Самая популярная байка отечественной психологии – «У узбеков нет иллюзий» родилась в 1931 году, пишет «Лучик». Группа психологов во главе с Александром Лурией отправилась в экспедицию в Узбекистан и Кыргызстан. Почему были выбраны именно эти страны?
Предполагалось, что там проживали люди, не вкусившие еще прогресса и европейской культуры. В исследовании принимали участие две группы людей. В первой группе были жители отдаленных деревень, неграмотные крестьяне, которые были мало вовлечены в общественный труд. Во второй группе были социально-активные люди, хотя бы минимально образованные. Туда входили бригадиры и руководители колхозов, активисты, студентки учительского техникума, слушатели курсов.
Сенсационная гипотеза
Крестьянину из первой группы демонстрируют изображения лопаты, пилы, полена и топора. Лурия спрашивает:
— Какие предметы похожи? И что лишнее?
— Вот полено, пила, топор — они идут вместе: надо дерево распилить, потом разрубить, а лопата к этому не относится, она в огороде нужна…
Европейская логика гласит, что лишнее в этом списке полено, ведь все остальное можно отнести к более общей категории «инструменты». Психолог пытается подсказать:
— А вот один человек сказал, что топор, пилу и лопату надо положить вместе, что они похожи друг на друга.
Крестьянин упирается:
— Мне кажется, этот человек просто дурак. А может, у него просто слишком много дров?
Что мы видим? Крестьянин сортировал предметы по ситуационному признаку, абстрактный же признак (категория «инструменты») был ему не понятен. В целом ряде опытов испытуемые из первой группы опирались на личный опыт и предметную деятельность, тогда как чуть более образованные участники второй группы показывали способность логического и категориального обобщения.
В чем заключалась сенсационность? По мнению Лурии, подтвердилась гипотеза о социальном происхождении психологических процессов и их зависимости от культуры и человеческой общественно-полезной деятельности.
Иллюзии вокруг нас
Самый распространенный пример иллюзии – это сходящиеся рельсы. Еще в далеком 1913 году итальянец Марио Понцо доказал, что наш мозг определяет размер объекта, основываясь на фоне позади него. На рисунке ниже красные линии одинаковы, параллельны и находятся на одинаковом расстоянии друг от друга. И все же… ближние к нам линии кажутся короче.
Александр Романович Лурия забрался так далеко, чтобы понять природу этого феномена. А именно, он планировал найти ответ, будут ли неграмотные люди воспринимать оптико-геометрические иллюзии иначе, чем минимально образованные?
Лурия показывал крестьянам картинки с иллюзиями и выяснил, что и тут прохождение этих тестов зависит от культурного уровня развития испытуемого. То есть согласно этой гипотезе, у неграмотных людей (и маленьких детей) рельсы на картинке НЕ сходятся.
Лурия писал:
Я даже дал Выготскому (выдающемуся советскому психологу) телеграмму: «У узбеков нет иллюзий».
Говорят, будто, Выготский отреагировал ответной телеграммой: «А у Лурии нет мозгов»…
Политический подтекст высказывания
Дело в том, что телеграмма Лурии могла иметь для него страшные последствия. Только вдумайтесь, как ее могли трактовать! У крестьян психология отличается от психологии «образованного сословия»! Это же классовая диверсия! Надо ли говорить о том, какой жесткой критике подвергся Александр Романович по возвращении в Россию? Эта двусмысленность похоронила исследования на долгие сорок лет. Лишь в 1970-х годах Лурии удалось их опубликовать.
Горизонтальные линии параллельны?
А иллюзии-то были?
Другой исследователь, Курт Коффка, участник той самой команды Лурии, в своих записях отмечал, что иллюзии все-таки были. Его испытуемые видели перспективу и испытывали на себе оптические иллюзии. Нестыковки обнаружились в середине 1970-х годов. Почему результаты были разными? Сам Коффка считал, что причина в отношении испытуемого к экспериментатору. К сожалению, интересной дискуссии между Коффкой и Лурией не получилось.
Почему ещё идеи Лурии не должны были получить распространение?
В Германии в те годы набирала силу партия национал-социалистов. Во внутренней политике Советского Союза в качестве реакции на национализм шла кампания по борьбе с «националистическими перегибами». Исследование Лурии вопреки его желанию могло идти в разрез с этой политикой, невольно демонстрируя различия наций.
