Совет безопасности Нидерландов по расследованию причин и последствий аварий и катастроф представил финальный доклад о крушении в прошлом году самолета авиакомпании Malaysia Airlines MH17 в небе над востоком Украины, в результате чего погибли все находившиеся на борту 298 человек. Отмечает ВВС.
Эксперты сошлись на том, что причиной катастрофы стала ракета «Бук», взорвавшаяся слева от кабины пилотов. В тот же день производитель «Буков» — концерн «Алмаз-Антей» представил свой доклад, выводы которого отчасти совпали с выводами голландцев.
Вопрос, кто же выпустил ракету, по-прежнему остается без ответа, и Россия последовательно отрицает какую бы то ни было причастность к гибели «Боинга».
Как будут развиваться события дальше?
Ведущий «Пятого этажа» Михаил Смотряев беседует с политологами Юрием Федоровым и Николаем Петровым.
М.С.: Доклад, который сегодня опубликовали голландцы, не отвечает на самый главный вопрос, который имеет значение не только для родственников погибших, но и дальнейших отношений России и Запада: кто выпустил эту ракету. В задачи Совета Безопасности Нидерландов это и не входило, но точку в этом расследовании ставить рано. Пока все осталось в том же состоянии, что и прошедший год.
Ю.Ф.: Есть юридическая сторона этого дела, и есть мнения экспертов и журналистов, которые пока не облечены в юридически обоснованную форму. Доклад, подготовленный Нидерландами, уже является юридическим документом. Он четко фиксирует факт, который уже мало кто ставил под сомнение: что «Боинг» был сбит зенитной управляемой ракетой «Бук», но с какой территории она была выпущена, остается юридически не совсем ясным. Несколько дней назад был опубликован доклад журналистской расследовательской группы, которая, на основании видео и других материалов проследила путь этого «Бука» из-под Курска в район украинского городка Снежное, откуда эта ракета была выпущена, который находился и находится сегодня под контролем сепаратистских группировок.
Но нидерландский доклад не должен был отвечать на вопрос «кто виноват?», а только на вопрос, чем «Боинг» был сбит. Потому что до последнего времени ходила версия, что к этому причастен украинский штурмовик. Технически это невозможно, но Следственный комитет РФ до сих пор это расследует. То, что произошло сегодня – определенный этап расследования этой катастрофы. Этот доклад вызвал определенное недовольство и беспокойство в российских правительственных кругах, потому что следующий этап может быть чреват неприятностями для кремлевских обитателей.
М.С.: Меняет ли этот доклад в стратегической расстановке сил Россия против Запада?
Н.П.: Принципиально не меняет. С одной стороны, мы видим войну интерпретаций, а с другой, что она будет продолжаться и дальше. Здесь принципиально различать политическую и юридическую составляющие. Можно предполагать, что в отдаленном будущем, когда будут сделаны выводы о том, кто виноват, может последовать юридическая и финансовая ответственность. С политической точки зрения, когда прошло уже много времени, а пройдет еще больше, эта катастрофа будет иметь все меньшее влияние на текущую политическую ситуацию. Тем более сейчас, когда идет война в Сирии.
М.С.: Сейчас на востоке Украины происходит прекращение или существенное сокращение поддержки сепаратистов. Означала бы сдержанная реакция на доклад то, что проект «Новороссия» сворачивается, а яростное его отрицание – что нет?
Н.П.: Здесь есть внутри- и внешнеполитическая составляющая. Реакция внутри страны и вовне может быть различной, хотя сейчас война в Сирии и там, и здесь снижает остроту реакции. Для минимизации ущерба для России выбрана тактика скорее проактивная, чем реактивная. Наши эксперты упредили голландцев и выдали результаты своего расследования – натурного эксперимента — до того, как был опубликован голландский доклад. Можно ожидать, что эта тактика будет использована и дальше.
М.С.: Неприятности для обитателей Кремля могут состояться в случае, если, выясняя, кто виновен, международные эксперты укажут на сепаратистов или вообще российских «отпускников». Как на это реагировать? Мы уже проводили параллели между этим «Боингом» и корейским «Боингом» 1982 года, когда СССР долго отрицал, но спустя 20 лет все-таки в содеянном признались.
Ю.Ф.: У сепаратистов не было достаточно квалифицированных специалистов для управления такой сложной зенитной установкой. Есть масса свидетельств, что эта установка приехала из России, путешествовала по районам, которые контролировались сепаратистами. Если учитывать нынешнюю политическую ситуацию, то процентов девяносто за то, что вывод будет следующий: Боинг был сбит с территории, контролируемой сепаратистами, зенитной установкой, которая управлялась российским военным экипажем.
