Обсуждение засекреченной информации на пробежке, переговоры на острые темы на фоне смешных обоев и бегающих детей — все это стало реальностью для дипломатов по всему миру. Сотрудники дипмиссий рассказали, как выстраиваются международные отношения во времена, когда реальные границы между странами закрыты, передает Би-би-си.
— Госпожа Меркель, вам слово.
Генеральный директор Всемирной организации здравоохранения Тедрос Аданом Гебреисус ждет, когда канцлер Германии включит микрофон и заговорит. Ангела Меркель шевелит губами, но слов не слышно — только невнятный шум за кадром кого-то из участников видеоконференции.
— У нас технические трудности, — вмешивается Гебреисус. — Можно ли позвать кого-то, кто сможет включить звук?…
Ангела Меркель замолкает и начинает внимательно вглядываться в экран. В кадре видно плечо сидящего рядом с ним человека — кажется, он придвигается поближе, чтобы разобраться с программой.
— Вы меня слышите сейчас? — наконец со звуком по-английски говорит Меркель и, получив положительный ответ, с видимым облегчением начинает выступление по-немецки.
Этой весной от непонимания, как работать в новой реальности, страдали многие политики и дипломаты. Настойчивая просьба отключить микрофоны, знакомая каждому, кто хоть раз был на видеовстрече с большим числом участников, не чужда и главам государств.
«Тигр на месте? Тогда начинаем»
Некоторые журналисты уже назвали нынешний способ ведения дел «зум-дипломатией». Видеоконференции бывали и в докоронавирусные времена, но сейчас, когда все личные встречи отменены, многие дипломаты начинают свой день в Zoom и заканчивают его там же.
Многие говорят, что даже запомнили домашние интерьеры своих коллег.
«У меня за спиной в кадре всегда виден мой игрушечный тигр, который сидит на диване. Посол теперь всегда спрашивает: «Ну что, тигр на месте? Тогда все, начинаем», — рассказывает Би-би-си Алешка Симкич, замглавы представительства Евросоюза в России. — Иногда забавно видеть домашние интерьеры. У одного моего коллеги за спиной висит картина леса. И всегда, когда он говорит, я не могу оторваться и разглядываю этот лес».
Периодически в кадр врываются дети, у кого-то перед камерой проходит кот, кто-то гремит на кухне.
«Я однажды сидела на совещании, в комнату зашел мой ребенок и заставил катать его на офисном кресле по комнате. Детям трудно объяснить, что сейчас идет рабочая встреча. Но коллеги относятся с пониманием, потому что мы все сейчас в похожих условиях», — говорит американский дипломат, пожелавший остаться неназванным.
Как рассказывает дипломат, однажды Вашингтон устроил пресс-брифинг по Zoom, но вместо того, чтобы использовать функцию вебинара (в котором участники не равноправны, а вопросы можно задавать только в письменной форме), организаторы создали обычную встречу. Один из журналистов забыл выключить звук, поэтому все собравшиеся услышали, как он сказал: «Этот мужик вообще не понимает, что говорит». Организаторы пытались выяснить, кто именно из журналистов это сказал, но так и не поняли — но на всякий случай на время выступления спикера замьютили всех.
Для некоторых дипломатов в карантине нашлась и польза: представительство Евросоюза в России раньше в основном устраивало только очные встречи с коллегами из Москвы, а связь с консульствами в Петербурге, Екатеринбурге и Новосибирске была не такой регулярной. «Нам никогда не удавалось собрать всех вместе, а теперь удалось, и это было очень полезно», — говорит Алешка Симкич.
Посольства стали проводить больше видеоконференций и вебинаров. По словам европейских дипломатов, на такие онлайн-встречи приходит даже больше людей, чем раньше приходило на «живые» мероприятия.
«На одном вебинаре у нас было около 5000 участников. Мы раньше никогда не видели таких цифр. И что важно, у нас были участники из самых разных уголков России. Раньше мы не могли обеспечить такой охват, поскольку расходы на переезды участников были бы огромными», — поясняет Симкич.
Похожая ситуация и в Совете Европы: во времена коронавируса организация проводит по 450 видеоконференций каждый день, сказал Би-би-си Даниэль Хольтген, представитель генсека организации. «Мы, конечно, используем и Zoom, и, например, Kudo — эта платформа позволяет подключать переводчиков» (такая функция есть и у Zoom, и ей пользуются дипломаты Евросоюза — Би-би-си).
Правда, говорит замглавы представительства Евросоюза в России, вебинары «уже немного достали». «Мы хотим встречаться с людьми лично, разговаривать, пить кофе. Вот, кстати, чего очень не хватает!» — смеется Алешка Симкич.
Черные квадраты
«Видеоконференция почти полностью нивелирует «химию» на переговорах. Очень многое теряется. Мы сохраняем контакты, телефоны есть у всех, но это можно сравнить с дружбой по переписке. Вроде контакт есть, а пивка не попьешь с товарищем», — сказал Би-би-си дипломат одной из стран СНГ (он попросил не называть своего имени, потому что не уполномочен общаться с журналистами).
