28 сентября 2022 года было принято решение о создании временной депутатской комиссии для изучения продажи золота, общей выработки ЗАО «Кумтор Голд Компани» и проверки его деятельности с момента передачи в собственность Кыргызстану.
Комиссия успешно отчиталась в ЖК и никаких нарушений не выявила. Но не все остались удовлетворены работой комиссии. Издание «Новые лица» опубликовало интервью с депутатом Исхаком Масалиевым, который первоначально был избран председателем временной депутатской комиссии, а потом по состоянию здоровья отказался от этой позиции по состоянию здоровья.
— Исхак Абсаматович, вы получили исчерпывающие ответы на все свои вопросы, работая в комиссии?
— Меня заинтересовала информация, которую озвучивали президент и премьер-министр, которые заявляли, что за два года мы накопили 45 тонн золота. Это здорово, очень хорошо! При Сооронбае Жээнбекове было 19 тонн. В 2021 году это золото было продано на 1,1 млрд долларов. И к маю 2021 года золота в банке не было. Сегодня 45 тонн есть. Поэтому я оттуда минусовал бы 19 тонн, которые были до этого.
Я задавал вопросы, но внятного ответа не получил. По данным отчета Национального Банка, по ситуации на прошлый год, у Нацбанка не было дохода в объеме соответствующего стоимости 45 тонн золота. Это под 3 млрд долларов. Таких лишних денег на покупку золота у Нацбанка не было. Когда я задал председателю Нацбанка вопрос: “На какие деньги вы купили золото?” он ответил, что у Нацбанка были средства. Я показал отчет за 2021-2022 год. Там у них остаток был порядка 80 млн сомов, но речь идёт о 240 миллиардах. Такой лишней суммы у них не было.
У меня сложилось впечатление, что Кыргызалтын – продавец золота, это государственное предприятие, Нацбанк – государственное учреждение, и для того, чтобы Кыргызалтын развивался, мы просто напечатали и дали деньги. А иначе как? Если мы золото не продавали за рубеж, такого объема долларов не было. И поскольку расчёты в Кыргызстане производятся в сомах, то хозяином сомов и их производством является Нацбанк. И возможно они денежки допечатали. Может быть. Внятного ответа мне ни письменно, ни устно не дали.
Как член комиссии, как человек патриотически настроенный, я приветствую возврат Кумтора. Но у меня 2 вопроса – на какие деньги мы купили 45 тонн. И второй, почему мы не продаем это золото? Золото это товар, его надо продавать, чтобы лучше жить. Мне пытались объяснить, что когда государство владеет большим объемом золотого запаса, оно становится инвестиционно привлекательным и нам будут давать кредиты и займы.
— Вы лично видели все 45 тонн золота?
— Мы видели большой объем золота в ящиках. Мы не взвешивали, на глазок посчитали. Если каждый ящик больше 16 килограмм, то там достаточно большой объем…
— В чем тогда заключаются ваши сомнения?
— 19 тонн Нацбанк продал через европейскую структуру. Это произошло в начале 2021 года. Этот запас кыргызстанский, там никаких вопросов не может быть. Это золото находилось в хранилище и Кумтору уже не принадлежало. Почему это было сделано в тишине? Ну по золоту информацию не афишируют никогда.
Второе сомнение – экология. Мы в суде выиграли иск на 3 млрд долларов о возмещении ущерба — это ледник Петрова и Лысый, снесенные горы, изменение климата, соответственно всей экологии нанесены колоссальные последствия, идет движение горных масс. Тот лагерь, который я посещал в 2000 году давно под землей остался, об этом тоже не афишируют. Появление воды в шахтах. Всё идёт к экологическим изменениям. Я спрашивал министра Кутманову, почему мы отказались от иска. Она отвечала, что мы использовали иск, как рычаг воздействия на переговорах. То есть мы в нашем суде в двух инстанциях выиграли, после этого канадцы стали более сговорчивыми и пошли на те условия, которые предложил Кыргызстан. Возможно, это оправдано чем-то. Но вопрос экологии остаётся и становится острее с каждым годом. Правительство говорит, что около 50 млн долларов оставлено на рекультивацию. Здесь маленькое лукавство, на рекультивацию выделяется на любом горнорудном предприятии. Это неотъемлемая часть проекта, и они не могли не оставить. А хватит ли этих финансов, большой вопрос. Поэтому мы должны оставлять больше денег на рекультивацию. А сейчас, после того, как перешел “Кумтор” Кыргызстану, произошло удорожание работ, стало больше расходов.
— Больше плюсов или минусов от того, что “Кумтор” перешел Кыргызстану?
— Плюсы налицо. Но есть вопросы. Если мы до сих пор получали 100 млн долларов в год, это фиксированный платёж с 2009 года. То за эти два года мы получили чуть больше 200 млн долларов. То есть сумма не увеличилась. Но если суммарно брать, то большая часть денег идёт опять на “Кумтор” на производство, плюс производство подорожало, значит денег уходит больше. Плюс в том, что есть запасы золота, и если их продать, то может больше будет плюсов.
— Ну вы нашли ответы на все вопросы, которые возникали в обществе?
