Что кроется за внешней предсказуемостью визита Касымжомарта Токаева в Узбекистан? Узбекские независимые эксперты рекомендуют ему больше рисковать, иначе он так и будет восприниматься как марионетка Назарбаева. Но, возможно, это как раз его устраивает? Как надолго? Пример Кыргызстана и многих других государств говорит о том, что в какой-то момент марионетка выходит из-под контроля, пишет exclusive.kz:
Независимый политолог Рафаэль Саттаров рекомендует Токаеву перечитать «Государя» Макиавелли:
«Не стоит обижаться, что Токаева так «несерьезно» встретили в Москве. Тут надо понимать, что русские старились обидеть не Токаева, а, скорее, Назарбаева, принимая его ставленника также, как самого Елбасы. Понимаете, такой символизм на Востоке надо обращать внимание. Но по таким подсознательным вещам можно понять, что Кремль не рассматривает Токаева как полноценного президента. Когда Мирзиеев пришел к власти, к нему приезжали, чтобы понять, что он из себя представляет. А тут скорее Токаев едет представлять себя в череде кандидатур, грубо говоря, носит резюме по соседним ключевым странам.
Я уже несколько раз говорил: не надо гадать, кто будет президентом. Люди в сопредельных странах, нужные люди, в России, в Китае, уже давно в курсе. А нас же просто поставят перед фактом: вот, любите и жалуйте.
Судите сами: зачем Токаев приехал в Ташкент? Он приехал решать какую-то проблему, которую не мог решить Назарбаев? Или накопились проблемы, которые не решались при Назарбаеве, а вот Токаев их лично обсудит с Мирзиеевым и решит? Нет, конечно. Токаева воспринимают как временную переходную фигуру.
Впрочем, в Центральной Азии всегда все может переиграться: наследника Туркменбаши тоже всерьез не рассматривали, также как и Рахмонова. У нас долгосрочные планы не строят, а реагируют на события, исходя из реальности.
Например, совершенно не ясно, как себя дальше поведет Дарига Назарбаева. У Назарбаева, и у Каримова были свои Гугуши: у нас Гульнар, у него Рахат Алиев, но тем не менее они выкарабкались. Дарига, после всего случившегося нашла в себе силы вернуться в политику, причем в высший эшелон власти. Поверьте, в наших неофеодальных реалиях это достаточно смелый шаг. Я догадываюсь, что ей пришлось очень многим переболеть, закрыть глаза на многие вещи и идти вперед.
И наконец, на постсоветском пространстве слишком часто происходит так, что внезапно побеждает неизвестная личность. Мы можем говорить о каких-то фамилиях, днями и ночами обсуждая и выявляя лучшие и худшие стороны, а может прийти стоматолог, вся заслуга которого просто в знании зубов своего патрона. Или придет какой-то вор в законе, криминальный авторитет, и скажет, вот мой человек, братишка, временно порулит… И вся хваленная элита останется не удел.
Поэтому Токаеву нельзя упускать ситуацию и надо рискнуть. Тогда у него есть шанс сохранить власть. Если, конечно, он хочет этого. Потому что любой успешный политик в мировой истории всегда очень сильно рисковал, шел ва-банк. Как говориться, если неизбежна перестрелка, то стреляй первым.
Понимаете, в наших странах чиновники не мыслят так тонко, как мы думаем. Они такие же люди, у них мировоззрение такое же узкое, как у нас, никакими тайными знаниями они не обладают. Их управленческий стиль ничем не отличается от базарного: купи, принеси, отбери, оформи, переоформи… Поэтому Токаеву надо рисковать, пока он не надоел. Есть в Узбекистане один человек, не хочу называть его фамилию, у него был шанс бороться, или хотя бы сделать вид, у него были огромные возможности, ему достаточно было показать свою волю. Не рискнул. В итоге остался аутсайдером, причем, его очень унизительно изгнали из власти… Политик должен быть готов к игре, риску. Пусть почитает «Государя», как действовали итальянские правители. Именно так они смогли переиграть великие державы: и Испанию, и Францию…
Таких прецедентов уже много, особенно в нашем регионе. Рахмонов пришел к власти в Таджикистане благодаря Каримову, называл своим учителем. Или Жээнбеков, которого в свое время номинировал Атамбаев…
Политолог Алишер Ильхамов считает, что главная задача Токаева – законсервировать тот статус-кво, который существует в Казахстане. И он для этого идеальная фигура, устраивающая всех как внутри страны, так и за ее пределами.
Политолог Алишер Ильхамов считает, что главная задача Токаева – обеспечить преемственность, законсервировать тот статус-кво внешне- и внутри-политического курса, который был принят при Назарбаеве. В чем этот курс заключается и как он воспринимается международными наблюдателями? Во внешней политике это курс на многовекторность – сочетание близких, партнерских отношений с Москвой, членство в региональных организациях, которые ею были инициированы, со стремлением поддерживать отношения с Западом и Китаем, и интегрироваться в международные сообщества и институты. В этом плане взаимоотношения с Узбекистане и другими центрально-азиатскими странами для Казахстана важны, но вторичны по отношению к вышеобозначенным.
