Директор Общественного Фонда «Астерия», созданного бывшими наркопотребителями для помощи женщинам-наркопотребительницам, Ирена Ермолаева в интервью K-News рассказала о создании Фонда, его деятельности и путях преодоления проблем, связанных с наркоманией.
Расскажите, как Вы пришли к идее создания подобного фонда.
Моя история такая же, как у всех… В подростковом периоде у людей начинает проявляться интерес к алкоголю, сигаретам, наркотикам. И тут важно, в какую компанию ты попадешь. Если ребенок не пристроен в каких-нибудь кружках или спортивных секциях, то чем больше времени он проводит на улице и заинтересован в уличной компании, тем больше риск, что он начнет употреблять наркотики. Я начала их употреблять сразу инъекционным путем, конечно, все это было в компании. Деньги у меня были, я хорошо зарабатывала, училась в университете. За время употребления у меня испортились отношения с семьей, я бросила университет, поскольку нужно было платить за обучение, потеряла работу. Позже уехала в Алматы (Казахстан – прим. ред.), жила там долгое время и употребляла наркотики. У меня были попытки вылечиться, прошла курс лечения в реабилитационном центре. Но мне это не помогло, видимо я была еще не готова. Я всегда говорю, что нужно как можно больше альтернатив лечения от наркомании, потому что один способ, который помог одному человеку, может не помочь другому. Мне не помогла система одного реабилитационного центра, но мог помочь другой вид лечения. Должны быть такие виды альтернативной помощи и терапии, как метадоновая программа, группа поддержки и так далее.
В жизни каждого наркомана бывает момент, когда осознаешь, что живешь неправильно, устаешь от постоянного поиска наркотиков. Очень тяжело быть постоянно вне закона, и именно в такие моменты приходишь за помощью. Выбора особого нет: или ты вылечишься, или тебя посадят, или умрешь от передозировки, или ты подцепишь смертельную болезнь и умрешь. Вот и все, — жизнь, которая ждет наркомана. Именно в такой момент своей жизни я приехала в Бишкек, нашла НПО, которое могло мне помочь. Очень важно бесплатное лечение, потому что у многих просто нет денег, тогда у меня тоже не было денег, и мне повезло, что лечение было бесплатным. Я была в этом центре 3 месяца, со мной работали, я сама над собой работала, училась справляться, набиралась опыта. Потом ходила в группы, но все равно посещала центр, потому что нужна постоянная подпитка.
Я употребляла наркотики 4 года, сейчас уже 8 лет, как я бросила. Позже я восстановилась в университете, закончила его, я юрист по образованию, сейчас являюсь директором «Астерии», член ОНС при Госслужбе по контролю наркотиков, член различных тематических рабочих групп. В своем роде я эксперт в этой области, знающий проблему изнутри, — и я этим горжусь. У меня есть ребенок, муж, прекрасные отношения с родственниками. Я справилась с проблемой, делая то, что способствует трезвости. Одна из причин, почему я до сих пор работаю в Фонде, — это то, что данная работа стимулирует меня сохранять трезвость.
Чем именно занимается Фонд «Астерия»?
У нас не было в республике организаций, помогающих женщинам- наркопотребительницам, есть много НПО, но именно для женщин нет. А женщины более закрытая, труднодоступная группа, поэтому в 2006 году появилась инициатива создания Общественного Фонда для женщин из бывших наркопотребительниц, избавившихся от зависимости. В 2007 году 12 июня официально зарегистрировали «Астерию» в Министерстве юстиции. Мы собрали средства от 3 международных доноров, открыли центр, он был первым не только в Кыргызстане, но и в Центральной Азии.
Женщины, обращающиеся к нам, могут находиться в центре, главным условием их пребывания здесь является отказ от употребления наркотиков на время реабилитации. Контракт заключается на один месяц, но он может быть продлен до полугода при особых, экстренных случаях. Женщинам предоставляется кров, питание, консультации наших сотрудников. У нас есть договоренность с Центром наркологии, женщины могут сдавать анализы в больницах. Сами мы медикаментозным лечением не занимаемся, поскольку у нас нет права на врачебную деятельность, но мы являемся тем учреждением, где подсказывают женщинам, куда нужно обращаться.
Пока наркопотребительницы здесь находятся, им дается возможность трудоустроиться, оформить документы и наладить отношения с семьей. Чаще всего женщины объединяются и начинают вместе жить.
Сколько женщин прошли адаптацию за время существования Центра и сколько из них отказались от употребления наркотиков?
