Два года назад Казахстанский институт общественного развития проводил массовое анкетирование в Казахстане, в результате выяснил, что 7,6 % опрошенных семей не хотели иметь детей. Нельзя сказать, что такой показатель как-то повлияет на рождаемость, но чайлдфри у нас есть. И это несмотря на то, что государство активно поддерживает молодые семьи, выделяет социальные пособия, обеспечивает жильем, всячески поддерживает в воспитании детей.
Почему это происходит, Caravan.kz выяснил у социолога Ольги Исуповой. Читая лекцию на эту тему в казахстанском Лектории кочевников, доктор PhD по социологии отметила, что отказ от рождения детей — это естественное следствие нашей современной жизни.
— Есть множество факторов, влияющих на решение о рождении детей, такие как финансовая состоятельность, медицинские причины, собственные убеждения. Сейчас жизнь вообще стала очень тревожной: война в Украине, конфликт в Израиле, нестабильность в мире. Кто-то думает, что это начало мировой войны, мол, зачем тогда рожать? Я буквально такие вещи слышала: «Зачем она родила сейчас ребенка, когда грядет конец света?». Кроме того, молодых людей сдерживают ипотека, кредиты, профессиональная реализация. Особенно это касается женщин, которые делают свою самостоятельную карьеру. Возможно, к 40 годам такие бизнес-леди захотят иметь детей, но физиологически в таком возрасте наступление беременности маловероятно. Есть еще такой момент. Если в паре кто-то не уверен, что хочет иметь детей, то он может перетянуть партнера на свою сторону. Есть еще медицинские причины. Это не только бесплодие, но и диабет, и другие болезни, при которых рожать – это большой риск, не только для матери, но и для ребенка. Все это влияет на решение молодых людей остаться бездетными.
Сейчас даже в восточных странах, таких как Пакистан, Индия, ОАЭ, есть люди, которые объединяются в сообщество чайлдфри. То есть это уже везде есть. Думаю, что такой феномен есть даже в Иране, просто информация о таких семьях там закрыта. В последние годы рождаемость в этой стране значительно снизилась. Что характерно, даже государство не может на это никак повлиять. Все эти пособия, поддержка, обеспечение жильем не дают нужного результата.
Просто бездетность рассматривается, как привлекательный образ жизни, который позволяет путешествовать, развлекаться, вести богемный образ жизни, заниматься карьерой.
Дети же, по мнению молодых людей – это слишком сложный проект: их нужно до тридцати лет содержать, «сдувать с них пылинки», учить, лечить, при этом сами родители могут не получить какую-то отдачу. То есть все эти усилия и финансы должны уйти куда-то в «пропасть». Кроме того, в нашем современном мире мать должна слишком сильно погружаться в воспитание детей, до такой степени, что у нее практически развивается невротическая тревожность. Со стороны бездетных все это выглядит страшно и сложно.
— Какие факторы в современном обществе способны изменить мнение чайлдфри о деторождении?
— Пример чего-то подобного был только в Афганистане. В этой стране тоже начались современные процессы, влияющие на рождаемость. Потом пришли талибы и, угрожая оружием, приказали убрать с аптечных полок все противозачаточные средства и контрацептивы. Кроме того, они лишили девушек высшего образования, закрыли университеты для молодых женщин, вытеснили женщин с работы и ограничили их возможность покидать свои дома. В результате рождаемость в Афганистане повысилась. Больше нигде этого не произошло.
— Получается, чтобы это случилось, нужно, чтобы жизнь стала гораздо сложнее?
— Люди должны перестать думать, что ребенок – это «цветок в оранжерее», его нужно рассматривать все-таки как помощника по хозяйству, гарантию в старости.
— Государство может вмешаться в этот процесс?
— Семейная политика – это еще одна моя специализация. Но за такое короткое время вряд ли я смогу все рассказать. Есть, условно, треть стран мира, которые стремятся повысить рождаемость и как-то повлиять в этом направлении на своих граждан. Другая треть стремится, наоборот, её понизить. А остальная треть строит свою политику так, чтобы рождаемость оставалась на прежнем уровне. Но государство — машина заскорузлая и не способна быстро реагировать на меняющуюся жизнь. И далеко не все зависит от государства. До начала XX века аборт во многих странах считался преступлением. Даже если это касалось изнасилованных, малолетних и психически нездоровых. Распространение знаний о контрацепции было запрещено. Но люди все равно как-то узнавали об этом, пользовались.