Этот вывод будет для российского руководства очень неприятным. Сразу возникнет вопрос: кто дал команду? Отдать такой приказ мог только министр обороны, который в данном случае мог действовать только с согласия президента РФ. Так что ответственность несет высшее военное и политическое руководство России, если такой вывод будет сделан. Тогда всякий цивилизованный лидер страны задаст себе вопрос – как вести дела с людьми, которые отдали такой приказ? Тем более, что они не готовы признать свою вину и принести извинения. Это страшный удар по репутации российского руководства. И это в ближайшей перспективе, в течение полугода. И никто с ними не будет здороваться.
М.С.:То есть повторится ситуация австралийской двадцатки.
Ю.Ф.: Даже в более жестком варианте. Получится, что людей уличили в международном терроризме. В такую ситуацию попадал только Кадаффи в свое время.
М.С.: Следует подчеркнуть, что пока мы не оперируем какими-либо юридическими документами, это только наши предположения. Но если вилка решений для Кремля будет именно такая, то можно сомневаться, что Кремль опубликует извинения. Репутацию в Кремле понимают так: важно, чтобы боялись, значит – уважают. А остальное не имеет значения?
Н.П.: Хотя я разделяю логику рассуждений, мне кажется, что финальный вывод об ущербе для репутации российской власти в результате расследования несколько преувеличен. Хотя бы потому, что сам факт того, что «Боинг» был сбит, уже был ударом по репутации, и к этому вряд ли может быть что-то добавлено. Проходят годы, и острота восприятия и публики, и политическими элитами резко снижаются. Есть улики прямые и косвенные. Косвенные уже широко используются, но прямых, которые позволяли бы сделать четкие и однозначные выводы, нет, и, наверное, не будет.
В сегодняшнем докладе голландцы очень осторожно формулируют свои заключения. Если бы были исполнители, способные признать свою вину, и сказать, кто отдал приказ, о них бы уже давно «позаботились». Что касается сравнения с Кадаффи, имидж России и российской власти был сильно испорчен в 2014 году и теперь он может даже улучшиться, если ситуация на Ближнем Востоке будет развиваться не в худшем варианте. То, что мы говорили об «антинегативном популизме», когда первоначальные ожидания очень низкие и имидж очень испорчен, то дальше наступает привыкание, действуют политические факторы, а политические элиты на Западе не менее прагматичны и оппортунистичны, чем в России. Они действуют в других рамках, но сами рамки меняются, так что ожидать радикально-негативных последствий для российских властей не стоит.
М.С.: Если воспользоваться такой логикой, наверное, в России в ближайшем будущем есть возможность поправить свой имидж, признав, что «Буки» могли быть направлены сепаратистам для защиты от штурмовиков, а «Боинг» – просто ошибка. Современная техника попала в руки трактористов и колхозников, которые не смогли отличить гражданский самолет. Таким образом заработать себе политические очки. Возможно такое?
Ю.Ф.: Теоретически возможно. Но рассмотрим другой сценарий. Сепаратистские лидеры на территории Донбасса стоят перед сложным выбором: либо уходить в Россию, либо искать взаимопонимание с киевскими властями. Тогда нельзя полностью исключить, что кто-нибудь из видных деятелей сепаратистов решит рассказать всю правду о том, что произошло 17 июля 2014 года. Такое выступление сильно подорвет позиции российской власти. Офицеры, которые управляли «Буком» и потом уехали в Россию, об их судьбе остается только гадать, думаю, что она весьма печальна. Но деятели сепаратистских республик могли что-то знать. Мы не знаем, как будут развиваться события.
М.С.: Мы в большой степени заняты гаданием, но только что предложенный вами сценарий, при всей своей опасности для Кремля, достаточно легко нейтрализуется, потому что, в понимании западных элит, эти люди изначально не намного лучше, чем игиловцы. Мало ли что они могут наговорить, чтобы очернить бывших партнеров?
Н.П.: Вероятность негативного сценария в связи с тем, что кто-то даст показания, минимальна. Достаточно посмотреть на то, что происходит с виновными в крупных терактах. ФСБ постфактум говорит, что мы нейтрализовали бандитов, и кто-то имел отношение к терактам. И сценарий, которые предполагает принесение извинений, что техника попала не в те руки, эти люди будут названы, но по тем или иным причинам будут неспособны дать какие-либо показания. Вариант «списать на убитых» совершенно не исключен. А если будут показания, то найдутся и противоположные показания, мы это уже видели. Слово на слово, заключение на заключение, игра будет продолжаться, но интерес к ней будет ослабевать.
М.С.: Надо ждать следующих заявлений, в том числе международной комиссии по выяснению того, откуда и кем была запущена ракета. Что касается международного трибунала, то настаивать на его создании страны-инициаторы скорее всего не будут. О реакции Кремля мы узнаем в свое время, и тогда нам опять будет что обсудить.
