Когда в правительство приходят люди из частного сектора, у них зачастую имеются ценные бумаги либо другие активы, которые, согласно американскому закону, требуется продать, чтобы не допустить конфликта интересов. Избранный президент США Дональд Трамп настаивает на том, что продавать акции своей Truth Social не собирается. И это может обойтись ему в $700 млн, пишет Forbes.com.
«ПРОДАВАТЬ НИЧЕГО НЕ ПЛАНИРУЮ!» ― написал Дональд Трамп 8 ноября в Truth Social, через три дня после того, как покорил все семь колеблющихся штатов, одержал победу на общенародном голосовании и обеспечил себе второй срок в Белом доме. Призывая начать расследования на предмет «фейковых, неправдивых и, вероятно, противозаконных» предположений о том, что он мог частично или полностью продать свои 114 750 000 акций Trump Media & Technology Group (которой принадлежит Truth Social), политик выразил уверенность в будущем платформы, пусть та за прошлый квартал и потерпела убытки примерно на $19 млн. «Truth ― важная составляющая нашей исторической победы, и я в это свято верю», — отметил Трамп.
Подход отнюдь не удивительный, ведь избавляться от своего бизнеса Трамп отказывался и на первом сроке. Но решение может оказаться большой ошибкой, особенно с учетом того, что у бизнесмена появляется простой способ продать акции, благодаря которому можно ликвидировать несостыковки с этической точки зрения, диверсифицировать состояние, избежать огромных налогов на прирост капитала и сэкономить себе сотни миллионов долларов. Нужно всего лишь подать на сертификат об отчуждении активов, стандартный документ для вступающего в должность чиновника исполнительной ветви власти.
Когда в правительство приходят назначенцы из частного сектора, у них зачастую имеются ценные бумаги либо другие активы, которые, согласно закону, требуется продать, чтобы не допустить конфликта интересов. Если должностное лицо получает сертификат об отчуждении (его выдает Управление по вопросам этики в правительстве) и вкладывает доход с продажи в разрешенные активы, к примеру диверсифицированные фонды взаимных инвестиций или казначейские облигации, ему разрешается отложить выплату любого налога на прирост капитала, пока не будет продан замещающий актив.
«В прошлом это воспринималось как препятствие для того, чтобы чиновник избавлялся от имущества и затем оформлял прирост капитала, и бытовало мнение, что так в правительство никого не затащить», ― отмечает Вирджиния Кантер, сначала работавшая юристом и консультантом по вопросам этики в многочисленных государственных агентствах и потом ставшая главным консультантом в правозащитном объединении «Граждане за ответственность и этику в Вашингтоне» (Citizens for Responsibility and Ethics in Washington).
Выгоду из сертификата об отчуждении активов может извлечь каждая задействованная сторона. «Для правительства польза в том, что снимается конфликт интересов, ― объясняет Кантер. ― Потенциальный выигрыш для бенефициара состоит, пожалуй, в том, что он сможет диверсифицировать свой портфель». Когда в 2006 году Джордж Буш-младший назначил главой министерства финансов генерального директора Goldman Sachs Хэнка Полсона, Ричард Пейнтер, занимавший тогда в Белом доме должность главного юриста по вопросам этики, помог ему соблюсти требование распродать акции банка приблизительно на $600 млн. «У Хэнка Полсона все вышло замечательно, и в 2006-м он избавился от доли в Goldman Sachs, ― рассказывает Пейнтер. ― Хорошо, если бы он позвонил и поблагодарил меня, когда в 2008-м ценные бумаги перестали покупать».
Диверсификация могла бы блестяще сыграть на руку и Трампу. Курс принадлежащих ему ценных бумаг Trump Media & Technology Group обычно колеблется в очень широком диапазоне: с 1 сентября котировки падали до минимальных $12,15 (23 сентября), взлетали до максимальных $51,51 (29 октября), причем попутно фиксировалось множество скачков и плато. Это означает, что его состояние, которое сейчас больше привязано к собственной соцсети, нежели к существующей уже несколько десятилетий империи в сфере недвижимости и курортов, тоже растет и сокращается ― в октябре показатель удвоился с $4 млрд до $8 млрд, а сейчас находится на отметке $5,3 млрд.
