За последние два года американская внешнеполитическая элита всё чаще представляет Китай не просто конкурентом, а врагом США, таким же, как бывший Советский Союз.
Хотя антикитайская риторика в США не нова, администрация президента Дональда Трампа значительно обострила и усилила её.
И это несмотря на глубокие экономические связи между двумя странами, множество научных и образовательных совместных проектов и последовательную политику невмешательства в дела США со стороны Китая, пишет Энн Ли, профессор нью-йоркского университета и автор книг «Чему США могут научиться у Китая» и «Рухнет ли экономика Китая?»:
Среди видных деятелей в Вашингтоне, занимающих антикитайскую позицию, – директор ФБР Кристофер Рэй, Питер Наварро, директор управления торговой и производственной политикой Белого дома, сенатор Марко Рубио и Дерек Сиссорз из Американского института предпринимательства.
На языке холодной войны они демонизируют Китай как тоталитарное государство, которое угрожает свергнуть проамериканский мировой порядок. Кроме того, администрация Трампа пытается сдержать экономический и геополитический подъём Китая, используя тактику сильного давления, например, призывая союзников не покупать китайскую техническую продукцию или не продавать передовые технологии Китаю.
Независимо от того, что делает Китай, эти критики настроены к нему враждебно, что напоминает 1980/90-е годы, когда США рассматривали экономически сильную Японию как главную угрозу национальной безопасности – даже при том, что она была демократической страной, не замеченной в широкомасштабных нарушениях прав человека. Аналогично, пока США называют Китай «равным конкурентом», они будут относиться к этой стране как к угрозе, даже если лидеры Китая устраивают Америку.
Нынешние торговые переговоры между США и Китаем — яркий тому пример. Если Америка не получает желаемого, она просто вводит тарифы и санкции. Можно утверждать, что США, по существу, отказались от дипломатии в пользу жёсткого навязывания требований.
Такой подход отражает основополагающее допущение, разделяемое как республиканцами, так и демократами, что Америка должна сохранить своё глобальное первенство любой ценой. Когда закончилась холодная война, большая часть внешнеполитического истеблишмента США сделала вывод, что победа была одержана благодаря враждебному отношению к Советскому Союзу. Поэтому Америка удвоила свою решимость использовать военную силу и сама себя назначила «незаменимой нацией», обладающей полномочиями действовать, когда, где и как она считает нужным.
Американская элита отстаивает грандиозную стратегию «либеральной гегемонии». Но хотя она и направлена на продвижение либеральных ценностей, эта стратегия в высшей степени ревизионистская, потому что означает вмешательство во внутреннюю политику других стран. В результате Америка ввязалась в длинную серию бессмысленных войн, которые привели к несостоявшимся государствам (как в случае с Ливией) или долгой оккупации (как в Афганистане).
Как утверждает Джанин Р. Ведель в своей книге «Теневая элита», представители внешнеполитической элиты Америки пристрастились к этой программе, потому что она льстит их самооценке, раздувает их статус и даже может обогатить их. Так называемые эксперты, которые появлялись на американском телевидении в поддержку смены режима, часто имеют скрытый конфликт интересов, к примеру, пакеты акций в частных компаниях, получающих прибыль от военных контрактов США.
Сегодня Америка является ведущим экспортёром вооружения в мире и тратит на свои вооружённые силы около $1 трлн в год, что больше, чем в следующих по списку девяти странах, вместе взятых. И эта цифра не включает в себя реальные расходы на войны, которые составляют многие триллионы долларов.
Интервенционизм пропагандируется американской общественности и союзникам США через раздувание угрозы. Его сторонники знают, что, внушая чувство страха, незащищённости и уязвимости, – как правило, с помощью податливых средств массовой информации – они получат мандат на борьбу с этими иностранными «врагами». И они довели эту технику до совершенства, оказывая давление на несогласных представителей внешнеполитического сообщества США, чтобы те не противоречили их воинственной риторике.
Тех, кто не согласен, как, например американский экономист Пол Крейг Робертс, часто не допускают к основным СМИ и исключают из списка участников важных встреч. Критикам также может угрожать уничтожение репутации. Например, конгрессмен США Ильхан Омар был назван антисемитом за указание на то, что сторонникам Израиля удаётся влиять на американскую внешнюю политику.
Для Америки было бы огромной ошибкой принять позицию холодной войны по отношению к Китаю. Такая политика нанесла бы ущерб мировой экономике, сократив торговлю и обострив интенсивную военную конкуренцию, что, в свою очередь, породило бы угрозу «ловушки Фукидида» в отношении войны с активно растущим Китаем. А враждебность между двумя державами поставит под угрозу глобальное сотрудничество, необходимое для решения общих проблем, таких как изменение климата.
Чтобы этого избежать, необходима новая парадигма международных отношений. Сегодня политика США основана на том принципе, что у Америки нет постоянных друзей – только постоянные интересы. Справедливо. Но если американские политики не увидят такого постоянного интереса в помощи миру в достижении таких общих целей, как устойчивое развитие, их взгляды приведут к катастрофе.
Перед Америкой стоит решающий выбор: что предпринять по поводу возвышения Китая. Подойдя к делу реалистично, творчески и по-волевому, её лидеры могут начать новую эру международных отношений, в которой императив мира возобладает над поджигателями войны. Но я бы не спешила делать на это ставки.
