Пять месяцев спустя после разрушительной террористической атаки в Пахалгаме (Джамму и Кашмир) основополагающий характер радикализма и интеграции терроризма в оборонную и политическую структуру Пакистана остаётся тревожно неизменным.
На конференции Mission Mustafa, прошедшей во второй неделе сентября 2025 года в Балакоте (Пакистанская оккупированная территория Кашмира), Масуд Ильяс Кашмири, высокопоставленный член террористической группировки Джаиш-е-Мохаммед, открыто напомнил собравшимся об их «вкладе» в терроризм, исходящий с территории Пакистана, и указал на поддержку, которую они получают от армии Пакистана. Кашмири, рассказывая о потерях семьи Масуда Азхара в ходе операции «Синдор», проведённой Индией в мае 2025 года, заявил, что пакистанская армия направила генералов на похороны убитых боевиков — утверждение, которое Индия выдвигает уже давно.
Атака в Пахалгаме, произошедшая 22 апреля 2025 года и унесшая жизни 26 мирных жителей, включая 25 туристов и местного мусульманского погонщика пони, стала самой смертоносной атакой на индийской территории со времён нападений в Мумбаи в 2008 году. Ответственность за неё взяла на себя группировка The Resistance Front (TRF), которая считается прокси-структурой базирующейся в Пакистане и внесённой в санкционные списки ООН террористической организации Lashkar-e-Taiba. Этот инцидент вновь продемонстрировал глубокую связь между пакистанским обществом, военными структурами и глобальной джихадистской сетью.
Нападение в Пахалгаме было тщательно спланировано. Вооружённые боевики проникли в долину, заполненную туристами, целенаправленно выбирали жертв по религиозному признаку и убивали их в упор. Индийские власти вскоре после атаки идентифицировали террористов как граждан Пакистана и ликвидировали их в ходе боестолкновения в июле 2025 года. При обыске были изъяты удостоверения избирателей Пакистана, военное снаряжение, а также получены признания от задержанных местных пособников, что подтвердило первоначальные выводы. В то же время со стороны Исламабада не последовало никакой ответственности. Напротив, общественный дискурс в Пакистане по поводу нападения варьировался от защитных отрицаний до предсказуемых нарративов жертвы, продолжая многолетнюю практику блокирования расследований и отказа от каких-либо действий в отношении террористических групп внутри страны.
С появлением записи антииндийской тирады Ильяса Кашмири в соцсетях, редкой утечки подобного рода, становится ясно, что паттерн повторяется. Особенно примечательно, что его заявление прозвучало всего через несколько дней после того, как США вновь назвали Пакистан своим союзником в стратегии борьбы с терроризмом. При этом Джаиш-е-Мохаммед и Маулана Масуд Азхар давно признаны террористами в США, и эта группировка ранее совершала атаки и против американских интересов.
Несмотря на периодические вспышки международного внимания и предупреждения, внутренняя ситуация в Пакистане практически не меняется. Радикализация продолжает процветать в образовательной, религиозной и медийной сферах страны, где по-прежнему продвигаются сектантские, антизападные и антииндийские нарративы. По данным Глобального индекса терроризма за 2024 год, Пакистан остаётся среди стран, наиболее подверженных террору — более 380 погибших и почти 400 атак за один только год, в основном со стороны группировок, действующих в стране открыто.
Ответом Индии на бойню в Пахалгаме стала операция «Синдор» — серия точечных авиаударов, нацеленных на девять известных центров террористической инфраструктуры в Пакистане и на оккупированных им территориях Кашмира. Индийские военные предоставили подробные спутниковые снимки, подтверждающие, что все эти объекты использовались Lashkar-e-Taiba и Jaish-e-Mohammed. Ни один из ударов не пришёлся по традиционным военным или гражданским объектам, что подчёркивает прицельный характер действий и международную верификацию целей.
Особенно примечательна реакция Пакистана на гибель этих «террористов». В мае 2025 года похороны высокопоставленных боевиков, убитых в ходе операции «Синдор», были посещены действующими генералами пакистанской армии и высокими чиновниками. Некоторые из этих похорон, проходивших в Лахоре и Музаффарабаде, включали гробы, накрытые национальным флагом Пакистана, а молитвы вели боевики Lashkar-e-Taiba — что ярко продемонстрировало бесшовную связь между вооружёнными силами Пакистана и признанными террористическими группами. Индийские дипломаты и международные наблюдатели резко осудили это публичное проявление государственно-военного и террористического альянса. Тогда Пакистан отверг обвинения, назвав это индийской пропагандой. Но теперь сам Кашмири раскрыл факты.
Такое открытое покровительство не является ни отклонением от нормы, ни чем-то новым — оно давно стало частью стратегии Пакистана по достижению «стратегической глубины», как в контексте Кашмира, так и по отношению к Афганистану и за его пределами. Даже контртеррористические агентства ООН неоднократно указывали на нежелание Пакистана предпринимать реальные шаги в отношении своих прокси-групп — несмотря на многолетнее давление, попадание в «серый список» ФАТФ и дипломатические санкции.
В глобальном масштабе атака в Пахалгаме и её последствия вызвали широкое осуждение со стороны правительств и международных организаций. США и ЕС призвали к пересмотру отношения к Пакистану и его неспособности остановить трансграничный терроризм. Непал, гражданин которого погиб в этой атаке, предупредил об активности экстремистских группировок, действующих из Пакистана и использующих региональные маршруты. В Южной Азии трагедия усилила призывы к санкциям, дипломатической изоляции и пересмотру соглашений, как это было с приостановкой Индией Договора по водам Инда и закрытием крупных погранпереходов.
В последующие месяцы после Пахалгама сам Пакистан столкнулся с ростом террористической активности на своей территории, но продолжал обвинять внешние силы, не предпринимая реальных шагов к искоренению внутренней радикальной инфраструктуры. Ни один крупный пакистанский СМИ или политик не призвал к системным изменениям или не поставил под сомнение соучастие армии. Похороны джихадистов собирали толпы, но никаких усилий по демонтажу идеологической базы, производящей «мучеников» и смертников, предпринято не было. Как утверждают Global Terrorism Index и Institute for Economics & Peace, паттерн радикализма и спонсорства в Пакистане носит системный характер и остаётся неизменным — независимо от того, страдают ли от него другие страны или сам Пакистан.
Такое соучастие не может быть проигнорировано. На 60-й сессии Совета ООН по правам человека, в ходе обсуждений 19 ноября, некоммерческие организации из разных стран напомнили о жестокой и варварской атаке и призвали Совет ООН по правам человека привлечь к ответственности исполнителей и их покровителей за столь вопиющее нарушение основополагающего права на жизнь.
