Знатоки говорят: радоваться тому, что лед тронулся, лучше всего на берегу реки, а не на ее середине — так безопаснее. Но почему власти Кыргызстана из года в год делают ровно наоборот? Это ощущение подтвердило недавнее заседание Нацсовета по устойчивому развитию (НСУР).
Перечислять все, что там наговорили, смысла нет. Остановимся только на одной теме — трудовой миграции. Тем более, о ней прописано в проекте стратегии устойчивого развития страны на 2018-2040 годы. Той самой, которая принята взамен атамбаевской «Таза коом. Жаңы доор».
Президент Сооронбай Жээнбеков заявил на заседании НСУР:
— Мы уже можем позволить себе строить планы на будущее, задуматься о долгосрочных перспективах, для этого есть все необходимые условия. Сегодняшняя политическая, экономическая и социальная ситуации позволяют нам определиться с планами на будущее и начать их реализацию. Актуальность данного вопроса обусловлена также и сегодняшней ситуацией в обществе и государстве, необходимостью развития в унисон со всем цивилизованным миром на пути к прогрессу. Самое главное — наш народ уже выразил свою волю относительно того, какую страну мы должны построить в будущем.
В общем, «лед тронулся» — это оно и есть. И случилось это именно тогда, когда президент, в нашей версии, стоял на середине реки.
Какие же «долгосрочные перспективы» ждут трудовых мигрантов? Все вернутся на Родину, где у них будет достойная работа?
Вовсе нет: согласно стратегии, государство будет создавать возможности по расширению географии трудовой миграции, не ограничиваясь рынками труда России и Казахстана. То есть, народу, волей которого прикрылись спичрайтеры президента, четко дали понять: власти выгодно, чтобы народ уезжал из страны и дальше. Причем, не только в Россию и Казахстан, но и в другие страны. Кажется, это первый случай, когда в стратегию развития страны включен пункт об избавлении от собственных граждан.
И похоже, что для этого людям будут предоставлены все условия. На недавнем опять же форуме соотечественников «Мекендештер», экс-президент переходного периода Роза Отунбаева в простоте душевной предложила Министерству образования разработать программу по подготовке мигрантов.
Про саму же миграцию Отунбаева сказала:
— Это не трагедия, это один из этапов нашего народа. Даже самые развитые государства пережили такой этап на пути к прогрессу. Взять, к примеру, Турцию: сколько граждан покинули в одно время страну, чтобы начать свое дело за рубежом, а сегодня они являются основными инвесторами для своего государства. Привлекая новые методы и технологии, они мигом продвинули вперед свою страну. Мы верим, что наши мигранты, где бы они ни находились, изучают рыночную экономику и строят новые связи, что скоро принесут в страну.
Здесь есть смысл напомнить, как это в Турции было на самом деле.
Исследователи нам сообщают:
«После окончания Второй мировой войны Германия остро нуждалась в дополнительной рабочей силе. Пополнить ряды трудоспособного населения решено было иностранцами. В 1955 году соответствующее соглашение было подписано с Италией, в 1960-м — с Испанией. Глядя на это, правительство Турции, испытывавшее большие проблемы с безработицей в собственной стране, предложило ФРГ нанимать турецких гастарбайтеров».
И далее:
«Против этого категорически возражал западногерманский министр труда Теодор Бланк. Он считал, что Германия не нуждается в новых рабочих, поскольку в бедных районах ФРГ достаточно и своих безработных, которые могут занять эти вакансии, а кроме того, культурный разрыв между Германией и Турцией слишком велик. Но под давлением США, заинтересованных в стабилизации ситуации в Турции, Бонн быстро пошел на попятную, и уже 30 октября 1961 года соглашение с Анкарой было подписано». История известная — американцы собирались размещать свои ракеты на турецкой территории, и им нужна была спокойная обстановка в стране.
