Пока мы отчаянно боремся за свободу слова, чувственности и употребления различных продуктов мировой химической промышленности — происходит окончательное порабощение человека.
О том, какие способы ненасильственного подчинения человечества существуют у сведущих власть имущих, рассказывает английский писатель, автор знаменитой антиутопии «О дивный новый мир», один из первых исследователей мескалина и изобретатель понятия «психоделика» Олдос Хаксли:
В прошлом революции были направлены на изменение существующего положения дел, чтобы через окружающую среду изменить человека. Политическая революция, экономическая революция и религиозная революция — все они были направлены не на человека непосредственно, а на его окружение.
Сегодня мы имеем дело с иным подходом, который можно назвать окончательной революцией, когда становится возможным воздействовать непосредственно на ум и тело людей. Само собой, воздействие такого рода имело место с начала времён. Но раньше это воздействие по большей части было исключительно насильственным. Методы террора были известны с незапамятных времён и использовались с разной степенью изобретательности: иногда с крайней жестокостью, а иногда с изрядной мерой мастерства, приобретённого методом проб и ошибок в применении пыток, тюремного заключения и ограничений самых разных видов.
Но, как говорится, со штыками можно делать всё что угодно, но только не сидеть на них. Для контроля над группой людей в течение длительного времени необходимо добиться их согласия. Чистый террор не может эффективно применяться до бесконечности. Рано или поздно придётся включить элемент убеждения и попытаться заставить людей дать согласие на происходящее с ними.
Суть последней революции, с которой мы имеем дело сейчас, заключается именно в этом: мы находимся на стадии развития методов, которые позволят правящей олигархии (которая всегда существовала и, предположительно, всегда будет существовать) заставить людей полюбить своё подчинённое положение. Мой интерес к данной проблеме подтолкнул меня к написанию книги «О дивный новый мир», в которой говорится об обществе, применяющем все доступные методы для того, чтобы стандартизировать население, устранить «неудобные» человеческие различия и упорядочить людей в некое подобие кастовой системы современного типа.
Некоторые методы из описанных мной существуют уже сегодня. Кроме того, имеет место движение в сторону такого рода контроля, посредством которого людей можно даже заставить наслаждаться таким положением дел, которого ни один человек в здравом уме не должен принимать за норму.
Я бы хотел сравнить «О дивный новый мир» с другой антиутопической притчей — «1984» Джорджа Оруэлла. Оруэлл писал свою книгу в то время, когда сталинский режим террора был в самом разгаре, а гитлеровский режим террора только-только пал. Поэтому его книга — это проекция недалёкого прошлого в будущее: он рисует общество, в котором контроль осуществляется исключительно при помощи террора и насилия над умом и телом человека.
Моя книга, написанная в 1932 году, не была омрачена идеей террора, поэтому у меня была возможность исследовать другие, ненасильственные методы контроля. Я убеждён, что научные диктатуры будущего (а я думаю, что таковые будут существовать в разных уголках мира) будут намного ближе к модели, описанной в «Дивном новом мире», чем к модели из «1984». Но вовсе не по причине гуманистических взглядов или угрызений совести диктаторов научной эпохи, а потому что описанная мной модель намного эффективнее.
Ведь если добиться согласия людей с их подчинённым положением, устранить любые различия между ними и подчинить методам массового производства на общественном уровне — это позволит построить намного более стабильное и крепкое общество, чем если полагаться исключительно на карательные отряды и концлагеря.
И по мере того, как диктатуры будут становиться всё более научными и всё более нацеленными на идеально функционирующее общество, они станут проявлять всё больший интерес к методам, которые я описал в «Дивном новом мире». Мне кажется, что вышеупомянутая окончательная революция в действительности не так уж далека, потому что методы, необходимые для осуществление контроля такого рода, уже существуют — вопрос только в том, кто первым использует их в широком масштабе.
МЕТОД ТЕРРОРА
Павлов сделал некоторые очень далекоидущие открытия о животных и людях. Среди прочего он обнаружил, что условные рефлексы, выработанные животными или людьми в состоянии физического или психологического напряжения, западают в подсознание более глубоко, и от них гораздо труднее избавиться.
Конечно, этот факт был обнаружен эмпирическим путем намного раньше и широко эксплуатировался. Но разница между предыдущими интуитивными методами и современными — это разница между методом проб и ошибок и подлинно научным подходом. Есть существенная разница между нами и, к примеру, инквизиторами XVI века. Мы намного лучше знаем, что делаем, и благодаря нашим теоретическим знаниям мы можем значительно увеличить масштаб охвата и уровень эффективности.
