юрисдикциях, где инвестор слабо защищен, а также от почти повсеместного проклятия девальвации валюты….. Биткойн подвижен, ликвиден, анонимен и дефицитен…. Простой мысленный эксперимент указывает на то, что 6 000 долларов — это невысокая цена за новое средство накопления».
Два года назад я посчитал, что в мире существует 17 миллионов биткойнов. По данным финансовой группы «Кредит Свис» (Credit Suisse), в мире на тот момент было 36 миллионов миллионеров, а их совокупное состояние равнялось 128,7 триллиона долларов. «Если бы миллионеры коллективно решили держать всего один процент своих состояний в биткойнах, — написал я, — их цена превысила бы 75 000 долларов, или даже больше, если сделать поправку на все потерянные или припрятанные биткойны. Даже если бы миллионеры держали в биткойнах всего 0,2% своих активов, их цена составила бы около 15 000 долларов». 8 ноября мы преодолели пятнадцатитысячный рубеж.
Происходит следующее. Биткойн постепенно превращается из средства платежа в средство накопления. В биткойны инвестируют не только состоятельные люди, но и компании информационных технологий. В июле миллиардер и основатель «МайкроСтратеджи» (MicroStrategy) Майкл Сейлор (Michael Saylor) дал указание своей компании хранить часть денежного резерва в альтернативных активах. К сентябрю компания купила биткойнов на общую сумму 425 миллионов долларов. Расположенная в Сан-Франциско платежная компания «Скуэр» (Square) в прошлом месяце приобрела биткойнов на 50 миллионов долларов. «ПэйПэл» (PayPal) только что объявила, что ее американские клиенты могут держать в своих электронных кошельках PayPal биткойны, а также продавать и покупать их.
Такой процесс признания и принятия криптовалюты имеет большой потенциал. По словам уроженца Аргентины и инвестора в технологии Венсеса Казареса (Wences Casares), являющегося одним из самых страстных поборников биткойна, «эта валюта 10 лет проработала хорошо и без перебоев; ею пользуются почти 100 миллионов человек, и каждый месяц их число увеличивается на миллион с лишним; ежедневно по всему миру в биткойнах переводится свыше одного миллиарда долларов. Поэтому биткойн имеет 50-процентный шанс на то, что его цена через пять-семь лет перевалит за один миллион долларов».
Кем бы ни был пресловутый Сатоси, он четко сформулировал механизм работы биткойна: «Это чисто одноранговая версия электронных денег, позволяющая осуществлять онлайновые платежи напрямую от отправителя к получателю, не прибегая к услугам финансового учреждения». По сути дела, биткойн — это публичный реестр, которым совместно пользуется сеть компьютеров. Чтобы расплатиться биткойнами, вы отправляете сообщение с подписью, передавая биткойны в собственность получателя с помощью открытых ключей. Операции группируются и включаются в реестр блоками. У каждого узла в сети постоянно имеется полная копия этого блокчейна. Узел может добавить блок к цепочке (и получить вознаграждение в биткойнах) только после решения криптографической задачи, которую выбирает биткойн-протокол, потребляющий вычислительную мощность.
Узлы, решившие криптографическую задачу (на биткойн-языке их называют майнерами), получают вознаграждение не только в виде гонорара за транзакцию (в среднем это пять биткойнов в день), но и в виде дополнительных биткойнов — 900 новых биткойнов в день. Каждые четыре года это вознаграждение делится пополам, пока общее количество биткойнов не достигнет 21 миллиона. После этого новые биткойны создаваться не будут.
У биткойна есть три очевидных недостатка. Как платежное средство он медленный. Блокчейн может обрабатывать всего около 3 000 транзакций каждые 10 минут. Стоимость транзакции нешуточная. Платформа Coinbase возьмет с вас комиссию в 1,49%, если вы захотите купить один биткойн.
Есть также множество внешних негативных факторов. Алгоритм достижения консенсуса в доказательство выполнения работы требует специальных компьютерных микросхем, потребляющих большое количество энергии (60 тераватт-часов электричества в год, что равно почти половине ежегодного потребления электроэнергии в Аргентине). Кроме экологических издержек, есть одно непредвиденное следствие. Работой по майнингу биткойнов занимается относительно небольшое количество людей, многие из них китайцы, и проводится она там, где есть дешевая энергия.
Но эти недостатки компенсируются двумя уникальными достоинствами. Во-первых, как мы увидели, биткойн предлагает встроенный дефицит в виртуальном мире, характерной чертой которого является безграничное изобилие. Во-вторых, биткойн независим. По словам Казареса, «никто не может изменить транзакцию в блокчейне биткойна, и никто не может удержать блокчейн биткойна от согласия на новые транзакции». Пользующиеся биткойном люди могут производить оплату без посредников, таких как банки. Осуществляя операции, они не нуждаются в органах власти для производства расчетов.
