Пожалуй, не будет большим открытием тот факт, что в Корее организованная преступность существовала на протяжении веков. Долгое время, правда, она существовала на периферии общественной жизни и заявить о себе в полный голос смогла только с начала японской оккупации (1910-1945). Более того, именно японцы немало поспособствовали тому, что корейцы находили себя в криминале. Люди, издревле занимающиеся сельским хозяйством, из-за японцев были вынуждены покидать родные места и отправляться в неприветливые города, где им, извечным аутсайдерам, приходилось сражаться за свое место под солнцем. Местом схватки стал Сеул, где корейцы начали организовываться в многочисленные уличные банды.
В начале XX века Сеул считался самым настоящим рассадником нищеты и уличного криминала. Приезжие из сельской местности корейцы, как правило, были столь бедными, что у них не было денег на покупку сколько-нибудь качественного холодного (не говоря уже об огнестрельном) оружии. Нет оружия? Не беда, корейцы принялись осваивать боевые искусства.
Первым известным доморощенным корейским гангстером можно считать Хаяси из Тэдонга. Впрочем, он мог считать себя не столько корейским, сколько японским преступником. Когда Хаяси было 5 лет, его семья переехала в Японию, где он стал якудза. В этом смысле Хаяси не был одинок – многие этнические корейцы в те времена охотно завязывали отношения с японским криминалитетом. Хаяси был одним из немногих, кто, тем не менее, смог быстро проявить себя на новом месте и даже поработать под руководством Тоямы Мицуру. Мицура настолько оценил перспективного члена, что отправил его рулить делами организации в Сеул.
На новом месте Хаяси сполна оправдал ожидания. Его люди контролировали несколько кварталов, а доход ему приносили подпольные бордели, грабежи, и рэкет. Костяк банды составляли этнические японцы, но «способным» корейцам Хаяси всегда был только рад.
Местные сеульские банды составить Хаяси серьезную конкуренцию не смогли. Парни из Сеула не знали жалости, но были жутко неорганизованными. У них постоянно не было денег, и эта нужда часто вынуждала их идти на совершенно необдуманные преступления, которые, в свою очередь, привлекали внимание местных правоохранительных органов. Корейцы славились как неуступчивые бойцы, но «потолок» их криминальной деятельности был всем известен. Исключение, разве что, составлял лишь бывший боксер по имени Ким Ки Хван. Он контролировал район Чонно, где японцы владели многими барами и борделями. Одним из таких борделей было заведение «Театр Умикан», где в скором времени Хван стал менеджером. Однако скоро нашелся человек, которому удалось изменить существующий порядок вещей. Его звали Ким Ду-Хан.
Ким Ду-Хан
Он родился в 1918 году в семье, без преувеличений, настоящего героя. Его отцом был Ким Чва Чин, человек, отдавший свою жизнь за независимость Кореи. Еще в детстве Ду-Хан остался без родителей. Ему приходилось собирать милостыню на улицах Сеула и сражаться с другими такими же беспризорниками. В одиночку Киму вряд ли бы удалось выжить на тех злых улицах, но он подружился с парнем по имени Ли Сан Ук.
Неизвестно, когда и при каких обстоятельствах произошла встреча Хвана и Кима, но она была, поистине, судьбоносной. Именно Хван познакомил Кима с организованной преступностью. Дальше карьера Ду-Хана пошла по накатанной – он сколотил банду «Umikan», которая в скором времени смогла вытеснить из окрестностей Чонно прочие подростковые группировки. К 18 годам Ким мог считать себя настоящим хозяином квартала. Ким Ки Хван, бывший преступный глава района, к тому моменту уже сидел за решеткой.
Теперь, располагая почти 70 бойцами, Ду-Хан был готов к открытой конфронтации с японцами. Для людей Хаяши появление столь сплоченной банды было настоящим открытием. Ду-Хан сумел внушить своим людям мысль о том, что индивидуально они сильнее японцев, а поэтому бояться их совершенно не обязательно. Нехватка денег решалась просто – ограблениями торговцев и заведений, которые издревле платили «дань» якудза.
Стоит отметить, что прямые схватки между японцами и корейцами не были лишены своеобразных «пацанских» понятий. Один из бывших участников тех войн вспоминал, что стороны предпочитали выяснять свои отношения ранним утром, на безлюдной улице. Это давало возможность не привлекать внимания полицейских. Использовать ножи и вообще какое-либо оружие считалось дурным тоном. Более того, если один из участников побоища получал опасную травму, драка прекращалась.
В 1945 году японцы ушли из Кореи, а Ким Ду-Хан превратился в единоличного хозяина всего Сеула. Примечательно, что хотя влияние якудза ослабло, Хаяси не только остался в Корее, но даже стал другом Ду-Хана. Вчерашние соперники стали настолько близкими друзьями, что якудза даже иногда помогал Ду-Хану.
После Второй мировой войны Корея оказалась разделена. Ким решил, что его будущее должно быть связано с политикой. Банда «Умикан» погрузилась в пучину политической борьбы, где очень быстро стала своей в кругу правых сил. Банда Кима стала ударным крылом тех партий, которые считали своей целью изгнание из Кореи коммунистов. «Умикан» нападал на пикетчиков левых партий, не брезговал открытым террором.
Ким Ду Хан считался национальным героем и на гребне этой популярности сумел стать членом правительства. Столь высокий пост требовал от него определенной респектабельности, поэтому со многими видами заработка «Умикану» пришлось распрощаться. Но Ким не отчаивался: многие его соратники из числа вчерашних «уличных штурмовиков» смогли сделать неплохую политическую карьеру. К власти пришла местная либеральная партия, но от либеральных ценностей там было лишь название. Это была предельно антилиберальная и авторитарная партия, которая по достоинству ценила Кима и его боевиков. Избиения, убийства, запугивания – это не полный список «инструментов», которые они использовали для устрашения своих политических оппонентов.
На смену «Умикану» на улицах пришла банда «Тондэмон», которую возглавлял Ли Чон Чжэ. Он был ставленником Кима, который старался дистанцироваться (хотя бы внешне) от уличного насилия, но все равно влиял на политику банды. «Тондэмон» вывел уличные стычки на новый уровень. Теперь банда не только нападала на мирных пикетчиков или шествия политических оппонентов либеральной партии, но даже устраивала беспорядки в корейском парламенте. На протяжении почти 10 лет она заставляла молчать всех несогласных в стране, но в конце 1950-х всем стало очевидна коррумпированность тогдашних корейских властей. 18 апреля 1960-го года в Сеуле состоялся митинг студентов местного университета, на который напали бойцы «Тондэмона». Это нападение настолько разозлило общественность, что в городе начались беспорядки. К власти пришли военные, которые арестовали всю верхушку либеральной партии и гангстеров, включая Ким Ду Хана и Ли Чон Чжэ, который, в итоге, был казнен. Ду Хану удалось избежать тюрьмы, и он даже продолжил политическую карьеру, но смерть Чон Чжэ и разгром движения, на создание которого он потратил почти всю жизнь, серьезно отразились на его здоровье.
В 1972 году человека, который в одиночку бросил вызов якудза, не стало.
