26 июля исполнился ровно год с тех пор, как Дуйшенбек Зилалиев был назначен директором Государственного агентства по геологии и минеральным ресурсам КР (ГАГМР). Подведя итоги работы, глава Госгеологии рассказал K-News о борьбе с коррупцией в собственном ведомстве, о работе с населением в регионах и практике открытых аукционов, позволившей пополнить госбюджет. А также о том, что за 20 с лишним лет независимости в КР было открыто лишь одно месторождение, и то – частной компанией.
Дуйшенбек Текшербекович, вы пришли в Госгеологию ровно год назад. Что за этот период удалось сделать?
Для меня этот год пролетел очень быстро, а сама дата, 26 июля, стала лишь поводом проанализировать, что мне удалось сделать, а что нет, и почему.
Прежде всего, позвольте напомнить, что год назад я пришел в ГАГМР в очень тяжелое для ведомства время: это и череда коррупционных скандалов, которые сотрясали Госгеологию в последние несколько лет, и тяжелое моральное состояние коллектива (почти половина штата находилась под уголовным преследованием), и прочие сложности. Кроме того, вы помните, что я человек, не имевший на тот момент никакого отношения к геологии. Я даже не имел представления, где было расположено здание госагентства!
Работать в таких условиях даже врагу не пожелаешь. В начале пути пришлось столкнуться с недоверием коллектива, поскольку я был не из их среды. По этой же причине достаточно настороженно мое назначение восприняло профессиональное сообщество геологов и горняков. Я начал работу, можно сказать, в блокадных условиях.
Вам, конечно, не позавидуешь. Отрасль хоть и одна из приоритетных, но и одна из самых тяжелых. С чего Вы начали?
Сейчас, спустя год, могу с некоторым оптимизмом утверждать, что нам удалось сдвинуть с мертвой точки решение проблем, копившихся годами.
Я сделал ставку на тотальную открытость и уверен, что не ошибся. Когда я говорю об открытости, то имею в виду открытость во всем: процесс лицензирования (кстати, самый коррумпированный и скандальный), кадровые решения, даже такие внутренние процессы как премирование сотрудников и направление в загранкомандировки. У нас сейчас заведено: важные вопросы, касающиеся жизни коллектива, мы решаем совместно на общем собрании. Собираемся все примерно три раза в месяц, а то и чаще. Открытость порождает доверие.
Что касается непосредственно деятельности Госагентства, то передо мной стояли и стоят следующие важнейшие задачи: противодействие коррупции и демонтаж сложившихся коррупционных схем, структурные изменения в Агентстве с целью повышения эффективности деятельности этого госоргана, изменение системы регулирования горнорудной отрасли для обеспечения качественного подъема в сфере недропользования.
Что конкретно Вам удалось сделать по этим направлениям?
В части борьбы с коррупцией у нас есть достаточно серьезные подвижки. Это не бахвальство, я получаю очень много положительных отзывов от недропользователей о том, что в Госгеологии в этом направлении есть позитивные сдвиги. Конечно, за год выкорчевать то, что пустило корни за 20 с лишним лет, невозможно, но я дал четкий сигнал коллективу ГАГМР и недропользователям, что у нас началось очищение. А кто этого понимать не хочет, – с теми расстаемся.
Пользуясь случаем, я бы хотел выразить большую благодарность руководству правоохранительных органов: Генеральной прокуратуре, АКС ГКНБ и Финансовой полиции. Мы с ними работаем в постоянном тесном контакте. Есть уже конкретные результаты в виде возбужденных уголовных дел. Кроме того, ключевую роль в организации антикоррупционных мероприятий в ГАГМР играет Секретариат Совета обороны, перед которым мы ежемесячно отчитываемся по реализации антикоррупционного плана.
В рамках противодействия коррупции, особенно в вопросах лицензирования, мною также была сделана ставка на открытость и прозрачность этих процессов. Как уже неоднократно сообщалось, в прошлом году первым делом, мы установили видеокамеры в зале заседаний лицензионной комиссии, которые в режиме он-лайн вещают на монитор в соседнем помещении. Любой желающий может в режиме реального времени наблюдать, как комиссией принимаются решения, а споры там бывают нешуточные. Кроме того, в самом зале заседаний комиссии по лицензированию всегда присутствуют журналисты, вот почему информация с заседаний появляется в интернете еще до их окончания.
Я не хочу хвастаться, но смею утверждать, что ни в одном государственном органе в Кыргызстане на сегодняшний день так открыто процесс лицензирования не проходит. При внедрении этой инициативы многие члены комиссии по лицензированию были против такой «чрезмерной открытости». Но я смог их убедить, что наша открытость позволит снять многие обвинения в коррупции, и кроме того, такой метод дисциплинирует самих членов комиссии, вынуждает их отказаться от многих соблазнов. Время доказало, что я оказался прав.