Английский психиатр Уильям Сарджент в своей книге «Битва за разум» показывает, как великие религиозные деятели прошлого интуитивным путём дошли до метода Павлова. Он говорит, в частности, о методе обращения, используемом Джоном Уэсли, основанном на принципе предельного психологического напряжения. Он рассказывал аудитории о муках ада (таким образом делая людей крайне уязвимыми к внушению) — а затем резко снижал это напряжение, предлагая надежду на спасение в раю.
Сегодня мы знаем, почему эти методы работали. И при желани, мы определённо смогли бы развить их намного дальше, чем это было возможно в прошлом. На примере военнопленных и фабричных рабочих в Китае мы имели ещё одну возможность удостовериться в том, как эффективно работают методы Павлова, применяемые систематически. Нет никакого сомнения, что с помощью данных методов можно создать огромную армию безоговорочно преданных людей. И я считаю, что эти методы представляют собой существенное развитие прошлых методов террора, потому что они сочетают террор с добровольным принятием текущего положения дел.
МЕТОД ВНУШЕНИЯ
Без сомнения, люди всегда знали о внушении и, хотя они и не использовали слово «гипноз», — определённо практиковали его в самых разных видах. Сегодня мы обладаем намного более глубокими знаниями в этой области и можем применять их так, как это было невозможно в прошлом. Например, всегда было известно о том, что люди в разной степени подвержены внушению. Только сегодня мы владеем точными статистическими данными о доле таких людей в обществе.
Любой опытный гипнотизёр скажет вам, что около двадцати процентов людей легко поддаются гипнозу — и примерно столько же людей поддаются гипнозу с большим трудом. Между двумя этими крайностями находится огромное количество людей, которых можно загипнотизировать, прилагая для этого некоторые усилия на протяжении определённого времени.
Однажды в бостонской больнице общего профиля был проведён эксперимент над несколькими сотнями мужчин и женщин, страдавшими от послеоперационных болей. Уколы делались по просьбе пациентов каждый раз, когда боль становилась невыносимой, но в половине случаев им вводился морфий, а в половине случаев — вода. Около двадцати процентов пациентов чувствовали от воды такое же облегчение, как от морфия, а около двадцати процентов не чувствовали от воды никакого облегчения. Остальные пациенты получали некоторое облегчение в некоторых случаях.
Однажды я говорил с человеком, который занимался производством записей для прослушивания во время стадии медленного сна. Эти записи предназначены для усиления сексуального удовольствия, повышения продаж, обретения богатства и так далее и продаются на условиях возврата денег в случае неудачи. Так вот, он сказал, что примерно пятнадцать — двадцать процентов покупателей регулярно пишут возмущённые письма с жалобами на то, что записи не дают результата. В то же время около двадцати процентов людей пишут восторженные письма, говоря, что их жизнь стала намного лучше. Среди остальных покупателей есть те, кто получает только незначительные результаты, но после убеждений продолжают стараться и в итоге добиваются положительного результата.
Разумеется, если бы все люди были невнушаемыми, организованное общество не могло бы существовать; а если бы все люди были внушаемыми, диктатура была бы неизбежна. К счастью, существует умеренно внушаемое большинство, которое удерживает нас от диктатуры и одновременно позволяет сформироваться организованному обществу. Тем не менее, наличие двадцати процентов крайне внушаемых людей означает, что любой демагог, который сможет склонить их на свою сторону, получает возможность свергнуть любое правительство.
Гитлер, как никто другой, понимал слабости людей и пользовался ими в полной мере. Он знал о том, что условный рефлекс, приобретённый в состоянии напряжения или усталости, намного сильнее, чем в обычных условиях. Именно поэтому все его речи провозглашались ночью. В «Майн кампф» он прямо говорит, что поступал так потому, что ночью люди более уставшие и, следовательно, менее способны сопротивляться внушению, чем днём.
Разумеется, сегодня мы располагаем техническими способами широкого распространения голоса и изображения демагога, позволяющими создать галлюцинаторный эффект. В этом — огромная разница между современным и древним демагогом. Древний демагог имел возможность апеллировать только к тем людям, до которых он мог докричаться, — современный демагог способен воздействовать на миллионы людей одновременно, а распространение его изображения позволяет создать сильный гипнотический эффект.
ФАРМАКОЛОГИЧЕСКИЙ МЕТОД
В «Дивном новом мире» я придумал наркотик под названием «сома», который, конечно же, не мог существовать в таком виде, так как был одновременно стимулятором, снотворным и галлюциногеном. Эти три эффекта трудно объединить в одном препарате. Однако, используя несколько разных веществ, можно добиться аналогичного эффекта уже сейчас. Кроме того, сегодня у нас есть наркотики, изменяющие состояние сознания. Если обратиться к истории, становится очевидно, что человек всегда питал слабость к наркотическим веществам, и эффект всех естественных стимуляторов, снотворных и галлюциногенов был обнаружен задолго до начала истории.