— Я откровенно скажу, в полной мере не удовлетворен полученными ответами и меня беспокоит, что будет дальше. Другое дело, что некоторое расхождение в информации, которые представляют президент, премьер-министр и Нацбанк очевидны. Иногда в пылу горячности они говорят то, что не всегда соответствует.
Я выяснил для себя, что информация о том, что брат президента продавал золото в Турции не соответствует действительности. Было намерение лишь. Это успокоило меня, что процесс по воле или против воли остановили. Это хорошо. И ближайшее окружение президента в продаже золота не уличено. Это тоже хорошо.
— Прошло всего пять заседаний временной депутатской комиссии. Вы считаете этого достаточно?
— Дело не в количестве заседаний. С первого дня я предлагал, чтобы работа комиссии была открытой. Но ввиду того, что правительство умудрилось все документы зашифровать под грифом ДСП – для служебного пользования, проводить в открытом режиме заседания в присутствии журналистов было бы не разумным, потому что пришлось бы просить их выйти каждые 5 минут. Я недооценил правительство, думал мы поведем, как положено — открытые общественные слушания с приглашением экспертов со стороны. Моё предложение пригласить независимых экспертов не приняли. Мы не привлекали экспертов, мы работали сами и аппарат помогал собирать информацию, документы. И в первую очередь брали информацию с грифом ДСП, которую Акылбек Жапаров и Садыр Нургожоевич публично озвучивали в СМИ, но нам в бумажном варианте приходило подгрифом ДСП. Поэтому мы были связаны по рукам и особого публичного обсуждения не было. Чего они опасались, я не знаю. Потому что я, как один из критикующих, со своей стороны знаю, что можно говорить, а что нет. Может они беспокоились за других депутатов?
— Так для чего была такая повышенная секретность?
— Я так и не понял, зачем нужен был режим секретности. Прежние владельцы, канадцы, всю информацию “от и до” выводили на сайте, потому что у них есть тысячи акционеров, которые в онлайн режиме отслеживали, что с их акциями, какова их стоимость. А почему Акылбек Усенбекович решил не афишировать, что у нас есть 45 тонн, которыми мы можем внешний долг закрыть? Но ему ответили, что внешний долг не надо закрывать, иначе будем платить какие-то неустойки. Это ноу-хау нашего правительства впервые слышу, что досрочная оплата долга повлечет за собой большие расходы. Я думаю Китай был бы рад, если бы мы какую-то сумму досрочно оплатили бы. Ну это решение исполнительной власти…
— «Кумтор» уже два года наш, а мы, кыргызстанцы пока богаче не стали. Почему?
— А вы думаете за счет чего повышается заработная плата, пенсии и другие социальные выплаты? Не только за счет налогов. И первое полугодие 2021 года мы выдержали за счёт продажи 19 тонн золота, это напрямую сыграло роль. И на дальнейшую работу “Кумтора” нужно было порядка 600-700 млн. долларов. Откуда их взять? С этих денег и взяли. Потому что, если хотя бы на месяц остановить производство, то процесс исчезнет. Если раньше получали от 16 до 18 тонн, то сейчас стали меньше вырабатывать 14-15. Причин масса. Во-первых, удорожание процесса, над под землю лезть, это самая тяжелая часть. По прогнозам экспертов до 2031 года мы всё вычерпаем. Другие успокаивают, что в отвалах много золота. Возможно и так…
— Как оцениваете работу Тенгиза Болтурука?
— Человек с двумя гражданствами, не имел права работать на таком предприятии. Он, как будто сидит на двух стульях, у него есть своя частная компания из этой сферы. Он в течение 18 лет работал в той системе и знает много ходов-выходов, и как заработать знает лучше других. Подпускать такого человека к стратегически важному объекту, давать возможность рулить, было ошибкой. Моя настороженность оправдалась. Теперь я молчу, а те кто его назначали, говорят, что он подвел. Как можно умудриться более 1 млрд сомов нанести ущерб? В основном речь идёт о завышении сумм товаров и услуг. Почему ревизионная комиссия сразу не сделала ему замечания? Теперь он сидит в тюрьме и делает заявления, в которых непонятно кого он обвиняет, заявляя, что его тоже подставили. Президент заявил, что пусть он возместит ущерб и тогда его освободят. Но такой подход меня коробит — человек, который своровал из бюджета большие деньги может заплатить и быть свободен. Вон Сарпашева задержали, он мимоходом из кармана заплатил 5 миллионов, его выпустили под подписку, а люди, которые по Кемпир-абаду выразили своё мнение, 6 месяцев находятся в тюрьме. Только один раз был допрос, и всё. Наверно закон не в полном объеме работает одинаково. А закон должен быть принципиально один. И я помню, когда мы задавали вопросы на первых порах, когда отпускали Матраимова и других, представители президента и прокуратура говорили, что это пробел в законодательстве, так как мы взяли эту норму из западного законодательства, что возмещение ущерба может быть основанием соглашения для сотрудничества со следствием и освобождения из-под стражи. Они обещал изменить эту норму, но почему-то она до си пор осталась.