И это только начало. Мы хотим в дальнейшем в принципе отказаться от лицензионной комиссии, то есть целенаправленно идем к минимизации контактов с недропользователем. Но это уже тема отдельного разговора.
Еще мы внесли на рассмотрение ЖК пакет изменений в Закон «О недрах» с целью совершенствования некоторых механизмов регулирования в области недропользования. Здесь я должен поблагодарить профильный парламентский комитет ТЭК за оказанную поддержку в продвижении законопроекта. Бизнес-сообщество положительно восприняло наши нововведения. Но это только первый шаг. Мы уже начали работу по подготовке второго пакета изменений в Закон «О недрах», и эти изменения будут носить уже концептуальный характер. Мы изучили передовой опыт ряда стран в регулировании вопросов недропользования (Турция, Монголия, Финляндия, Чили и др.), и теперь у нас есть интересные идеи, которые мы во второй половине года обязательно вынесем на общественные слушания.
Напомню также, что совсем недавно по нашей инициативе Госагентство по геологии было включено в перечень контролирующих органов. Поясню, для чего нам это было необходимо. Дело в том, что в ст.7 Закона «О недрах» предусмотрено, что Госгеология осуществляет функции по охране недр, а на практике мы не могли реализовать эти функции, поскольку такие полномочия Госгеологии не были предусмотрены в подзаконных актах. На самом деле охрана недр – это одно из самых важных направлений в регулировании недропользования. Я уже неоднократно сообщал, что, к сожалению, в горнорудной отрасли сложилась ситуация, когда недропользователи имеют возможность расхищать недра, а эффективный госконтроль отсутствует. Госгеология ежегодно принимала от компаний бумажный отчет о движении запасов, а проверить достоверность сведений до сих пор не могла. Не хочу говорить ничего плохого о ком бы то ни было, но думаю, что такая ситуация устраивала и недобросовестных недропользователей, и нечистых на руку сотрудников ГАГМР. Настало время наводить жесткий порядок, нам предстоит бескомпромиссная борьба.
Еще одно достижение минувшего года – это открытые публичные аукционы на право пользования недрами. Мы сделали первые шаги, и общественностью наша инициатива была воспринята позитивно. Особенно понравилась наша идея проводить аукционы на местах. Местные жители сами воочию видят, как проходит борьба между желающими приобрести право на тот или иной объект. Я считаю, что именно такие открытые формы лицензирования постепенно возвращают доверие к Госгеологии и к государству в целом. В адрес Госгеологии поступают благодарственные письма из различных регионов: Чаткала, Узгена, Кочкора, Жумгала и других. Есть, конечно, и недовольные, в основном это касается проигравших. На сегодняшний день от аукционов в местный и государственный бюджеты поступило свыше $ 2,5 млн. Такого в истории Госгеологии еще не было. А вы теперь представьте, какие деньги оседали раньше в карманах у «нечистоплотных» чиновников! Если принять во внимание, что на сегодня практически 85-90 % всех крупных и средних месторождений уже пролицензированы, то масштабы коррупции поражают. Поэтому, в настоящее время любой ликвидный объект, независимо от размеров запасов и прогнозов, мы пытаемся реализовать через аукцион.
Одно из важнейших направлений деятельности Госгеологии, которое, к сожалению, до настоящего времени практически было упущено, это восполнение минерально-сырьевой базы республики. За годы независимости было открыто всего одно месторождение, и то частной компанией. Последние 20 с лишним лет мы проедаем то, что было разведано и поставлено на баланс за советский период. Такое состояние дел недопустимо. Единственно правильным выходом видится увеличение в разы государственного финансирования геолого-поисковых работ. В последние пять-шесть лет сумма, выделяемая из государственного бюджета на поисковые работы, не менялась, и составляла примерно 35 млн сомов. По расчетам наших специалистов финансирование необходимо, как минимум, утроить, в противном случае перед страной маячит перспектива полной утраты государственной геологической разведки.
Кстати, мы не сидим сложа руки и за 1-е полугодие 2014 года смогли самостоятельно заработать чуть более 10 миллионов путем отчисления на спецсчет Госгеологии части средств, поступивших от проводимых аукционов. Но механизм распределения данных средств усложнен. Мы уже несколько месяцев не можем выделить ни одного сома из них нашим геологическим экспедициям, а полевой сезон проходит. Пришлось вносить в Правительство предложение об упрощении механизма распределения средств. Надеюсь на их поддержку в этом вопросе.
