Не в силах позволить себе жениться на китаянках, требующих крупного «цайли» (выкупа), всё больше мужчин из Китая отправляются на запад — в поисках «хорошей жены-домохозяйки», которую можно увезти домой.
Как заметила когда-то Джейн Остин, мужчина, ищущий жену, должен обладать состоянием. Но в современной Китае это требование стало чрезмерным.
«Я был готов жениться на девушке, с которой встречался», — рассказывает 34-летний бухгалтер Сунь Янь, до сих пор живущий с родителями. — «Но она просила слишком много: квартиру, крупную сумму денег, золотые украшения — всё это обошлось бы в 400 000 юаней (около 41 000 фунтов). У меня таких денег просто не было».
Теперь Сунь, стоя на границе с Россией в 2700 км от своего дома в провинции Фуцзянь, рассматривает альтернативы. «Думаю, начну с Владивостока, потом посмотрю другие города на Дальнем Востоке. Если не получится — поеду в Украину. В Москве, говорят, русские женщины смотрят на китайцев свысока», — говорит он.
Сунь — часть растущей тенденции в Китае: мужчины ищут невест за границей, особенно в России и странах постсоветского пространства. Тысячи, как он, направляются к границе или, как минимум, в аэропорт.
Главное преимущество, по их мнению, в том, что русские женщины не требуют «цайли» (выкупа). Другим плюсом считается то, что — по представлениям китайцев — женщин в России якобы больше, чем мужчин, и значит, шансов больше.
Хотя брак — это не рынок, как напоминала Остин, на практике он зачастую им становится. А китайский рынок говорит сам за себя: по официальным данным, в стране на 35 миллионов мужчин больше, чем женщин — результат трёх десятилетий политики одного ребёнка и исторического предпочтения сыновьям.
Девочек нередко абортировали, бросали или не регистрировали после рождения. Современные молодые женщины, воспитанные как единственные дети, получили больше возможностей для образования и независимости, чем их матери, и реже торопятся выходить замуж. Они знают, что легко могут «выйти в плюс» — то есть «выйти замуж вверх».
Исследования китайских университетов, обеспокоенных падением уровня браков и рождаемости, показывают, что девушка Сунь Яня была ещё не самой требовательной. Даже в сельских районах суммы от 500 000 до 600 000 юаней (70–80 тыс. долларов) в виде наличных, недвижимости и украшений стали стандартом ожидаемого «цайли» (выкупа).
В такой ситуации неудивительно, что мужчины начинают искать жён за границей. Россия стала особенно популярным направлением, поскольку там существует противоположный демографический перекос — пусть и менее выраженный. По последним подсчётам, в стране примерно на 10 миллионов женщин больше, чем мужчин.
анные о превосходстве числа женщин над мужчинами в России могут быть обманчивыми: дисбаланс появляется в основном после 40 лет из-за высокой смертности среди мужчин. Но в делах романтических важны не только факты, но и образ. Русские женщины в глазах китайцев — красивые, «престижные» и более благосклонные к ним.
«Я понимаю, что идёт война, но это значит, что женщин больше», — говорит Сунь. «Вот почему я решил попробовать», — добавляет он.
Пока он путешествует «наудачу», другие китайцы действуют организованно. Появилась целая индустрия брачных агентств, рекламирующих свои услуги на Douyin (китайский TikTok) и других платформах. Вокруг этих агентств выросли группы в чатах, где мужчины обмениваются советами. Все они уверены: русские, украинские и славянские женщины — хорошие жёны.
В одном видео некий А Гуань из провинции Хэбэй рассказывает, что живёт на Украине и помогает другим найти там супругу: «Я приехал в Украину именно за украинской женой. Для таких холостяков, как я, другого пути нет — только вперёд». Он добавляет, что первая девушка отказалась ехать в Китай, но он не теряет надежды: «Когда я сюда приехал, оказалось, что здесь действительно много красивых женщин. Это удивительно и интересно».
Тема браков с иностранками остаётся чувствительной в Китае — отчасти из-за вопросов национальной и этнической гордости. Точных статистических данных немного. Один академик, публично предложивший поощрять международные браки, подвергся шквалу критики в соцсетях, особенно от женщин, обвинявших его в «поощрении торговли людьми». Мужчины, напротив, выступили в его поддержку. Те немногие данные, что имеются, показывают устойчивый рост транснациональных браков за последнее десятилетие, прерванный лишь пандемией.
С российской стороны женщины исторически стремились «на запад», особенно из бедных сибирских городов. Однако приток китайских рабочих в регион вызвал рост числа браков с местными жителями, и всё больше россиянок выходят замуж за мужчин из Китая.
Елена Барабанцева, белорусский исследователь из Манчестерского университета, пишет книгу о транснациональных браках и отмечает, что мотивации сторон часто не совпадают.
Русские женщины, приезжающие работать в Китай, нередко сталкиваются с недооценкой их дипломов. Многие оказываются в сфере гостеприимства — в роли хостес и развлекательного персонала. Брак с местным мужчиной даёт им безопасность — но не всегда без последствий.
«В медиа образ русской женщины формируется как менее эмансипированной, подходящей для роли домохозяйки», — отмечает она.
Сам Сунь Янь считает себя открытым человеком. Он говорит, что будет рад либо привезти жену в Китай, либо остаться с ней в России — если найдёт там работу.
По наблюдениям, такие браки часто заканчиваются разводом: слишком много барьеров в культуре и общении. Один турагент признался The Times, что относится к «брачной индустрии» настороженно: «Обычно отношения быстро переходят в брак, когда стороны почти не знают друг друга. Это часто приводит к проблемам, не говоря уже о рисках быть обманутым».
Тем не менее, по словам Барабанцевой, в её исследованиях немало и счастливых историй: «Я опросила более 50 женщин, вышедших замуж за китайцев. У кого-то были трудности, но стабильный и счастливый брак в Китае — вполне возможен», — говорит она.