Во внутренней политике, это сочетание политического авторитаризма с технократическим управлением экономическими процессами, а во обещественно-политической сфере – сочетание определенных гражданских свобод с недопущением институциональной политической оппозиции, когда НПОшникам позволено осуществлять свою деятельность, а политической оппозиции — нет. Судя по всему, Токаев с точки зрения этой преемствовенности курса – оптимальная фигура, устраивающая многих как внутри страны, так и за ее пределами.
Узбекистан встретил Токаева с уважением — в аэропорту его встретил премьер-министр, в то время как по протоколу при государственном визите достаточно министра иностранных дел. Но не сам президент Мирзиеев, как это было скажем во время визита Назарбаева в Ташкент в 2017 году, что подчеркивало тогда их особые отношения. То есть статус встречи был достаточно высоким, но не самым высоким, что, собственно, отражает степень уверенности в Ташкенте в том, что Токаев останется президентом после выборов в июне.
О Токаеве в Ташкенте пока мало что знают. На мой взгляд, у Назарбаева достаточно большой вес в региональном масштабе, и Токаев как его креатура выглядит достаточно прилично в роли аппаратчика. Он достаточно хорошо выполнял свою роль проводника курса Назарбаева, не особо выпячивая свою фигуру на внутренне- и внешнеполитической аренах, как и положено потенциальному кандидату в преемники в условиях авторитарного правления.
В то же время, судя по тому, как его скептично приняли в Кремле (его во Внуково встретил заместитель министра иностранных дел), можно сделать вывод о том, что с Москвой его кандидатура скорее всего не была согласована, и это уязвило Кремль. Напомню, что в начале апреля в Ташкенте должен был состояться второй (после марта 2018 года) центральноазиатский саммит глав государств. Учитывая, что в последний раз он прошел без Путина, видимо, Токаеву в Москве дали понять, что процесс региональной интеграции неплохо бы притормозить. В итоге вместо саммита состоялась двух-сторонняя встреча.
Если говорить о восприятии Токаева на Западе, то Токаев будет скорее всего приемлемой фигурой для сохранения стабильных отношений с Западом и Китаем, с учетом амбиций Казахстана стать членом ОЭСР. Назарбаев, видимо, понимал, что шансов быть принятой в эту организацию у страны с правителем, сидящим 30 лет у власти, очень мало. А для Казахстана это опять-таки важно с учетом многовекторного внешнеполитического курса и желания казахской правящей элиты немного убавить зависимость страны от давления со стороны Кремля. Поэтому для Назарбаева было очень важно быстрее легитимизировать правящий режим, пойдя на формальную смену власти.
Почему такая поспешность с выборами? Чем больше оттягиваются выборы, тем меньше возможности у Назарбаева и его окружения контролировать ситуацию и реализовать свой сценарий, при котором Назарбаев, уходя, остается самой влиятельной фигурой в стране.
Токаев, по расчетам Назарбаева, может представлять и страну достойно, и в то же время быть лояльным. Тем более, что на остальные ключевые позиции Назарбаев перед уходом поставил своих людей. Но со временем эта стабильность системы власти в стране может пойти на убыль, учитывая то, что у новоизбранного правителя всегда появляется соблазн сконцетрировать власть в своих руках и избавиться от давления со стороны бывших патронов. Мы это наблюдаем на примере Кыргызстана, Туркменистана и Узбекистана.
Как для Казахстана, так и его соседей сохранение стабильности внутри страны и за ее пределами – главная задача. Считается, что для этого нужно сохранить тот курс, который был при Назарбаеве. Возможно эта модель сочетания авторитаризма с технократическим правительством и относительной открытостью с точки зрения перспектив демократии не идеальна, но пока продемонстрировала свою устойчивость. Казахстан добился большого прогресса в плане интеграции в международные финансовые институты и привлечения прямых иностранных инвестиций, в стране действуют независимые НПО, имеется относительно автономная пресса, но режим не терпит каких-либо открытых вызовов со стороны реальной или потенциальной оппозиции.
Эта модель пока является лучшей по сравнению с Узбекистаном, где нет той дистанции между политическим правлением и административной системой, нет свободы для гражданского общества, несмотря на те первые признаки открытости, которые продемонстрировал режим Мирзиеева за последние пару лет.
Ситуация в Казахстане скорее более близка к российской – та же «управляемая» демократия, тот же тип автономно действующего технократического правтительства, но славу богу нет того духа милитаризма, который наблюдается у северного соседа. Именно в таком статусе Казахстан вполне устраивает узбекское руководство как важнейший стратегический партнер.
Умида Ахмедова, узбекский журналист, также считает Токаева переходной фигурой. Или, скорее, даже марионеточной. Для узбекских наблюдателей также не ясно, почему Токаев, еще не являясь легитимным президентом, торопится делать официальные визиты. Если будет реализован сценарий прихода дочери Назарбаева, то, конечно, в регионе это будет встречено с «пониманием», но в целом противоречит восточной ментальности. Однако в целом, фигура Токаева не вызывает большого интереса именно потому, что это предполагает преемственность политики Назарбаева. Гораздо больше интриги придал бы событиям приход кого-то из оппозиции. В то же время, Умида Ахмедова говорит: «Мы разочарованы Казахстаном. Мы всегда уважали Назарбаева за то, что он делал все в меру, не делал резких движений, чувствовал свой народ и перемены были постепенными, но последовательными. А вот эти последние шаги показали, что Казахстан — это авторитарная страна и нисколько не лучше Узбекистана.»