Еще одна больная тема – это противодействие местного населения работе компаний. К примеру, месторождение Шамбесай в Кадамжайском районе, Ширалджин в Бакай-Атинском районе, Чолоккаинды в Панфиловском районе и другие. Основным поводом для недовольства местного населения является вред, якобы наносимый экологии. Но все перечисленные месторождения находятся на стадии геологических поисков или разведки. Это стадии, на которых не применяются химические реагенты, и вреда по определению быть не может.
Совсем недавно завершила работу межведомственная комиссия по Ширальджину, в состав которой были включены лучшие специалисты различных направлений: технической и экологической безопасности, ветеринарии, санэпидстанции и другие. Комиссия на месте отобрала пробы почвы, воды, воздуха, а также взяла анализы у домашнего скота. Причем все эти действия проводились с участием местных активистов, выступающих против разработки месторождения. Кроме того, все фиксировалось на видеокамеру, чтобы нас не обвинили в подтасовке фактов.
По итогам работы комиссия пришла к выводу, что все показатели в норме, и разведочная работа на месторождении никакого вреда не причиняет. 7 июля мы выехали в Бакай-Атинский район и провели встречи с населением в двух селах с целью довести до их сведения результаты работы комиссии. К сожалению, все равно население высказалось против дальнейшей разработки месторождения, но теперь уже причины этого «против» совершенно непонятны. Однако есть и положительный момент: после окончания собраний ко мне в обоих селах подходили активисты из числа молодежи и аксакалов с просьбой не останавливать работу компаний и обещали, что сами смогут переломить настрой односельчан. Это радует. На фоне того, что в апреле дошло до перекрытия дороги, это уже серьезный сдвиг.
Здесь я хотел бы выразить признательность Фонду Евразия Центральной Азии (ФЕЦА), который при поддержке Агентства США по международному развитию (USAID), оказал техническую поддержку в организации семинаров и тренингов, а также выпуск информационных бюллетеней.
Сегодня мы не собираемся прекращать разъяснительные работы среди населения, более того, инициировали вопрос об увеличении штата Госгеологии для создания специального подразделения в структуре ведомства, которое напрямую занималось бы разъяснительной работой. Я уверен, что разъяснительная работа – единственно правильный путь. Разумеется, за исключением случаев, когда идет очевидное искусственное нагнетание обстановки со стороны деструктивных сил. Если в ходе протеста кто-то переступает закон, нарушает общественный порядок, то он должен ответить по всей строгости. Безнаказанность порождает вседозволенность – это аксиома.
Следующее важное направление в нашей работе – нормотворчество. К сожалению, в Госгеологии многие нормативные акты устарели и совершенно не соответствуют реалиям сегодняшнего дня, что капитально тормозит работу ведомства. Все эти недостатки сейчас устраняем. А это, поверьте мне как юристу, – огромная работа.
Еще одна большая проблема – это кадры. Я сторонник утверждения, что кадры решают все. Не хочу никого обвинять, но кадровая политика в Госгеологии была оставлена на самотек. Как следствие – вымывание кадров и низкий профессиональный уровень. В ГАГМР не создавались нормальные условия труда, зарплата – кошкины слезы, и кто придет в такой орган работать? В такие условия идут только проходимцы, чтобы на взятках зарабатывать.
Государство не уделяло должного внимания сфере геологии. В этой связи мною предпринят ряд мер по усилению кадрового состава. Это, прежде всего, переподготовка сотрудников и повышение квалификации. Я был поражен, что сотрудники зачастую не имеют никакого представления о месторождениях Кыргызстана и приоритетных проектах страны, и при этом принимают важные решения по различным лицензиям. Поэтому было принято решение – отправить всех сотрудников в ознакомительные поездки на Кумтор, Талдыбулак-Левобережный и Бозымчак. Затем мы коллективно разбираем информацию, собранную в ходе таких поездок. Кроме того, мы начали активно перенимать зарубежный опыт. В течение этого года наши сотрудники съездили в Россию, Финляндию, Китай, Турцию, Монголию, Эфиопию. Весь положительный опыт мы собираемся поэтапно реализовывать в нашей работе.
Я коснулся вскользь только важнейших направлений нашей деятельности, а по остальным направлениям нами делается и предстоит сделать еще очень много.
Не секрет, что в горнорудной отрасли пересекаются интересы многих сильных мира сего и могут возникать конфликты. Как Вы поступаете в таких случаях?
