В Кыргызстане могут разрешить частным клиникам осуществлять пересадку человеческих органов. Соответствующие поправки в закон «О трансплантации органов и (или) тканей человека» обсуждают в эти дни в Жогорку Кенеше. Насколько необходим этот закон и каковы могут быть его последствия , K—News рассказал директор НИИ хирургии сердца и трансплантации органов, профессор Талгат Осмонов.
Талгат Абдуллаевич, как вы оцениваете предлагаемые изменения в закон о трансплантации органов?
Я считаю его преждевременным и недоработанным. Эти изменения в закон были предложены еще год назад. И сразу же наш институт подвергся прессингу со стороны Жогорку Кенеша и вышестоящих органов. Нас заставляли дать разрешение на трансплантацию в частных клиниках. Мотивировали это тогда тем, что наш институт трансплантацию не проводит. После того, как мы начали оперировать, давление прекратилось. И я спросил у одного чиновника, почему парламент, если ему так хочется, не может принять этот закон, а на нас давит. Как оказалось, именно руководители госорганов несут ответственность за трансплантацию в целом, и они (ЖК) не могут принять такой закон без нашего одобрения. А я не думаю, что наш институт или Минздрав когда-либо его одобрит.
Где сейчас в республике проводятся операции по пересадке?
В Кыргызстане есть 2 государственных учреждения, где производится трансплантация почек. Это НИИ сердца и трансплантации органов, и Национальный центр охраны материнства и детства. Они оснащены всем необходимым оборудованием и персоналом. В этих институтах работают сотрудники, прошедшие специальную подготовку в ведущих центрах России, Казахстана, Египта и Турции. На сегодняшний день наш НИИ трансплантации готов каждый месяц пересаживать 1-2 почки, так же как и Центр охраны материнства и детства. Однако у нас нет такого потока больных. Поэтому нельзя говорить, что институты перегружены и надо им помочь, разгрузить.
Скольким пациентам сейчас требуется пересадка почки, и сколько пересадок в Кыргызстане уже провели?
На сегодняшний день проведено 8 трансплантаций почек. Все операции прошли успешно. Всего в республике насчитывается более 500 человек с терминальной стадией хронической почечной недостаточности. Из этого количества лишь 35-40 % можно произвести пересадку, по медицинским показателям. Если дальше производить отбор, окажется, что не у всех из них есть родственники, готовые отдать свои органы для трансплантации, а у некоторых вообще нет родственников. Дело в том, что на сегодняшний день в Кыргызстане по существующему законодательству разрешена трансплантация органов, в частности почки, только от близких родственников. Это папа, мама, брат, сестра.
Пациенты, у которых нет родных, имеют полное право поехать заграницу и провести пересадку почки там. В КР мы работаем только в рамках близкородственной трансплантации. На данный момент я не думаю, что в КР наберется 20-30 человек готовых к такой операции. Я думаю, что депутат Жогорку Кенеша Игорь Гусаров лоббирует интересы частных клиник. Что за этим стоит – я не знаю. Возможно, то же, что стоит за его лобби на разрешение работать казино. Он убеждает, что с игорного бизнеса можно получить деньги на ремонт тех же дорог, однако казино работали в республике не одно десятилетие, а дороги у нас никогда особо хорошими не были.
На заседании парламента поднимался вопрос о том, чтобы разрешить донорство не только родным. Как вы на это смотрите?
Господин Гусаров настаивает, что необходимо расширить рамки закона о близкородственной трансплантации. Я думаю, этого делать ни в коем случае нельзя. Иначе начнется и продажа почек, и криминальные действия по забору почек, и люди вполне обоснованно начнут голосить, что у них дети пропадают.
Есть ли в стране частные клиники, которые могли бы тоже проводить пересадку органов?