— Что вы можете сказать о развитии феномена чайлдфри в Казахстане?
— В Казахстане самой распространенной религией среди верующего населения является ислам. Это очень сильно влияет на рождаемость. В целом в Казахстане наблюдаются такие же процессы, как и в России. Однажды я стала свидетелем разговора многодетной мамы и девочки, которая в семье единственная. «Нас у мамы было восемь, а у меня – четверо детей. Если так сложится, то будет больше. И твоя мама никуда не денется, будет рожать», — заявила женщина. На что десятилетняя девочка ответила: «Ну существуют же современные методы контрацепции». То есть в таком возрасте она уже понимает, что процесс деторождения можно регулировать.
Проводя свои исследования, я также заметила, что в отношении рождаемости в стране есть некоторые разногласия. Два года я преподавала в Назарбаев университете, и там у меня были студентки, в основном казашки. Я каждый раз у них спрашивала о том, сколько детей они планируют иметь. Из двадцати пяти человек обязательно находились 1-2 сторонницы чайлдфри, большинство студентов говорили, что в семье достаточно 1-2 ребенка. Были и ребята, убежденные в том, что в казахских семьях должно быть много детей. Большую роль в этом играла некая национальная идея о том, что казахов мало, и для нормального экономического развития страны нужно рожать по 3-4 ребенка, не меньше. Вообще в Казахстане высокий уровень рождаемости (3,16 ребенка на одну женщину). Для сравнения, в Корее – 0,84, Китае – 1,28, России – 1,5, Турции -1,92, Индии – 2,05, Израиле -2,9.
— То есть Казахстан является больше исключением общемировой тенденции?
— Да. Это так. На мой взгляд, в стране еще работает концепция Вольфганга Лутца, которая называется ловушкой низкой фертильности. Ее суть, в частности, в том, люди могут поддаваться влиянию социума: поведению окружения, пропаганде со стороны религии. Например, если в окружении преобладают многодетные семьи, то большая семья может быть воспринята как норма. С другой стороны, если окружающие чаще бездетны или откладывают рождение детей, то отсутствие потомства может рассматриваться как норма. Эта гипотеза указывает на то, что количество детей в окружении людей влияет на рождаемость в долгосрочной перспективе. То есть, если ребенок растет и видит, что у родителей дети есть, а у дяди нет, и у какой-то тети – тоже, но они хорошо живут, в результате такой образ жизни будет позитивно восприниматься.
Есть еще исторические факты. Мне довелось работать с антропологами из Казахстана. По их словам, для казахов, поскольку они больше скотоводы, было важно вырастить много детей, как помощников по хозяйству. Вообще на Востоке и в Азии приветствовалась большая рождаемость, полигамные браки и ранняя брачность. А вот на Западе, начиная с середины XIV века, стали сокращать количество детей и менять правила наследования. В Швеции, в Англии уже со средних веков были приняты варианты жить достойно, но без детей. Например, быть дворецким в крупном аристократическом семействе. У кочевников таких вариантов не было.
— Но как же современные реалии? Ведь в современном мире все больше людей выбирают чайлдфри не из-за возможностей, а из-за личных ценностей и стремлений.
— Да, вы правы. В Казахстане эта тенденция уже начинается. Молодежь, особенно в крупных городах, все чаще задумывается о том, что семья — это не только дети, но и личная жизнь, самореализация, путешествия.
— Какая ситуация в Казахстане, на ваш взгляд, может быть в будущем?
— Я думаю, что в Казахстане рождаемость будет постепенно снижаться. Национальная идея о необходимости большой семьи будет со временем терять свою актуальность. Все больше людей будут ориентироваться на личные ценности и стремления. На самом деле трудно предсказать, как будут развиваться события. В конце концов, в Казахстане, как и в любой другой стране, рождаемость будет отражать сложное взаимодействие социальных, экономических и культурных факторов.
