Как показывают разные данные, в большинстве стран Центральной Азии за последние несколько месяцев почти вдвое выросла стоимость аренды жилья в крупных городах. В том числе из-за резкого роста приезжих из России. Ранее мы писали о том, что в страны ЦА уже стали возвращаться трудовые мигранты из России, и их количество, видимо, будет расти, или будут снижаться переводы от них, питающие миллионы их родственников. В итоге в регионе ожидается ухудшение социального положения большинства его жителей.
Первыми под этот удар попадут (уже попадают) внутренние мигранты. И есть риски, что их социальное положение может усугубляться дискриминацией и сегрегацией в крупных городах. Автор этих строк сам много лет является внутренним мигрантом, скитаясь по стране по разным «углам», где дешевле обходится жизнь, и поэтому знает многие перипетии этого процесса. Об этом пишет политолог Талгат Мамырайымов в своей статье на check-point.kz:
Так, нередко можно услышать, прочитать, как коренные жители крупных городов наших стран весьма нелестно отзываются о приезжих сельчан-соотечественников, называя их «дикарями», «понаехавшими». На днях сообщили, что «население Ташкента с начала года увеличилось на 47,1 тысяч человек», достигнув уже 2 млн 909 тысяч 500 человек. Под этой новостью появились комментарии такого рода: «Ого много-то как, не только нам жить со средневековыми жителями, поживите и вы…Ещё Жириновский говорил, не трогайте вы Узбекистан, они скоро провалятся в средневековье…Как бы кого не оскорбляло, но выходцы из дальних регионов наиболее неприспособленные к цивилизованной жизни».
А в ответ пишут: «Почему «коренные» так нервничают и ненавидят областных? Не надо презирать своих сограждан. Гражданин Узбекистана имеет право жить в любом уголке республики!». Отдельные «граждане» говорят: «Нужно конкретно посчитать всех живущих, а не только прописанных и зарегистрированных. От этого зависит расчет расходуемых энергоресурсов, воды, газа, бензина, наличие школ, детсадов, поликлиник, врачей, транспорта… Кроме того, становится обстановка более криминогенной. На улицах города огромное число праздношатающейся молодежи, чем занимаются, неизвестно. А разрешена была прописка с одной целью — распродать новостройки». Таким образом, некоторые «коренные» ташкентцы, как и многие жители других центральноазиатских городов, не хотят, чтобы в их городах жили «понаехавшие».
Из-за ложной урбанизации мигранты-сельчане в крупных городах региона становятся «обузой», конкурентами на рынке труда, «помехой» для более комфортной жизни определенных горожан. Другой фактор недоброжелательного отношения отдельных горожан к сельским мигрантам в городах – это неприятие традиционной культуры, образа жизни сельчан. В результате некоторые горожане в ЦА стали заниматься стигматизацией сельских мигрантов, навешивая на них социальные ярлыки «мамбеты», «мырки», «харыпы», «понаехавшие» и другие. Отчасти именно по этой причине, не считая вопросы контроля передвижения населения, в нашем регионе продолжает существовать институт прописки, который является сегрегацией социально уязвимых внутренних мигрантов, не имеющих средств, чтобы приобрести свое жилье и получить законную регистрацию по месту фактического проживания, и стать полноправными горожанами – обладателями всех им доступных благ и прав.
В частности, в наших странах, по сути, нет механизмов защиты от социальной, властной и культурной дискриминации внутренних мигрантов в ходе реализации их прав на достаточный уровень жизни, включая достаточное жилище. Собственно, внутренние мигранты в наших странах часто с трудом имеют доступ даже к убогим жилищам, при этом расположенным в неблагополучных районах, где они в количестве нескольких человек живут в одной комнате общежития, либо в однокомнатной квартире и нередко с ограниченным доступом к важнейшим удобствам, таким как холодная и горячая вода, канализация и электричество.
И во многом это происходит из-за культурной, социальной и властной сегрегации. Ни для кого не секрет, что в ряде крупных городов нашего региона бывает так, что арендодатели сдают жилье только для европейцев, или для «не маргиналов», что является прямой дискриминацией права на достаточное жилище. Недоброжелательное отношение довольно значительного количества коренных горожан к вчерашним сельчанам (составляющих большую часть внутренних мигрантов), как к «мамбетам», «понаехавшим», несомненно ограничивает их возможности не только по доступу к достаточному жилищу, но и к хорошим заработкам и т.д. Такого рода стигмы закрепляются определениями властных и интеллектуальных элит в стиле: «потерянное поколение», «маргиналы», «социальные аутсайдеры».
