После прихода в конце 1917 года к власти партии большевиков мало кто предполагал, как далеко они готовы зайти в претворении в жизнь своих марксистских заветов. В своем «Интернационале» большевики пели: «Весь мир насилья мы разрушим до основанья. А затем мы наш, мы новый мир построим». При такой постановке вопроса под каток красной революции попадало все — законы формальной логики в том числе. Об этом пишет «Мел».
Нелогичная революция
Карл Маркс и Фридрих Энгельс работали на стыке философии, социологии и экономики. Основоположники доктрины коммунизма склонялись к тому, что им удалось создать всеобъемлющее учение, объясняющее законы исторического развития. Многие их последователи постепенно превращали даже недоговорки и иносказание в работах основателей марксизма в догмы сродни религиозным. Дальше всех зашли в этом начинании большевики, захватившие целое государство. Марксистская философия получила сильный аргумент в свою пользу — государственный аппарат насилия, созданный большевиками в ходе революции и гражданской войны.
Основа марксизма — диалектика. Этот философский метод основан на изыскании противоречий в реальности. В рамках марксизма был разработан диалектический материализм, утверждавший примат материи над сознанием. Большевистская философия учила, что развитие мира — это продукт формирования или разрешения противоречий.
В такой ситуации логика, наука о правилах мышления, как часть философии оказалась не к месту в государстве победившего марксизма-ленинизма
Ведь законы и методы логики позволяют выявлять противоречия в любом «единственно правильном учении». Уже с конца 1910-х годов логику стали называть не иначе как цитаделью метафизического мышления, несовместимой с диалектикой. Логику обвиняли в ее буржуазной природе, вступающей в противоречие с пролетарской наукой. Современный философ Александр Карпенко метко заметил, что логика террора не оставляла место для логики.
В начале 1920-х годов большевики окончательно решили «философский вопрос». Всех неугодных гуманитарных ученых было предложено выслать из страны. В 1922 году состоялся «философский пароход» — серия организованных большевиками акций по выдворению из страны философов, богословов, социологов и литераторов.
Любое философское учение и направление, не вписывающиеся в рамки диалектического материализма, изгонялось. «Из новостей, ошеломляющих разум, могу сообщить, что Надеждою Крупской и каким-то М. Сперанским запрещены для чтения Платон, Кант, Шопенгауэр, Владимир Соловьев, Ницше, Лев Толстой», — писал Максим Горький в 1923 году. На несколько десятилетий философия в России практически прекратила свое существование.
Комиссары «спасают» логику
С середины 1920-х и вплоть до конца 1950-х годов марксизм-ленинизм прочно удерживал свои позиции в советской философии. Вне его просто нельзя было сделать карьеру — в СССР никакой другой философии не существовало.
Но «воскресил» философию в СССР тот, кто ее до этого и похоронил — «корифей всех наук» Иосиф Сталин. И что показательно, возрождение философии началось с формальной логики. Нельзя сказать, что она полностью исчезла с университетских кафедр в 1920–1930-е годы. Но те, кто еще в 1920-е годы занимался логикой в открытую, в следующее десятилетие должен был писать в стол. В начале 1940-х годов Сталин неожиданно вспомнил о существовании логики. За предшествующие годы в стране пронеслись коллективизация, индустриализация, «Большой террор», миллионы людей переезжали в города.
Страна нуждалась в эффективном сталинском понимании и управлении. Видимо, даже сам Сталин понимал, что одними расстрелами в этом деле всех вопросов не решить
В начале 1941 года в Кремль вызывают профессора МГУ Валентина Асмуса. В годы революции он был впечатлен историческими переменами, которые принесла революция, поэтому на некоторое время сосредоточился на попытках совместить марксистскую диалектику и формальную логику. Результатом стала книга «Диалектический материализм и логика».
Но к концу 1930-х годов он полностью сосредоточился на изучении древнегреческой эстетики — сравнительно безопасной сферой знания в СССР. В Кремле Сталин посетовал Асмусу, что его комиссары «не умеют думать», поэтому необходимо организовать курсы логики для преподавания управленцам разных уровней. Но начало Великой Отечественной войны не позволило этим курсам состояться.