Со времени открытия Центра у нас обслужилось 1 тысяча 340 женщин. Говорить о том, сколько из них бросили наркотики, сложно. Вообще, по мировой статистике, если из 100 человек трое бросили наркотики, то это хороший показатель. И если 60 % перешли с рискованного поведения на нерискованное, то есть активно начали пользоваться программами снижения вреда, то это уже хорошо. Наша задача минимум — это подсказать зависимым людям способы снижения вреда от употребления наркотиков. Если человек хочет употреблять наркотики, то пусть употребляет, это его право. За потребление у нас статьи нет, есть за хранение и распространение, содержание наркопритона. Хочет человек причинять себе вред, пусть причиняет, но не приносит вред другим, потому что через иглу распространяется 70 % ВИЧ-инфекции. Пусть употребляют, но чистыми шприцами. В Кыргызстане уже более 10 лет есть программы снижения вреда — программа обмена шприцев, метадоновая программа и многие другие. Задача максимум – отказ от употребления наркотиков. Но наркомания — это тоже болезнь, поэтому говорить о том, что люди просто могут бросить наркотики — нереально. Это такая же болезнь, как рак, сахарный диабет и другие, и для ее лечения нужна не только детоксикация, у наркопотребителя остается сильная психическая тяга и социальная уязвимость, это потеря родственных связей и трудоспособности, поэтому нужен комплексный подход для отказа от наркотиков. Говорить о чудесах лечения наркомании нельзя, даже если человек бросил наркотики, он все равно внутри остается наркоманом. Поэтому есть разные программы, консультации, общество анонимных наркоманов, группы поддержки и так далее, поскольку зависимым людям необходима постоянная подпитка, поскольку психологическая зависимость все равно остается. Представьте себе, человек всю жизнь ел сладкое, а потом он заболевает сахарным диабетом, и человеку уже нельзя есть пирожные, торты, мороженое и так далее. Мозг запоминает вкус сладкого. То же самое у наркоманов — у них остается в памяти эйфория. Поэтому говорить о том, что все бросают, сложно, можно поддерживать, показывать примеры. Можно бросить и находиться в ремиссии год, пять, десять или двадцать лет, но всегда есть риск возврата. Среди женщин, получивших у нас услуги, есть небольшой процент тех, кто не употребляет год, еще меньший процент тех, кто не употребляет 3 года, и еще меньший тех, кто не употребляет 5 лет и больше. Намного больше тех женщин, кто бросил от месяца до полугода. Поэтому, когда говорят, что 97 % больных в какой-нибудь клинике излечиваются от наркомании неправильно, надо уточнять на какой срок они перестают употреблять наркотики.
А стоит ли лечить наркоманов, если нет никакой гарантии?
Давайте посмотрим так: зачем содержать онкологическую больницу, если люди все равно умирают от рака? Зачем содержать психическую лечебницу, если люди не вылечиваются и они потеряны для общества, как это стигматизировано принято считать в обществе? Наркомания — тоже болезнь, и пока она есть в классификации международных болезней (МКБ-10), и на ее лечение будут выделять деньги, то это будет. Всегда есть надежда на то, что человек вылечится. И пусть процент излечившихся невелик, но они все же есть.
Какого возраста и социального положения женщины, обращающиеся к вам за помощью?
Мы берем в Центр женщин от 18 лет и старше. Самой старой наркопотребительнице, которая получала у нас услуги, было 72 года, но женщин, употребляющих наркотики в этом возрасте, не так много. Если говорить о самых молодых, то к нам приходили 15- летние девушки, употребляющие наркотики и предоставляющие секс-услуги, приходили 12-летние секс-работницы, но еще не употребляющие наркотики, среди них была и 9-летняя девочка. Мы таких девушек к себе не берем, перенаправляем их в другие места, где работают с несовершеннолетними. Женщины, приходящие к нам, — это, в основном, никому не нужные люди, — это те девушки и женщины, которые вышли из мест заключения, те, у которых нет родственников, нет жилья, работы, документов и так далее. Но среди наркопотребителей встречаются и люди с нормальным социальным положением, имеющие дело с наркотиками из-за рода своей деятельности, то есть врачи, медработники, сотрудники правоохранительных органов. Но если говорить о возрасте наркопотребителей, то и в Центре наркологии подтвердят, что наркомания в последнее время омолаживается.
Какой вред обществу приносят наркоманы?
