Коронавирус сделал очень убедительной мысль о том, что Казахстану нужны перемены, что старые методы уже не сработают, что «залить» проблемы деньгами будет становится все сложнее. И дело даже не в том, что их в стране нет – деньги есть. Главный вопрос – как их перераспределить? Мы знаем, что львиная доля доходов страны контролируется парой сотен людей. И не важно, где они – внутри власти или рядом с ней, знаем мы их имена или только догадываемся об их существовании. Но Токаеву просто придется садиться с ними за стол переговоров. И они будут нелегкими. Для начала попытаемся определиться, кто эти люди, а потом – о чем придется с ними говорить. Об этом пишет exclusive.kz.
«Свита» Назарбаева
Итак, во-первых, это сегодняшняя свита Назарбаева и прежде всего – сам елбасы. Фактически речь идет о фигурах, работающих с ним плечом к плечу. Они в ежедневном режиме занимаются оперативным поддержанием деятельности главы Совбеза, при этом ориентированы исключительно на удовлетворение его рабочих потребностей и, что крайне важно, — обеспечение его психологического комфорта. Это фактически личный кадровый резерв Назарбаева, но не далеко не ограниченный обитателями самой влиятельной в стране «библиотеки». Это ряд членов правительства, а также большинство акимов, которые чисто психологически не могут «сдать» своего патрона. Именно эти люди могут «подстраховать» Назарбаева на случай непредвиденных ситуаций.
К этой же ресурсной базе режима и персональной опоре Елбасы можно отнести его уцелевших старых друзей и соратников, с которыми он когда-то начинал править независимым Казахстаном: Ахметжан Есимов, Нуртай Абыкаев, Даниал Ахметов, Бердибек Сапарбаев, Махмуд Касымбек, Абай Бисембаев, Нурлан Нигматуллин, Марат Тажин, Болат Утемуратов… Этих людей придется перечислять довольно долго, но не менее длинный список тех, с кем он «разошелся», как, например, с Имангали Тасмагамбетовым или Амангельды Ермегияев. Другое дело, что сложилась очень пикантная ситуация с южным кланом во главе с Умирзаком Шукеевым – это всегда была несколько самостийная структура и сейчас она тоже пытается быть «над схваткой».
Почти все они – крупные государственные менеджеры, построившие свою карьеру в системе государственной власти. Их становится все меньше внутри самой вертикали, но внешне они сохраняют личную преданность Назарбаеву. Однако идет их постепенное вымывание из власти, которое связано со стремлением Елбасы обновить и омолодить свое окружение. К тому же, молодые не могут себе позволить говорить с ним на правах старых друзей.
Но всех объединяет феномен эмоционального выгорания – за 30 лет рядом с Назарбаевым все они изрядно «подустали». Да и положение их радикально изменилось – все они имеют большие потенциальные репутационные потери, связанные прежде всего с одним простым детским вопросом – как они, находясь в системе госуправления смогли заработать солидные состояния?
Государственные олигархи: Тимур и его команда
Есть еще одна подгруппа — госолигархи. Это тоже близкие к Елбасы фигуры, которые по итогам первых лет правления их патрона получили в управление крупные активы государственной собственности. Речь идет о практически всех компаниях квазигоссектора, негласным королем которых является Тимур Кулибаев.
Пожалуй, это самая уникальная фигура, которая сделала практически невозможное – сохранила контроль над основными активами в стране и при этом не оказалась втянута в внутриэлитные войны. По крайней мере – фатально.
Именно он представляет сегодня собой самую влиятельную фигуру, умело лавирующую между тестем, президентом и олигархатом. В отличие от Дариги Нурсултановны, имеющей отрицательную популярность (возможно, не без его помощи), он, как ни странно, за счет сохранения определенной дистанции от тестя, имеет общие бизнес-интересы практически со всеми влиятельными людьми в стране. А это уровень гроссмейстера. Хотя грешки за ним водятся не менее, если не более, чем у тех, к кому общество испытывает фундаментальное отторжение. Например, Дарига Назарбаева, наличие у которой самой крупной медиа-империи нисколько не спасает ее от общественных нападок.
И наоборот, минимальная публичность Кулибаева, особенно для главы такой активной структуры как НПП Атамекен, выводит его из зоны критики общества, хотя размеры его состояния, даже официальные, поражают воображение и не идут ни в какое сравнение со «скромными» активами Дариги Нурсултановны. Возможно, это как раз тот самый случай, когда деньги любят тишину.
Кулибаев – король огромной экосистемы квазигоссектора. Именно он по факту контролирует не менее двух четвертей ВВП Казахстана. Кулибаев – сам по себе целая часть элиты. Именно с ним в первую очередь Токаеву нужно договариваться. И, возможно, именно поэтому их потенциального союза так боятся в «библиотеке». Хотя такой сценарий был бы наиболее прагматичным, пусть и в ущерб этическим принципам обоих акторов.