Преимущества дефицита очевидны тогда, когда сумма декретных денег в обращении резко увеличивается. Возьмем денежный агрегат М2, включающий наличность, банковские счета (в том числе, сберегательные вклады) и паевые инвестиционные фонды на денежном рынке. С мая американский денежный агрегат М2 вырос по сравнению с аналогичным периодом предыдущего года на 20%, в то время как все время с 1982 года этот показатель в среднем составлял 5,9%. Будущая слабость доллара стала в 2020 году излюбленной темой для экономистов с Уолл-Стрит, таких как Стив Роуч (Steve Roach). Причины этого можно понять. Долларов очень много, а скорость их обращения из-за пандемии существенно замедлилась.
Преимущества независимости менее очевидны, хотя более важны. Биткойн был не единственной формой цифровых денег, добившейся в 2020 году большого успеха. Китай быстро наступает по двум разным направлениям.
Нигде в мире мобильные платежи не осуществляются в таком огромном масштабе как в Китае, и все благодаря бурному развитию систем Alipay и WeChat Pay. Эти платформы электронных платежей ежегодно осуществляют денежные операции на сумму почти 40 триллионов долларов. Это в два с лишним раза больше совокупного объема Visa и Mastercard. Такие подсчеты произвела венчурная компания «Риббит Капитал» (Ribbit Capital). Китайские платформы быстро расширяют свою деятельность за границей, отчасти посредством инвестирования средств в местные компании финансовых технологий, чем занимаются фирмы «Ант Груп» (Ant Group) и «Тенсент» (Tencent).
В то же время, Народный банк Китая ускорил выпуск цифровой валюты. Не исключено, что цифровой юань разрешат использовать в денежных переводах и в международных торговых сделках в качестве средства оплаты, особенно если Пекин начнет подталкивать к этому страны, участвующие в его программе «Один пояс, один путь», что вполне вероятно. Даже те страны, которые сопротивляются финансовому проникновению Китая, скажем, Индия, по сути дела создают собственные версии китайских систем электронных платежей.
Некоторые экономисты, такие как мой друг Кен Рогофф (Ken Rogoff), приветствуют закат наличных денег, говоря о том, что управлять кредитно-денежной политикой в этом случае станет легче, а жизнь у организованной преступности станет труднее. Но наш мир коренным образом изменится, когда все наши платежи будет регистрировать, централизованно хранить и тщательно проверять искусственный интеллект. И неважно, кто получит доступ к нашим данным: глава «Амазон» Джефф Безос или китайский руководитель Си Цзиньпин.
В первые годы существования биткойна его репутация серьезно пострадала, потому что им пользовались преступники при осуществлении незаконных операций. Такая преступная деятельность никуда не делась, на что недавно в своем докладе указало Министерство юстиции. Но биткойн все чаще привлекает респектабельных людей и уважаемые институты, которые хотят скрыть хотя бы часть своей экономической жизни от испытующего взора Большого брата.
Нельзя сказать, что биткойн недосягаем для закона или налогообложения (хотя термин «криптовалюта» создает такое обманчивое впечатление). Когда Федеральное бюро расследований в 2013 году разоблачило незаконную торговую интернет-площадку «Шелковый путь», это стало доказательством того, с какой легкостью государственные органы могут отслеживать участников подозрительных операций с биткойнами. Все дело в том, что блокчейн является нестираемой записью всех транзакций с биткойнами, в которой есть адреса отправителя и получателя.
Более того, Налоговое управление США готово потребовать от криптовалютных бирж информацию о счетах в биткойнах. В 2016 году это на собственном опыте выяснила площадка Coinbase. Слухи о новых правилах американского Министерства финансов с требованием к биржам подробнее раскрывать информацию привели к резкому росту продаж криптовалюты в День благодарения. Но дело в том, что биткойн надежнее Alipay защищает финансовые данные законопослушных клиентов. Как отметил 20 с лишним лет назад политический теоретик Стивен Краснер (Stephen Krasner) из Стэнфорда, независимость — понятие относительное.
Вместо того, чтобы стремиться к созданию цифрового доллара по примеру Китая, администрации Байдена следует признать выгоды от встраивания биткойна в американскую финансовую систему. В конце концов, она по своему изначальному замыслу должна быть менее централизованной и с большим уважением относиться к личной информации, нежели системы менее свободных обществ.
Жизнь в восточной части Глазго в 1980-е годы была отвратительной, жестокой и безденежной. Но все эти операции с грязными фунтами и пенсами (настоящие шиткойны!) проводились конфиденциально. Если Агнес покупала выпивку, а не картошку для жарки, это было ее дело (а также продавца и ее многострадальных детей). Государство не имело к этому никакого отношения. Но бедного Шугги это вряд ли могло утешить. А вот теперь государство будет знать все о ее расходах и соответствующим образом управлять ее семьей. В этом году мы в очередной раз узнали, что за свободное общество надо расплачиваться, причем не всегда наличностью.