Однако, Сталин мысль о логике не отпустил. Но после войны он решил пойти еще дальше — «вождь всех народов» собрался научить думать правильно всех советских граждан. В конце 1946 года ЦК ВКП (б) принимает постановление «О преподавании логики и психологии в средней школе». К этому моменту не существовало учебных программ, логика и психология были разрушены приматом диалектического материализма. Но Сталина эти проблемы не смущали.
«ЦК ВКП (б) признал необходимым ввести в течение четырех лет, начиная с 1947/48, учебного года преподавание психологии и логики в выпускных классах средней школы. Логика и психология должны преподаваться квалифицированными преподавателями, получившими специальную подготовку в области психологии и логики», — гласило постановление, опубликованное 4 декабря 1946 года в «Учительской газете». Эксперимент предполагалось провести в крупнейших городах РСФСР: Москве, Ленинграде, Горьком, Саратове, Свердловске, Куйбышеве, Новосибирске и других.
Союзным республикам предлагалось рассмотреть вопрос о введении логики в школах во всех городах, где есть квалифицированные преподаватели
Действовать предлагалось, как и положено было в сталинском СССР, ударными темпами. К 1 марта 1947 года приказали издать учебник логики для ВУЗов, к 1 июля — учебник для школ. Предлагалось создавать кафедры логики и психологии в университетах. А в 1951 году ожидался первый выпуск учителей логики и психологии.
Это было неожиданное решение. Уже в следующем номере «Учительской газеты» его пришлось объяснить: «Громадное значение для дисциплинирования нашего мышления имеет логика. Как наука о законах правильного мышления, логика устанавливает те принципы, следуя которым мы можем избежать ошибок в наших суждениях и умозаключениях и прийти к правильным, логически обоснованным доказательствам… Изучение логики мышления является необходимой ступенью для изучения диалектической логики». Школьные учителя тут же стали писать письма о том, что ученикам не хватает умения логически рассуждать.
В общем, вся советская школа начала претворять решение в жизнь. А формальная логика при этом была полностью реабилитирована
Конец 1940-1950-х годов в историографии назван временем «высокого сталинизма». В это время диктатура Сталина достигла своего апогея. В науке подавлялись попытки любого заимствования у западных ученых. Были разгромлены генетика и кибернетика. Меч висел и над квантовой физикой, но только необходимость ее использования в создании атомной бомбы спасла эту область знания от разгрома.
Только на таком фоне возвращение логики, известной еще с Античности, казалось интеллектуальным прорывом. И действительно, он не заставил себя ждать. Приказ вождя о возрождении логики и психологии, об их включении в школьные программы потянул за собой всю философию. В советском гуманитарном знании стали возникать сферы, на которые уже не могла воздействовать идеология так, как раньше. Это позволило советским философам заявить о себе как о полноценных мыслителях, способных разговаривать со своими западными коллегами на одном языке.
Шесть лет логики
Но у школьных логики и психологии дела обстояли хуже. Как предметы они в советских школах просуществовали немногим дольше, чем главный инициатор их введения. После смерти Сталина в 1953 году проект о внедрении этих предметов в школе постепенно стал сворачиваться.
Тем не менее за шесть лет его реализации удалось сделать много важных наработок. Были созданы учебники для вузов и школ. Учебник психологии написал профессор Б. М. Теплов, который долгое время читал лекционный курс «История психологии». С. Н. Виноградов и А. Ф. Кузьмин написали учебник логики.
В начале 1950-х годов логика и психология преподавались в более чем 600 советских школах. В других школах учителя математики стали внедрять в свой предмет правила формальной логики
После смерти Сталина на логику так же, как и в 1920–1930-е годы, обрушилась критика диалектиков. После внутрикремлевской борьбы к власти приходит Никита Хрущев, верный революционным идеалам, поэтому судьба «буржуазных» логики и психологии в школах были предрешена. При этом она исключалась из большинства вузовских программ. Под вопросом стояло и ее преподавание для математиков. Считалось, что логика не способна разрешить спорные ситуации в математике — на это способен только диалектический материализм.
В 1959 году обязательно преподавание логики и психологии в советских школах было полностью свернуто. Попытки некоторых энтузиастов вернуть их в школьную программу до сих пор ни к чему не привели. Однако фактически все современные российские социальные науки обязаны этим школьным предметам тем, что в конце 1940-х они открыли брешь в советской действительности для всех остальных форм свободного гуманитарного знания.