Где тут про «свое дело»? Нет? Не беда — идем дальше:
«Рецессия 1967 года временно приостановила процесс найма новых гастарбайтеров. Когда же он возобновился, то их состав сильно изменился: рабочие визы стали выдавать преимущественно женщинам. Отчасти это было связано с продолжающимся дефицитом рабочей силы в низкооплачиваемых и малопрестижных областях сферы услуг, а отчасти — с процессом воссоединения семей (в 1974 году в ФРГ был принят соответствующий закон). Тысячи жен устремились в Германию к своим мужьям, но также приезжали и женщины, рассчитывавшие затем перевезти своих мужей и детей в ФРГ. Кроме того, турецкие рабочие имели возможность заработать достаточно средств для того, чтобы вернуться домой, жениться и привезти своих жен в Германию».
И тут нет про «свое дело»? А где есть? В том-то и дело, что нигде. Есть другое. В 2011 году в Германии были торжества по случаю 50-летия заключения договора о трудовых мигрантах между ФРГ и Турцией. Канцлер Ангела Меркель и тогда еще премьер Реджеп Тайип Эрдоган там тоже участвовали. Но незадолго до торжеств в прессе выступил госуполномоченный ФРГ по делам переселенцев Кристоф Бергнер. Он заявил:
«История трудовой эмиграции турецких рабочих в ФРГ не является историей успеха и поводом для праздника. При объективном рассмотрении невозможно игнорировать проблематичные последствия соглашения, которое стало поводом для чествования. В преддверии этого юбилея следует скорее говорить о сомнительности процесса трудовой миграции, которая проводилась исключительно из экономических интересов».
По немецким данным, из тех гастарбайтеров одна половина вернулась потом на родину, а вторая — осталась там навсегда. К слову, «Немецкая волна» сообщает:
«Из 2,5 миллионов граждан турецкого происхождения, проживающих сегодня в ФРГ, лишь 700 тысяч имеют немецкий паспорт. В отличие от некоторых стран Евросоюза, в Турции двойное гражданство запрещено. Это значит, что дети турецких мигрантов, родившиеся в ФРГ, по достижении 23-летнего возраста должны решить, гражданами какой страны они хотят быть, — Германии или Турции».
Журнал «Шпигель» несколько лет назад опрашивал немецких турок на предмет их отношения к Турции. Каков итог?
«Шпигель» писал:
«Для 73 % респондентов Германия занимает центральное место в жизни, и такое же количество воспринимают себя не как турецкие предприниматели в немецком бизнесе, а как немецкие предприниматели турецкого происхождения. На длительное пребывание в Германии нацелены 63%. В Турцию – скоро или не очень скоро – планируют вернуться лишь 11%».
А какова статистика с миграцией по Кыргызстану?
В этом году на миграционном учете в России состоят 640 тысяч кыргызстанцев. В Казахстане и Турции – 35 тысяч и 30 тысяч соответственно. Далее идут США (около – 15 тысяч) и Италия (5,5 тысячи). В Южное Корее и Германии зарегистрировано по 5 тысяч кыргызстанцев. В ОАЭ – 3 тысячи, а в Великобритании – 2 тысячи человек.
Итого на чужбине обретаются примерно 740,5 тысячи кыргызстанцев. И это — только официальные данные. Сколько же всего мигрантов-кыргызстанцев в мире на самом деле — не знает никто. Но неофициальные данные говорят о полутора миллионах только в одной России. До какого уровня хотят поднять миграцию авторы стратегии развития? И сколько в таком случае останется в Кыргызстане жителей в 2040 году?
При этом президент уверяет, что советуется с народом, и даже с теми его представителями, что работают за рубежом. Очень хочется посмотреть в глаза тем «представителям народа», с которыми разговаривал президент. Никто и никогда не посоветует президенту выгнать из страны социально-активное население, если он, конечно, не враг.
А вообще наблюдатели уже отметили в проекте стратегии массу нестыковок. И хочется верить, что общественное обсуждение новой стратегии не прервут на самом интересном месте. Потому что в своем нынешнем виде она не заработает и через сто лет. А это Сооронбаю Жээнбекову, если он и в самом деле решил оставить о себе добрую память, не нужно ни в каком виде.
Асан Эралиев
