У Ярослава Гончарова к его 40 годам богатое резюме: он успел поработать над Windows Mobile для Microsoft, основал компанию SPB Software, которую купил «Яндекс» за $38 млн. Однако его самый громкий успех связан с крохотной компанией FaceApp. Руководя командой всего из 12 человек, он создал самое популярное (и вероятно, самое противоречивое) приложение в мире, которое использует фильтры на основе искусственного интеллекта, чтобы менять пол или возраст людей на селфи.
Facebook
На прошлой неделе приложение FaceApp стало самым скачиваемым у пользователей Android и iPhone. Миллионы людей последовали примеру знаменитостей вроде Дуйэна Уэйда, Дрейка и Игги Азалии, присоединившись к так называемому FaceApp Challenge. «Челлендж» был прост: сфотографируйтесь, наложите состаривающий фильтр и выложите изображение себя в старости в Instagram, Twitter или где угодно еще.
Поначалу высказывались опасения (которые вскоре оказались беспочвенными), что FaceApp получал доступ не только к загруженным фотографиям, но и ко всей библиотеке изображений в телефонах пользователей. Позднее забеспокоились о том, куда отправлялись изображения лиц американцев, а сенатор Чак Шумер даже призвал ФБР начать расследование в отношении приложения.
Гончаров, который обещает обеспечить больший уровень прозрачности с помощью обновленной политики конфиденциальности, был потрясен. «В прошлый четверг я попытался сосчитать, сколько раз мне звонили. Я насчитал двести звонков примерно за три часа, — говорит он. — Мы не могли работать». Он дает свое первое интервью для англоязычного издания из своей штаб-квартиры в Санкт-Петербурге после того, как его маленькая компания неделю прожила в «кризисном режиме».
Гончаров рассказал Forbes, как планирует справиться со скандалом вокруг конфиденциальности данных. По его словам, в новом пользовательском соглашении FaceApp, скорее всего, будут убраны отсылки к правам, которые компания ранее получала на изображения людей. Текущая версия соглашения предоставляет FaceApp почти полное право собственности на загруженные фотографии и позволяет ей использовать, изменять и продавать снимки, как компания сочтет нужным, без какой-либо компенсации для пользователя. «Люди перепугались, потому что они думают, что мы делаем все, о чем говорим в этом соглашении, что, конечно же, не так», — говорит он.
Гончаров сказал, что условия соглашения были настолько широкими, потому что раньше он планировал превратить FaceApp в «социальную сеть лиц». «Чтобы разрабатывать такой продукт, наша политика конфиденциальности должна была быть очень похожей на политику Instagram. Сейчас наша политика очень похожа на условия Instagram… но никто не винит Instagram, потому что это Instagram», — добавляет он.
«Сейчас приоритетная для меня лично задача — исправить нашу политику конфиденциальности и пользовательское соглашение», — говорит Гончаров. По его словам, он будет работать над этим в течение следующего месяца.
Основатель FaceApp уточняет, что компания удаляет фотографии через 48 часов, указывая серверам Google и Amazon, на которых работает FaceApp, автоматически стирать данные, которые оставались в системе на протяжении этого времени. Он отмечает также, что снимки не используются в каких-либо коммерческих целях. Почему компания хранит изображения на сервере 48 часов? Гончаров объясняет это тем, что пользователи не хотят загружать фото заново каждый раз, когда они используют новый фильтр. Значит, изображение должно некоторое время храниться на сервере.
Теперь каждый раз при запуске приложения появляется уведомление, которое просит пользователей подтвердить, что они не возражают против загрузки изображений в удаленное облачное хранилище. Кроме того, Гончаров утверждает, что пользователям стоит беспокоиться не о FaceApp, а обо всех остальных приложениях, которые они уже используют. «Есть столько других приложений, которые собирают гораздо больший объем данных, — говорит он. — Мы этого не делаем».
От Windows Mobile к нейросетям
В начале 2000-х годов, работая в Microsoft, Гончаров почувствовал, каким может быть будущее, где все одержимы смартфонами. Он был разработчиком Windows Mobile задолго до появления iPhone и Android. Он думал, что создает первую открытую крупную мобильную операционную систему. «Я был уверен, что строю будущее», — вспоминает он время, проведенное в Редмонде.