Вопрос, что называется в точку! Действительно, не буду скрывать, в этой отрасли прямо или косвенно представлены интересы очень серьезных людей и групп. Это сильно мешает нормальной работе, поскольку часто высокопоставленные лица считают, что правы только они, и их вопросы надо решать безотлагательно, что называется «в первую очередь». В таких ситуациях я руководствуюсь только одним принципом – законностью. Я многим из них говорю, что если завтра меня посадят, то никто из них ни обо мне, ни о моей семье не вспомнит. Такой ответ охлаждает пыл. Но недоброжелателей из-за отказов я уже заработал достаточно. И они, к сожалению, не всегда ведут себя честно.
А в чем это выражается?
Не хотел бы на этом подробно останавливаться. Самый распространенный прием – это шельмование меня ложью перед руководством и общественностью. Я живу в ладах со своей совестью, поэтому бояться мне нечего. Перед Всевышним мы завтра все ответим. А наличие недругов – это хорошо, всегда в форме будешь, они не дают расслабляться!
Каковы Ваши планы на ближайшие несколько лет?
Так далеко я не заглядываю. Но до конца этого года предстоит сделать еще очень и очень многое. Я уже частично поделился своими планами. Прежде всего, инициирование пакета изменений в Закон «О недрах», принятие ряда других нормативно-правовых актов, которые позволили бы эффективно регулировать отрасль. Обязательное принятие стратегии развития горнорудной отрасли республики. Повышение уровня кадрового потенциала ГАГМР. Продолжить проведение открытых конкурсов и аукционов, и совершенствовать механизмы их проведения. И много чего еще.
Я верю, что в итоге все это даст новый импульс качественному развитию горнорудной отрасли. В этой отрасли заложен большой потенциал, который нам необходимо раскрыть. Я надеюсь, что нам все-таки удастся запустить в ближайшие несколько лет 5-6 крупных и средних месторождений, и не только золота. В этом случае мы смогли бы диверсифицировать наши возможности в сфере горнорудной промышленности. Это ненормальная ситуация, когда экономика целой страны зависит от одного предприятия. И эта ненормальная ситуация продолжается уже многие годы.
Кстати, в прессе часто мелькает мнение, что Госагентство по геологии необходимо преобразовать в министерство. Каково Ваше мнение на этот счет?
Я положительно отношусь к этой идее. Мы все прекрасно осознаем, что горнорудная промышленность должна стать локомотивом экономики страны. И когда в настоящее время регулятор отрасли не имеет достаточных полномочий, то естественно речи об эффективности быть не может. Это не мое желание, это веление времени. Другое дело, что к этому вопросу надо подходить взвешенно. Ведь стать министерством не самоцель. У министерства есть свои плюсы, но есть и минусы. Мы решили по этому вопросу продвигаться поэтапно. Для начала, предполагаем реализовываться в качестве агентства с расширенными полномочиями. Поработаем в таком качестве, посмотрим, что из этого получиться, а потом будем двигаться дальше.
Планов много, но успеете ли реализовать? Говорят, что осенью Правительство уйдет в отставку…
Комментировать вопрос отставки Правительства я не буду. Что касается меня, то готов уйти в любой момент. Я благодарен главе государства за то, что он поверил в меня и доверил такой сложный участок. Стараюсь не подвести ни его, ни себя. Кроме того, это колоссальный опыт как для руководителя. За время работы в ГАГМР я узнал свои слабые стороны, над которыми мне предстоит много работать.
Что касается Госгеологии, то мы запустили процессы, которые я надеюсь, скоро станут уже необратимыми и обязательно дадут положительный результат. Поэтому я уйду с чистой совестью. Эту должность я не покупал и по наследству она мне не передавалась.
Кстати, я думаю, что после того, как наметится устойчивое движение вперед в горнорудной отрасли, будет правильным, если я сам поставлю вопрос о замене меня на руководителя-выходца из этой отрасли для реализации более глубоких и содержательных реформ.
Дуйшенбек Текшербекович, можно несколько вопросов на отвлеченные темы?
Да, пожалуйста.
Два слова о своей семье.
Воспитываю дочь и сына, 12 и 10 лет, они школьники. Супруга – кандидат экономических наук, работает доцентом в вузе. Семья у меня интернациональная, дети наполовину татары.
Горжусь своими родителями. Это простые люди, которые вырастили четверых сыновей, каждый из которых чего-то достиг в жизни, благодаря их воспитанию.
Хобби?
Спорт, точнее пробежка по утрам. Люблю почитать, но в последнее время удается все реже.
Отдых?
В кругу друзей (хотя за последний год удалось всего пару раз) и интересные темы для разговоров – здорово отвлекает от проблем! Кроме того, люблю иногда с детьми по горам полазить.
Спасибо за беседу, надеемся на скорую встречу.