К примеру, в поселениях раннего неолита, обнаруженных во время раскопок в Швейцарии, были найдены головки мака. Следовательно, люди использовали этот наиболее древний и опасный наркотик задолго до возникновения сельского хозяйства. Открытие того, что человек был наркоманом прежде, чем стать земледельцем, даёт новый любопытный взгляд на природу человека.
Однако разница между древними и современными галлюциногенами в том, что последние намного безопаснее. Новые психоделики (такие как ЛСД-25 или псилоцибин) могут вызывать огромные преобразования в сознании при таких же последствиях для тела, как пара коктейлей.
Само собой, фармакологи создают всё большее количество волшебных препаратов, которые ещё опасней, чем те болезни, которые они лечат. Каждый год медицинские справочники содержат всё более длинную главу, посвящённую ятрогенным заболеваниям (заболеваниям, спровоцированным врачами). Такие препараты могут давать невероятные результаты, но их следует использовать крайне осторожно. В то же время существует целый ряд препаратов, воздействующих на ЦНС, способных вызывать эйфорию или оказывать седативный эффект без какого-либо ощутимого вреда здоровью человека. В руках диктатора подобные вещества могут быть использованы, чтобы вызвать в людях высшую степень счастья даже в самых ужасных обстоятельствах.
Но подобное возможно даже с применением старых примитивных веществ. Однажды мой сосед, прочтя «Потерянный рай» Мильтона, заметил: «Пиво объясняет пути Господни куда успешнее, чем Мильтон». А ведь пиво — это наркотическое вещество, намного более примитивное, чем современные наркотики. И можно с уверенностью сказать, что новые психоделики и галлюциногены способны сделать намного больше, чем Мильтон и все теологи вместе взятые, чтобы облегчить бремя человека перед лицом пугающей тайны жизни.
На мой взгляд, именно этот метод открывает самые широкие возможности для окончательной революции, предоставляя высокую степень контроля, но не посредством террора, а посредством создания намного более приятной жизни, чем обычно. До такой степени приятной, что люди начнут любить положение вещей, которое ни один человек в трезвом уме любить не должен.
МЕТОД ИМПЛАНТОВ
Эксперименты с вживлением электродов в мозг широко проводились над животными, а также в нескольких случаях над неизлечимыми душевнобольными. Любой, кто наблюдал за поведением крыс с электродами, вживлёнными в различные мозговые центры, ужаснулся бы тому, что может ждать нас, если эта технология окажется в руках диктатора. В лаборатории Калифорнийского университета я имел возможность наблюдать две группы крыс. В первой электроды были вживлены в центр удовольствия. Установленная в клетке кнопка была связана с электродом проводом и посылала ток в мозг, стимулируя центр удовольствия и вызывая экстаз. Крысам это настолько нравилось, что они нажимали на кнопку по восемнадцать тысяч раз за день. Причём, когда у них забирали кнопку на один день, на следующий день они нажимали на неё по тридцать шесть тысяч раз. И они продолжали это делать, не обращая внимания ни на еду, ни на противоположный пол, до тех пор, пока не сваливались с ног от истощения. В другой группе электроды были вживлены между центрами удовольствия и боли. Результатом была причудливая смесь экстаза и мучения. Крысы некоторое время смотрели на кнопку с подозрением, а затем нажимали на неё и отскакивали с пронзительным писком. После этого они выжидали некоторое время, прежде чем снова нажать на кнопку. Но каждый раз они нажимали опять — вот что самое невероятное.
В одном из научных журналов я прочитал статью об электродах в мозгу цыплят. Только вместо провода использовался приёмник, управляемый на расстоянии. В итоге можно было наблюдать поразительную картину: спящие цыплята внезапно просыпались, бодрствующие цыплята мгновенно засыпали, курицы вели себя так, будто откладывали яйца, а агрессивные петухи впадали в уныние. В случае с больными людьми подобные эксперименты также приносили поразительные результаты. Безнадёжные пациенты в психиатрических лечебницах, страдающие глубокими депрессиями, нажимали кнопку — и в один миг становились весёлыми и радостными.
***
Разумеется, на сегодняшний день эти методы используются лишь в экспериментальных целях. Но что может произойти, если эти невероятно мощные технологии попадут в руки недобросовестных людей у власти?
Мы обязаны знать о том, что происходит, и использовать наше воображение, чтобы представить, что может произойти. Затем нам следует найти способ, как использовать эту огромную силу, доступную нам благодаря научно-техническим открытиям, на благо человечества, а не для его деградации.