Серьезно ограничивают права внутренних мигрантов на достаточное жилище действия власти посредством рейдов полиции с проверками наличия «прописки». В конечном итоге внутренние мигранты нередко воспринимаются у нас как люди второго сорта, поскольку не имеют своего жилья, а порой и прописки. Тем самым ограничиваются возможности их социальной и экономической мобильности в наших к тому же сословных обществах. Конечно, бывает и так, что сами внутренние мигранты порой нарушают нормы и ценности городской культуры, занимаясь также «криминалом» (для выживания), что часто является основной причиной «профилактических» полицейских рейдов. Однако эта проблема, думается, преодолима после того, как внутренние мигранты станут полноправными гражданами, как и коренные горожане, в наших крупных городах.
Ведь человек обычно стремится оберегать то, что ему принадлежит по праву, и, если его принимают как равного. Властям, в конце концов, следует начать активно улучшать условия жизнедеятельности внутренних мигрантов, а вслед за этим, соответственно, улучшится интеграция вчерашних сельчан в настоящую городскую культуру – не снобистскую и не дискриминационную. Ведь ложная урбанизация (с превышением спроса на рабочую силу) не только создает нагрузку на социальную сферу городов, но и является одним из направляющих векторов пауперизации многих жителей нашего региона.
На самом деле внутренняя миграция, подстегивающая рост городов – это благо для экономики, потому что «любое производство товаров и услуг становится эффективнее за счёт увеличения масштабов», особенно «в местах плотного проживания людей из-за большей доступности потенциальных работников, которые могут занять рабочие места на производствах». Так думают в Узбекистане. Но, похоже, в Казахстане и Кыргызстане власти пока продолжают действовать по советской старинке. То есть пытаясь осуществлять плотный контроль за миграционными потоками, в первую очередь – по мотивам безопасности, когда внутренних мигрантов рассматривают как потенциальных «преступников», «революционеров». На самом деле – они приезжают в крупные города в поисках работы, более лучшей жизни, чем на селе, в малых городах.
Специалисты показали, что именно система прописки, контроля за внутренней миграцией являются первопричинами слабой полноценной урбанизации в странах Центральной Азии. Отдельные исследователи пишут: «Не будь миграционных барьеров, Ташкент был бы вдвое больше и вдвое богаче». И самое главное – внутренняя миграция, не только способствует экономическому развитию страны, но и является способом ухода от бедности. Тем более, что в наших странах миграционный потенциал очень высокий, учитывая большой естественный прирост населения, доминирование молодых – сейчас средний возраст жителей ЦА — около 27 лет. Получается, наши власти не хотят, чтобы многие наши граждане перестали быть бедными? Внутренняя миграция – это данность современного мира «демографического взрыва», от нее никуда не убежишь, ее нужно принять, научиться с нею жить.
И в этом деле сначала нужно перестать использовать понятия-стигмы по типу «маргинал», «потерянное поколение». Разумеется, «маргинал» в науке — это безоценочный термин, которым там обычно обозначают человека, не входящего ни в одну социальную и культурную группу, то есть являющегося «асоциальным» субъектом. Правда, маргиналом в науке также называют человека, стремящегося быть вне «системы», приверженного идеям свободы, независимости, индивидуального развития. Впрочем, как мы сказали выше, наша элита использует слова «маргиналы», «потерянное поколение» больше в оценочном смысле, а не в научном, аналитическом, рассматривая молодых сельчан в городах, как каких-то неполноценных. В термине «маргинал» много идеологизированности, влияния колониального снобизма, комплекса неполноценности наших элит перед «продвинутыми» из Москвы.
В связи со сказанным называть маргиналами простых центральноазиатских жителей — это не научно и аморально. Ведь в наших условиях маргиналы — это те, кто не разделяет прежние, например, совково-назарбаевские ценности и нормы. Термин маргинал выстраивается исходя из доминирующих социальных ценностей и норм, задаваемых, как правило, референтной группой (элитой). А если в нашей элите, прежде всего в старой «назарбаевской» когорте, у многих практически отсутствует мораль, то и бессмысленно говорить о маргинальности. Кроме того, сегодняшние молодые внутренние мигранты Центральной Азии – не «потерянное поколение». Они – поколение независимости, их социальное и культурное становление прошло в эпоху кардинальных перемен, а не болотного брежневского застоя, как у старшего поколения…