На сегодняшний день в КР нет ни одной частной клиники, в которой были бы специалисты по трансплантации органов, нет даже специалистов по отбору и подготовке этих больных, и по послеоперационному ведению. Ни в одной частной клинике нет необходимого оснащения и медицинского оборудования для наблюдения и контроля над больными до и после операции. Даже если частные клиники надеются переманивать спецов из госинтститутов, у них нет такого оборудования.
Кто будет давать клиникам лицензии на проведение трансплантаций?
В прошлом году, когда мы уже стояли на пороге трансплантации почки, по нашей инициативе в Минздраве был создан специальный комитет, который контролирует готовность медучреждений к такой трансплантации. Он проверяет наличие специальных операционных, наличие отдельных изолированных палат, методическую готовность этого учреждения к проведению операции. В состав комиссии входят хирург-трансплантолог, главный нефролог, представители Минздрава, судмедэксперты, реаниматологи, и даже депутаты и представители СМИ. Думаю, работа комитета распространяется на все клиники, включая частные.
Как будет контролироваться работа частных клиник, проводящих пересадку органов?
На сегодняшний день работу частных клиник сложно контролировать. И Минздрав, и другие органы, на которые возлагается функция контроля, не смогут проследить, что происходит в частных клиниках. Я думаю, что трансплантация в частных клиниках может выйти из-под контроля.
Если мы собираемся дать разрешение частным клиникам на трансплантацию, то они же должны взять на себя и миссию послеоперационного наблюдения за больными. А они на это никогда не пойдут. На сегодняшний день государство оплачивает иммуносупрессивные препараты для тех, кто перенес пересадку почки. В 2011 их было 33 человека, а сегодня – 74. Это и те, кто делал операции за границей. Так вот, наш институт будет просить министерство пересмотреть обеспечение иммуносупрессивными препаратами за счет государства.
Сегодня правительство выделяет на закупку лекарств для людей, перенесших пересадку почек, 16 миллионов сомов. На эти цели выделяется денег больше, чем на всю сердечно-сосудистую хирургию Кыргызстана. Я думаю, что нам нужно их распределять только среди больных прооперированных в КР.
Кроме того, оперирование за рубежом тоже должно проводиться только по рекомендации нашего института. То есть тем больным, которым мы не можем помочь в Кыргызстане из-за ограничения законодательства, — выезжайте за границу, вернетесь – мы вас обеспечим. Сейчас больные выезжают за почкой, как за покупкой автомобиля. Все делается в обход Минздрава. Потом приезжают и требуют – давайте нам лекарства.
А сколько стоит трансплантация почки в Кыргызстане и за рубежом?
В Кыргызстане такая операция стоит 417 тысяч сомов – около 9 тысяч долларов. За границей — от 35 до 50 тысяч долларов. От нас на операции едут в Россию, Турцию, Пакистан, Индию. А значит к тем 50 тысячам долларов надо прибавить дорогу их и сопровождающих родных, проживание в чужой стране. А ведь многим из тех, кто едет за границу, можно было сделать операцию в Бишкеке.
Почему же люди выбирают вариант дороже, дальше и сложнее?
Многие пока еще просто не знают, что пересадку можно сделать и у нас в Кыргызстане. А некоторых людей, а иногда и врачей, привлекают, так называемые, бонусы. В зарубежных клиниках есть такая система, если к ним приходит кто-то после твоей рекомендации, тебе полагается денежное вознаграждение. То есть из этих 50 тысяч около 5 тысяч они получают как премию за рекомендацию.
Еще в марте 2012 года мы были готовы провести первую трансплантацию. У нас были родственные доноры — отец и сестра. Люди, по их словам, были небогатые из пригорода Бишкека. И вот когда осталось последнее исследование, которое проводится в Алматы, и на которое требовалось 20 тысяч сомов, эти люди отказались. Они заявили, что 20 тысяч у них нет. Тем не менее, вскоре они нашли гораздо больше денег, чтобы сделать операцию за границей.
Поэтому, необходимо принять закон о том, что трансплантация за рубежом должна быть санкционирована нашим институтом. Это позволит искоренить такое порочное явление, как бонусная порука.