Но даже если не прельщает перенос волатильных активов в индексный фонд, то огромные деньги можно заработать при отсрочке на прирост капитала. Если бы Трамп продал все свои акции по цене на момент закрытия торгов в пятницу ($28,10 за штуку), с дохода в $3,2 млрд ему, скорее всего, пришлось бы выплачивать около $770 млн в виде налогов. На самом деле, появись вдруг такой огромный объем ценных бумаг в свободной продаже, курс, вполне вероятно, упал бы, так что обе цифры в итоге оказались бы меньше. С сертификатом же об отчуждении активов политик мог бы вложить эти $770 млн обратно в диверсифицированный фонд и разбираться с налогами уже потом.
Все это при условии, что документ ему вообще выдадут. Согласно законодательным актам, регламентирующим конфликт интересов, ни президент, ни вице-президент выполнять это требование не обязаны, хотя исторически сложилось, что президенты, за исключением Трампа на первом сроке, данную норму соблюдали и создавали трасты либо распродавали конфликтные активы. Уолтер Шауб, на момент первого прихода Трампа в Белый дом возглавлявший Управление по вопросам этики в правительстве, говорил Forbes в 2020 году, что если бы тот запросил сертификат, он бы документ выдал и рассчитывал бы на то, что после подачи получателем налоговой декларации сертификат одобрило бы Налоговое управление США (связаться с Шаубом при подготовке данного материала не удалось). Дон Фокс, предшественник Шауба, руководивший структурой в 2011–2013 годах, не соглашается, отмечая, что если бы президент запросил сертификат об отчуждении у службы под его началом, то заявку, скорее всего, перенаправили бы в конгресс. «Его нельзя просто так взять и получить», ― уточняет экс-глава Управления.
По мнению Кантер, если бы Управление по вопросам этики в правительстве решило, что на удовлетворение запроса не имеет полномочий, служба вправе была бы истребовать пояснение от конгресса, но также могла бы сослаться на указ за подписью Байдена или Трампа. Пейнтер тоже допускает неясность законодательства, однако считает, что президент «должен» иметь право на получение сертификата об отчуждении: «Если нет, они должны очень оперативно внести в устав Управления по вопросам этики в правительстве корректировки, благодаря которым получать сертификат и пользоваться правами наравне со всеми остальными сможет президент». В пресс-службе Управления давать комментарий отказались.
Если Трамп решит удержать ценные бумаги за собой, последствия могут быть довольно серьезными, причем не только для его финансов. И Кантер, и Фокс, и Пейнтер высказывают целый ряд опасений потому, что Трамп сам назначит руководителей агентств, регулирующих бизнес Truth Social, а рекламу на платформе будут покупать иностранные правительства и американские лоббистские организации, из-за чего деньги будут идти прямиком в карман Трампу. «Таких прецедентов в Соединенных Штатах еще не бывало, ― рассуждает Фокс. ― Когда пройдет инаугурация, станет ли Truth Social, по сути, спонсируемой за счет государства социальной сетью? Как воспринимать записи действующего президента Соединенных Штатов на платформе, которой он же и владеет?» Аналогичные вопросы возникают и к новоучрежденной криптобирже Трампа, не говоря уже об империи недвижимости, из-за которой на его первом президентском сроке начались судебные тяжбы и бесконечные разбирательства на предмет конфликта интересов.
Избранный президент по этому поводу, кажется, совсем не переживает. В январе на встрече с Fox News он преуменьшал значимость любых коллизий: «Если у меня есть гостиница и кто-то прилетает из Китая, это небольшие деньги».
Примечание: в январе 2023 года представители Trump Media & Technology Group подали иск против 20 СМИ, включая Forbes USA, за публикации с расчетами финансовых показателей компании, несмотря на то, что она является частным предприятием. Ответчики подали ходатайство на отклонение жалобы.