Но соблазн работать на стартап в родном городе, Санкт-Петербурге, был слишком велик. Гончаров присоединился к SPB Software в качестве технического директора и стал одним из трех партнеров наряду с Василием Филипповым и Себастианом-Юстусом Шмидтом. Компания начала с разработки альтернативных домашних экранов для Windows Phone — платформы, с которой Гончаров уже был хорошо знаком благодаря работе в штате Вашингтон. Однако SPB пришлось резко изменить курс, когда Windows начала уступать позиции конкурентам — Apple и Google. Гончаров сожалеет, что после его ухода Windows попыталась соревноваться с Apple, создавая закрытую системы вместо того, чтобы предпочесть открытую платформу, ориентированную на партнеров, как поступил Android.
В 2011 году, вскоре после того, как SPB переключилась на Android, вышел на связь «Яндекс» и предложил $38 млн. Основатель FaceApp отказывается сообщить, сколько он заработал на сделке. «Скажем так, у меня было достаточно денег, чтобы основать собственную компанию и не волноваться о дополнительных инвестициях», — отмечает он.
За время работы в Microsoft, а потом в «Яндексе» Гончаров увлекся нейросетями — оборудованием и программами, которые пытаются учиться и обрабатывать информацию подобно человеческому мозгу. Отчасти его привлекала идея, что алгоритм мог сгенерировать лицо на основе заданных характеристик вроде пола или цвета волос. «Качество на тот момент было ужасным, но кое-что от магии там все же было». Он говорит, что после полугода доработок качество изображений, которое обеспечивали его нейросети, стало намного лучше, чем то, что было доступно раньше.
Когда Гончаров покинул «Яндекс» в 2013 году, он взялся за разработку собственных продуктов. Одним из первых стал инструмент для тестирования гостиничных сетей Wi-Fi. В 2016 году, задавшись целью создать продукт на основе алгоритмов генерирования лиц, он начал работу над FaceApp. Запуск того, что Гончаров называет бета-версией, состоялся в 2017 году. Но даже базовая версия приложения стала «вирусной» — в ней фильтр «привлекательности» делал людей симпатичнее.
Когда миллионы пользователей влюбились в приложение, Гончарову понадобилось быстро придумать бизнес-план. Его идея заключалась в том, что люди станут платить за автоматизированный фоторедактор. Поэтому он добавил возможность оплатить подписку, чтобы убрать водяной знак и раздражающую рекламу, а также получить доступ к некоторым премиум-функциям. По задумке Гончарова, в конце концов FaceApp должен был заменить редакторы PhotoShop искусственным интеллектом.
FaceApp приносит миллионы
По словам Гончарова, идея окупилась. «Мы успешны, но это необычный успех», — рассказывает Гончаров, которому принадлежит 100% компании.
Не вдаваясь в подробности, он утверждает, что FaceApp стал приносить прибыль с самого начала при «хороших» показателях выручки и роста. «Мы очень прибыльны, — говорит он. — Я мог бы с легкостью привлечь инвестиции в Кремниевой долине, но нам хватает органического роста». Пока Гончарову не нужны инвесторы из Кремниевой долины, другие участники рынка фотоприложений проводят крупные раунды финансирования или продают компании. В 2015 году Snapchat поглотил Looksery за $150 млн, а в 2018 году — Teleport за $8 млн, чтобы увеличить свою базу фильтров на основе искусственного интеллекта, а фотоприложение из Окленда VSCO привлекло $90 млн за два раунда.
FaceApp зарабатывает исключительно на платной подписке. Однако основатель отказывается сообщить размер выручки компании или число платных подписчиков. Он не называет и текущее число пользователей.
Гончаров, однако, сообщает, что платную подписку приобретает примерно 1% пользователей. А если взглянуть на число скачиваний на Google Play, выходит, что их больше 100 млн. Даже если предположить, что число пользователей на Android и iOS составляет 100 млн и всего 1% покупает «премиум» за $3,99, это значит, что компания зарабатывает не менее $4 млн в год. Кроме того, можно заплатить $20 за годовой доступ к премиум-сервису или $40 за пожизненный.
Если говорить о перспективах, то на горизонте появление видео. Такие компании, как Snapchat, уже позволяют накладывать фильтры на видеозаписи, однако Гончаров не хочет выпускать что-то, что не будет по меньшей мере «волшебным». Он надеется, что скандал вокруг конфиденциальности не разрушит магию
