Лукизм — это глубоко укоренившиеся в обществе предрассудки, в результате которых красота превращается из личного предпочтения в систему требований. Философ Хизер Виддоуз выделяет четыре общемировых идеала красоты: стройность, упругость, гладкость и молодость. Именно они формируют представления о ценности и успешности. Эффект «цифрового бумеранга» показывает, что более глубокая осведомленность о манипуляциях с внешностью не только не уменьшает давление, заставляющее нас соответствовать идеалу, но и усиливает его.
Порой в компании подруг мы дружно радуемся тому, как мало нас заботит внешность.
«Это все тщеславие», — говорит кто-то под одобрительные возгласы.
«Современная молодежь так одержима внешностью. Они не осознают, что такое внутренняя красота».
Все дружно кивают. Мы рассуждаем и морализируем, лицемерно игнорируя тот факт, что каждая тщательно подбирала наряд на встречу. Мы повторяем, что красота не имеет значения.
Но красота очень важна. Когда мы говорим детям: «Внешность не имеет значения», то обманываем их. Что за наивность притворяться, что мир не обладает визуальным восприятием?
Эту идею философ Хизер Виддоуз рассматривает в книге «Совершенная я: красота как этический идеал». Она также рассказывает о распространенном и очень вредном предрассудке, с которым до сих пор мирится большинство людей, — о лукизме.
Четыре идеала красоты
Люди всегда заботились о красоте, и этому есть множество исторических свидетельств. Стремление быть красивыми всегда предъявляло огромные требования к тем, кто хотел хорошо выглядеть. Истощающие диеты, корсеты, сжимающие ребра, и жестокая практика бинтования ног — это не те факты, которые можно легкомысленно игнорировать. Но разница, как говорит Виддоуз, в том, что раньше идеалы красоты не были глобальными. Сегодня стандарты красоты нормализуются и становятся обязательными.
Виддоуз рассматривает четыре примера глобальных идеалов красоты: стройность, упругость, гладкость и молодость. Если в прошлом эти качества и считались красивыми, то в большей или меньшей степени это было делом вкуса. Но сегодня почти во всех культурах от женщин (и все чаще от мужчин) ожидают гладкости. Волосатые люди с дряблой кожей считаются ненормальными. Женщины, которые не бреют подмышки, не только отталкивают, но и становятся изгоями.
Определение таких характеристик как нормальных или ненормальных, приемлемых или девиантных превращает красоту из эстетического идеала в этический. Красота часто считалась частью счастливой жизни, но не была ее определяющим фактором. Сегодня красота часто воспринимается как ключ к любви, деньгам, власти, дружбе, признанию, самоуважению и так далее. Мы придаем эстетической красоте моральное значение.
Устремления к красоте
Именно этическая составляющая красоты заставляет соответствовать. Со вкусом такого принуждения нет. Вы не чувствуете острой, отчаянной необходимости смотреть только определенные виды фильмов или слушать музыку определенных жанров, ведь это дело вкуса. В глобальном смысле красота определяется не только узкими критериями: если вы не следуете им, то вы морально не правы. Виддоуз утверждает, что красота заключается даже не в том, чтобы казаться привлекательной или манящей. Она заключается в социальном, этическом соответствии.
Философ использует понятие «воображаемое я». Это будущая, лучшая версия себя, которой мы все хотим стать: она более стройная, подтянутая, богатая и счастливая. И в прошлом веке мы вполне могли бы считать красоту пропуском ко всем этим идеалам. Если мы привлекательны, то получим работу, если будем в хорошей физической форме, то будет больше друзей. Если мы будем гладкими, упругими, стройными и молодыми, то будем счастливы. Виддоуз объясняет: «Воображаемое я — это то, что вы представляете себе, когда придерживаетесь своего режима похудения, например. Вы представляете, что у вас улучшатся рабочие привычки, что вы станете лучшей матерью, дочерью, найдете прекрасного партнера или что у вас будет лучшая социальная жизнь. Вы представляете себе все эти вещи. А идеал красоты гласит, что работа над телом — это добродетельная работа, потому что она делает вас лучше. Чем лучше вы выглядите, тем лучше будет жизнь».
