Эксперт в области предотвращения селевой опасности инженер–гидролог Халилжан Маллаев считает, что последствий разрушений от водной стихии в Боомском ущелье могло быть меньше, если бы при строительстве новой дороги выполнялись все технические требования. Он уверен, что если бы ливни шли на полчаса больше, то сель выдавил бы дорожное полотно в реку. И рекомендует хотя бы от селевых атак провести целый комплекс работ, чтобы сделать ущелье безопасным, пишет «Вечерний Бишкек», который побеседовал с инженером.
«В природе вода скапливается и через расщелины устремляется вниз, в отводные трубы или селепропускные сооружения. Так должно быть. А что вышло в Бооме — начались интенсивные ливневые осадки, и воде некуда было уходить. Значит, что–то не сделано для этого. Необходимо проводить новый теханализ проекта, склонов. До постройки новой дороги в Бооме все работало как положено.
Можем предположить, что когда трассу расширяли, все–таки нарушили систему селеспуска.
До того как построить новую дорогу, инженеры должны были провести наблюдения, а уже потом в соответствии со строительными нормами разработать систему селеотводов с учетом естественных селевых сходов. Но для этого нужна карта селевых явлений, а у нас такой карты нет. Ее нужно создавать, она необходима, эта карта опасностей, которые можно предотвращать», рассказал Халилжан Маллаев.
По его словам, задача — не искать, кто виноват, а скорее поставить вопрос: кто несет ответственность? Понятно, что в первую очередь это заказчик, проектировщик, строитель.
«Несколько лет назад я работал в одной из технических организаций. Проверяли закусочную в Бооме и выяснили, что ее хозяин при строительстве изменил селевое русло. Завез грунт, захотел увеличить территорию. Мы написали предписание, а хозяин сбежал. Кафе и сейчас работает, там все по–прежнему. Хотя проектировщик должен был настоять на том, чтобы были выполнены все необходимые работы как положено, чтобы вода попадала в селеотводные сооружения.
Но кто–то «сердобольный» подмахнул документы на открытие «едальни». Всем наплевать, что дорога государственная, 1–й категории. Хорошо, что в этом случае обошлось так. А ведь и дороги могло снести, спровоцировать камнепад», отметил эксперт.
Он объяснил почему возникает угроза камнепада.
«При проведении строительных работ появляются расщелины. И тогда вода, которая шла по одному селевому руслу, может переместиться в другое. И потревоженные камни лишаются устойчивости. В свое время промальпинисты были в штате организаций, которые отслеживали состояние дорог. Они обследовали склоны, если надо сбрасывали камни вниз. При строительстве Папанской плотины мы обшивали бревнами механизмы и машины, чтобы хоть как–то обезопасить водителей. А тут, в Бооме, по дороге несутся тысячи машин…
Если говорить о Бооме, уже поздно искать виноватых. Надо быстро что–то делать. С моей точки зрения, есть выход: склон надо «оположить» — сделать пологим по системе строительства откосов и уступов. Это для спуска воды и задержки камней. Высота откосов должна быть 5–6 метров. Это поможет организованно поймать и слить воду в одно место. В проекте должно быть все предусмотрено!
Тут одна беда, когда инвесторы работают — они нас не слышат. Им все равно, что будет с нашими горами, а нам–то не все равно! Вот и должны стоять на своем инженер, проектировщик, технадзор. Работа должна делаться на века. К сожалению, в Кыргызстане нет организации, которая бы занималась сбором данных по селям. Нужно открыть такой отдел хотя бы при Гидромете. Необходимо снова исследовать Боом и провести все необходимые работы», рассказал Маллаев.