Кулибаев слишком богат, чтобы иметь политические амбиции, но реальность такова, что именно его гениально встроенные в систему казахстанской экономики финансовые доходы являются главной политической проблемой Назарбаева. Выйдет из схемы Тимур – обязаны будут выйти и остальные. Поэтому шансы на это ничтожны. Даже если Тимур Аскарович, по какому капризу или комбинации факторов и захочет выйдет из игры, ему не позволит это его команда, имеющая свою долю приличных доходов в его империи. Возможно, Кулибаев уже сам не понимает, где, сколько и за счет его зарабатывает он и его свита.
Однако, есть одна фундаментальная угроза. Госолигарх — статус, дарованный государством, а значит, он может быть утрачен при самых разных обстоятельствах и потенциально привести к резкому краху всей необъятной империи. Как раз в силу ее объемов он наиболее уязвим с точки зрения ротации власти и неизбежного передела собственности. Поэтому, именно эта группа больше всех заинтересована в консервации ситуации.
При этом и возможностей для карьерного роста у Тимура и его команды очень мало. Никто из них уже не захочет возвращаться в систему официальной власти: слишком много персональных рисков, да и ответственности.
Еще одна большая подгруппа – медные и аллюминиевые короли . Однако, правда в том, что это очень волотильная группа, которая лояльна скорее по привычке – уж слишком много им было отрезано от пирога и много они за это заплатили. Скорее, это люди, повязанные с Назарбаевым общими тайнами и пикантными деталями, где они в свое время согласились на роль подставных лиц, якобы владеющих крупнейшими промышленными активами, особенно в добывающих отраслях. Правда в том, что на самом деле они всегда были дистанцированы от власти, и на деле фокусировались на своих более узких корпоративных интересах. Но когда власть велела им заниматься политикой, например, создав Гражданскую партию, делали они это достаточно профессионально, но без фанатизма.
Таким образом, в совокупности, реальное влияние «старой» элиты будет более ограниченным, чем можно ожидать. Их корпоративные интересы все чаще расходятся с государственными, а фактор Токаева значительно усложняет их лоббирование. И наконец, при всей своей лояльности, у всех у них есть личные обиды на Назарбаева, которыми при «удобном» случае можно будет оправдать свои действия.
Но главная интрига, связанная с госолигархами, — в их мотивации и намерениях. Вопреки распространенному мнению это далеко не самые консервативные круги. Напротив, даже несмотря на свою зависимость от государства и лично Назарбаева, госолигархи представляют собой крупный бизнес, причем часто международного масштаба. Им придется оглядываться на свою репутацию на западе, а следовательно, как ни парадоксально, именно госолигархи в один прекрасный день, пусть и невольно, могут примкнуть к либералам. Чтобы сохранить свои деньги им придется понять, что режим консервации вряд ли возможен. К тому же в силу своих масштабов их доходы полностью зависят от ситуации на внешних рынках и последний обвал цен на нефть – яркое тому подтверждение. К тому же объявленный в последнее время крестовый поход Запада против «необъяснимого» богатства тоже накладывает достаточно ощутимые риски.
Политические технократы ― одна из возможных категорий, чья поддержка нового президента становится все более явной. Сейчас они не занимаются бизнесом, по крайней мере формально, но продолжают удерживать высокие позиции в системе государственной власти. Они не входили в ближний круг первого президента изначально, а поэтому уровень их лояльности к нему также можно назвать подверженным волотильности. Речь идет практически о всех государственных топ-менеджерах во главе с премьером. Особняком стоит силовой блок, все чаще вмешивающийся в политику, все больше влияющий на публичный дискурс. По их действиям можно понять, что они сторонники силового варианта консервации существующего статус-кво. Особенно это видно по их активному вовлечению через ужесточение законодательства во всех сферах.
И наконец, клерки – очень важная часть любой бюрократической машины. Это люди без политического цвета и запаха, но часто именно от них зависит то, как решения патрициев будут реализованы.
Таким образом, в марте 2019 года Казахстан вступил в официальную фазу транзита, хотя ротация элит началась гораздо раньше. Елбасы сделал шах и мат, формально уйдя, а по факту оставшись. Тем не менее, в сознании людей начались необратимые изменения, связанные с давно перезревшим запросом на перемены.
Началось и главное — внутриэлитные изменения. Хотим мы того или нет, есть ли двоевластие в стране или нет, но в стране впервые за тридцать лет появились два центра принятия решений и тем, кто их реализовывает, придется определяться, чьи из них выполнять.
И здесь сохраняющаяся непрозрачность механизмов принятия политических решений продолжает вести к искажению представлений о реальности и распространению массы домыслов. К тому же сегодня как никогда неформальное влияние отдельных чиновников де-факто сильнее формального влияния премьера или даже президента. Токаев точно не может себе позволить ссориться, например, с главой Самрук-Казына Есимовым или главами силового блока, например, Масимовым. Коротко говоря, сейчас идет сложный процесс перераспределения влияния. А значит, переговорный процесс или хотя бы предпосылки для его начала созрели.