Вред лукизма
Все мы, и вы, и я, являемся частью проблемы. В некотором роде, феномен предубеждений о внешности заложен в генетике. Эволюционные психологи доказывают, что определенные вещи вызывают у нас отвращение, потому что избегать их статистически выгодно. Эти когнитивные предубеждения проявляются повсюду. Виддоуз объясняет: «Мы знаем, что преступники с красивой внешностью получают более мягкие приговоры. Известно, что к студентам относятся лучше, если они привлекательны. Предполагается, что они не только более общительны, но и более умны в учебе. И этот список можно продолжать до бесконечности».
Философия Виддоуз и ее активная деятельность, направленная на привлечение внимания к проблеме лукизма, посвящена не столько психологическим предубеждениям, сколько социальным и этическим нормам, которые позволяют нам предвзято относиться к внешности людей.
Она говорит об этом следующим образом: «По мере того, как наша культура становится все более визуальной, влияние лукизма, скорее всего, будет расти. Это крайняя форма дискриминации, с которой мы мало что делаем. Например, преследования из-за внешнего вида — самая распространенная форма травли в школах. Она не просто имеет последствия, она широко распространена, но при этом практически игнорируется. Кроме того, существуют негативные моральные характеристики, которые мы связываем с внешностью. Лишний вес — особенно очевидная характеристика, но есть и множество других. И на самом деле мы делаем это с трехлетнего возраста. Психологи дают группам детей силуэты и просят их приписать к ним характеристики. К толстым силуэтам они прикрепляют такие черты, как «ленивый», «не имеет друзей» и «глупый», а к более стройным — «умный» и «хороший друг»».
Цифровой бумеранг
Десять или двадцать лет назад мы могли бы сказать: «А знаете ли вы, что почти все изображения, которые вы видите в интернете, отредактированы, искусственно подправлены или и то, и другое?». Но сейчас 2025 год, и было бы глупо предположить, что вы этого не знаете. У людей есть любимые позы для селфи и лучшие ракурсы. Почти во всех приложениях есть возможность добавить дополнительные фильтры. Цифровое программное обеспечение для редактирования позволяет автоматизировать процесс до одного нажатия кнопки. Большинство смартфонов автоматически добавляют фильтр при съемке. Если вы когда-нибудь сравните снимок, сделанный на камеру фотографа, и снимок, сделанный на смартфон, то увидите разницу.
Но Виддоуз обращает внимание на одну странность. Несмотря на то, что большинство людей знают, насколько искусственным является онлайн-мир, мы все равно стараемся соответствовать его ожиданиям. Мы знаем, что социальные сети не отражают реальность, но все равно мечтаем о картинке, которую они рисуют.
Виддоуз говорит об этом так: «Все эмпирические данные говорят нам о том, что цифровая грамотность никак не уменьшает власть онлайн-имиджа. Более того, она может даже усугубить ее. Как ни странно, чем больше вы знаете о том, как искусственно обрабатываются фотографии, и о том, сколько труда уходит на создание идеального поста в социальных сетях, тем больше вероятность того, что вы будете сравнивать себя с другими и ощущать неполноценность.
Это одна из причин того, что ученые не спешат участвовать в создании соответствующих информационных систем. В результате мы получаем государственную политику и меры, которые на самом деле контрпродуктивны и имеют негативные последствия. Например, мы говорили: «Почему бы нам не маркировать изображения, указывая, что ноги этой женщины были удлинены, а целлюлит удален?» Но на самом деле все происходит так, что этикетки, по каким бы то ни было причинам, заставляют вас больше ориентироваться на изображение и усиливают желание достичь такого вида. Поэтому психологи теперь называют это «эффектом бумеранга». Чем больше мы осведомлены и чем больше времени проводим в сети, тем выше вероятность, что нам захочется достичь идеального образа, хотя мы знаем, что это иллюзия, и никто не выглядит идеально».
И вот мы возвращаемся к зеркалу, прекрасно понимая, что отражение искажено, но не в силах отвести взгляд. Когда-то красота была эстетическим предпочтением, а теперь стала моральным императивом. Это долг, который мы выполняем с каждой отфильтрованной фотографией и выверенной позой. Мы знаем, что игра нечестная, но продолжаем играть, потому что где-то в глубине души все еще верим, что приз настоящий.
