Мать трехлетней девочки оправдывает отца ребенка, который обвиняется в избиении и изнасиловании своей дочери. Об этом случае и прошедшем на днях суде писали многие. На форумах неравнодушные оставляли сообщения, смысл которых сводился к одному: «в голове не укладывается», «как можно, боясь осуждения родственников, простить такое над собственным ребенком» и т.д.
По данным правозащитников, в прошлом году за помощью в кризисные центры обратились 250 несовершеннолетних, из них 60 человек подверглись сексуальному насилию. Но настоящие цифры не известны. Даже в альтернативных правительственным отчетах правозащитников они разнятся. Так, говорится, что в прошлом году в отношении несовершеннолетних совершено 138 преступлений сексуального характера, в суд направлено 11 уголовных дел, по 14 – проводится расследование, 10 дел прекращено, а три преступления остаются нераскрытыми. За год ни одного завершенного дела и последовавшего наказания.
Да и в обществе о подобном предпочитают молчать. И как это ни странно, часто сами матери. Почему? Объяснения бывают разными. Кто-то больше, чем за родную кровиночку, боится осуждения родственников и знакомых. Кто-то боится остаться без средств к существованию, предпочитая закрывать глаза на случившееся, а не найти себе работу. Кто-то считает, что дети должны расти в полноценной семье, хотя сложно назвать это полноценным в моральном плане.
Почему-то приходит на память ролик из интернета, в котором зебра спасает детеныша от хищника, несмотря на инстинкт самосохранения. Каждый хоть раз смотрел канал о животных и видел, как они защищают свое потомство. Даже козы, когда пасутся, всегда находятся ниже своего козленка, чтобы подстраховать, если он сорвется. Потому и странно, почему у «homo sapiens» — человека разумного — этот инстинкт стал затмевать материнский.
Говорят, что семейное насилие – повторение того, что с этим отцом или матерью делали в детстве. Но мы все выросли у родителей, которые жили в Советской Киргизии, где насилие над несовершеннолетним ребенком приравнивалось к ЧП всесоюзного масштаба.
В принципе, у нас физическое наказание не считается чем-то особенным. Но что делать, если взрослый человек не знает меры и вымещает на ребенке свои проблемы и неудовлетворенность жизнью? И не понимает разницы между «отшлепать» и «заставлять полуторагодовалую племянницу пить воду после стирки»?
Именно поэтому в европейских странах, принимают законы, которые запрещают не только физическое, но и психологическое насилие над ребенком, которое морально его уничтожает. Унижения, угрозы или высмеивания также отнесены к противоправным действиям, за которые можно получить направление к психологу.
Именно поэтому дети и идут за добрым дяденькой, который лучше их понимает и не ругает, в отличие от того, что они видят дома. Именно поэтому, не получив поддержку от родителей, дети становятся жертвами насильников. И дело не в том, что родители хорошие или плохие, просто, занятые борьбой за выживание, оставляют детей без эмоционального тепла.
Об этом нужно говорить со своим ребенком, говорить в школе, говорить в обществе, чтобы каждый знал, как нужно реагировать и куда обращаться за помощью. Право получить любую информацию, быть услышанным в Кыргызстане соблюдается больше в теории. Есть несколько «телефонов доверия», один из которых работает в Министерстве социального развития, но если вы выйдете на улицу и спросите школьников номера этих телефонов, 10 из 10 ответить не смогут.
Пока же через день читаешь о преступлениях против детей. Кстати, 1 июня, который как всегда отметили речами высокопоставленных чиновников, праздновали еще один праздник – Всемирный день родителей.
Всемирному дню защиты детей в этом году исполнилось 65 лет. А вот родительский праздник моложе – ему всего два года, хотя ответственность, провозглашаемая в этот день, несравнимо выше.