Если поднять статистику и посмотреть, сколько тяжких преступлений, таких как изнасилование, педофилия, убийство и так далее, было совершено на фоне наркотического героинового опьянения и сколько на фоне алкогольного опьянения, то это небо и земля. Основная статистика преступлений наркомана, употребляющего героин, — это вождение в нетрезвом виде, кража, мошенничество. Тяжкие преступления среди наркоманов — большая редкость, если они и происходят, то на фоне психических расстройств, но не на фоне наркотического опьянения. Само по себе употребление героина снижает либидо человека, сексуальное влечение. Наркопотребители, в основном, калечат себя и свое здоровье, употребление наркотиков может привести к абсцессам при нестерильном инъекционном употреблении, тромбам, гепатиту и ВИЧ/СПИДу. Но все себя калечат — курящий человек тоже может принести вред своему здоровью, человек, употребляющий алкоголь, тоже приносит себе вред, и даже люди, употребляющие жирную пищу, приносят себе вред. Наркомания такая же болезнь, и наркоманы ничем не отличаются от других больных. Просто в нашем обществе прижилось понимание того, что наркомания — это плохо, и люди относятся к наркоманам с непониманием и негативом. Нас ведь учили, что в Советском Союзе нет наркомании, педофилии, гомосексуализма, проституции и СПИДа. Нас так запрограммировали: наркомания – это плохо и в Советском Союзе наркомания была уголовным преступлением. Какая болезнь?! За употребление судили и отправляли в места лишения свободы. На западе иначе подходили к наркомании, как к болезни изначально. И наркоманам помогают в медицинском, социальном и психологическом плане. Там за употребление алкоголя или наркотиков не сажают, а предлагают альтернативу – общественные работы или группу анонимных алкоголиков или наркоманов.
Расскажите о работе консультантов Центра, которые работают с наркозависимыми.
У нас работают люди, которые сами когда-то употребляли наркотики. Это те люди, которые сейчас бросили, отказались от зависимости. У нас работа ведется по принципу «равный равному», то есть каждый консультант на своем примере показывает пути отказа от зависимости. И когда люди видят перед собой тех, кто смог бросить и жить нормально, то это большой стимул. Психолог может работать с наркоманами, но он не знает, что такое зависимость от наркотиков. Он может догадываться по книжкам, но это не поможет, это не принесет успешного понимания проблемы и как следствие – помощь в лечении. А тот наркопотребитель, который справился и бросил, даст ощущение возможности справиться с зависимостью и дать инструменты преодоления зависимости наркоману. Этот компонент должен присутствовать при лечении наркозависимых, где- то это просто компонент, где-то все лечение построено на принципе «равный равному». Это то же самое, как если к человеку, живущего в семье, где нет насилия, придет человек и пожалуется на насилие в своей семье. Как он поймет? Даже при желании до конца проблему понять невозможно, пока ты сам через это не пройдешь.
Расскажите, каково это работать с наркоманами и помогать им?
Также, как и на любой другой работе. Только здесь еще присутствует чувство удовлетворенности – что смог кому-то помочь хоть чем-то. Это придает сил и желания творить больше и больше добра.
Что нужно сделать, чтобы не стать зависимым от наркотиков и не потерять себя?
Первое и самое главное – это атмосфера в семье. Ребенок должен чувствовать любовь, внимание и заботу от родителей. Самые важные и опасные моменты – это подростковый период — перестройка гормонов, школа, социум и прочее. В этот момент, когда ребенок начинает проявлять себя, необходимо уделять особое внимание его способностям, желаниям и талантам. Взрослые привыкли проектировать на детях свои нереализованные мечты. Например, ребенок говорит, я хочу учить испанский язык и играть на гитаре, а на него начинают «насидать» — нет, ты будешь играть на скрипке и учить английский. Или же ребенок дергает родителей – хочу пойти в кружок танцев, рисования, пения и так далее, а родители не обращают внимания на желания ребенка. Ребенок отлично понимает, что его желания не важны и не нужны. Далее ребенок уже пересматривает свои приоритеты, и в этот момент ценностями не должны стать наркотики, зона, анаша, водка в компании на улице с «крутыми» ребятами. То есть ценности должны быть привиты с детства. Многим родителям тяжело осознавать, что они сами виноваты в зависимости от наркотиков у своего ребенка. Нужно быть постоянно в психологическом контакте с ребенком, сейчас куча литературы, телепередач, интернет-ресурсов, которые могут в этом помочь. Имея четкие цели в жизни, здоровые ценности, хороших друзей, любящую семью, тяжело потерять самого себя.