Примерно так же отзываются о зум-переговорах и дипломаты из Евросоюза и США. Обычно любые переговоры начинаются с того, что делегации представляют свою позицию по какому-то вопросу, а затем часами пытаются решить спорные моменты. И тут начинается настоящая работа дипломата.
«Обычно ты подходишь к кому-то из коллег и предлагаешь организовать такие мини-переговоры за кулисами основных. Так и решаются многие вопросы, так находятся компромиссы. Но сейчас так делать невозможно, — поясняет Алешка Симкич. — В итоге ты просто пытаешься максимально решить то, что решается. А все тяжелые вопросы пока пришлось отложить».
Раньше, говорит Симкич, выручали приемы, которые устраивали посольства. Например, дипломат знает, что на приеме будет нужный ему человек, — тогда он тоже приходит на мероприятие и заводит непринужденную беседу. Это намного проще, чем отправлять официальные запросы, на которые легко ответить отказом: «А если ты лично подходишь к человеку на приеме — он уже не спрячется».
«Ряд вопросов для обсуждения мы тоже перенесли на потом, — подтверждает дипломат одной из стран СНГ. — Не все можно обсуждать по видеосвязи или по телефону. Но эти вопросы накапливаются. Однажды все равно начнется очная работа, и придется решать кучу проблем. А есть еще планы встреч — их никто не отменял и их нужно выполнять. Время после пандемии будет очень насыщенным для дипломатических служб».
Конечно, обмен информацией между дипломатами продолжается — этот процесс можно поддерживать и по видеосвязи, а вот о неформальных встречах, которые происходят на полях крупных мероприятий, в неформальной обстановке, временно можно забыть. Дипломаты рассказывают, что даже сейчас, когда в видеозвонке участвуют человек пять, дискуссии не получается, а встречи превращаются в зачитывание заявлений.
«Самое тяжелое во время переговоров для меня сейчас — это когда люди выключают свои камеры. Это делается, чтобы сконцентрировать внимание на говорящем, но для меня это просто ужасно, — признается замглавы представительства Евросоюза в России. — Я не могу разговаривать с этими черными квадратиками на экране. Мне важно видеть реакцию собеседников. Пусть они кивают или зевают — мне важно это видеть».
Для многих дипломатов и переговорщиков пандемия оказалась крайне некстати: Великобритания до конца года должна договориться с Евросоюзом о дальнейших отношениях, и учитывая, что очные переговоры о «разводе» заняли у сторон больше двух лет, рассчитывать на легкое взаимопонимание по видеосвязи вряд ли стоит.
«Оказывается, они все умеют!»
Большая проблема сейчас — провести сложные переговоры с большим числом участников. Особенно если у сторон изначально противоположные мнения, а договариваться надо.
Во время недавней виртуальной встречи стран, участвующих в Варшавском механизме — части международной инициативы ООН по климату — представитель Судана не смог подключиться к конференции из-за плохого интернета.
Или, например, когда Совет Безопасности ООН перешел на удаленную работу, многие страны выступали за то, чтобы голосовать также в режиме видеосвязи — просто поднимая руку, но против оказалась Россия. Вместо этого теперь члены Совбеза вынуждены следовать «сумасшедшему правилу», как охарактеризовал систему эстонский дипломат Свен Юргенсон, — голосованию по электронной почте.
Постоянный представитель России при ООН Дмитрий Полянский так объяснял свою позицию: «Мы не хотели создавать прецедента удаленного голосования по видеосвязи. По разным причинам: она не прописана в Уставе ООН, есть правовые проблемы, проблемы с безопасностью, технически система часто «слетает». Это был неуклюжий вариант, мы стремились его избежать, и нам это удалось».
Европейские дипломаты, работающие в России, отмечают, что раньше в общении с ними российский МИД почти не использовал современные технологии.
«Они не любили электронную почту, например. Просили все посылать им по факсу или встречаться лично. А теперь мы увидели, что они отлично владеют всеми современными технологиями. Вот недавно у меня была встреча с российскими дипломатами по Zoom», — рассказывает Алешка Симкич.
Даниэль Хольтген из Совета Европы рассказывает, что первая конференция, в которой генсек организации принял участие, — это Петербургский международный юридический форум: «И она была очень хорошо организована с технической точки зрения».
Дипломаты говорят, что у всех ушло какое-то время, чтобы адаптироваться к новым реалиям работы. Сложнее было представителям старших поколений дипломатической школы, которые в большей степени привыкли решать все вопросы лично.
«Иногда кто-то забавно ставит камеру или плохо слышит трансляцию — и поэтому решает поднести к камере ухо», — говорит Симкич.
Переговоры на пробежке
«Мы какое-то время пытались понять, какая платформа безопасная, какая — нет, в итоге нам просто сказали, какими платформами для видеосвязи мы можем пользоваться, — рассказывает американский дипломат. — Но иногда дипломаты сидят на переговорах и понимают, что сейчас речь заходит о конфиденциальных вопросах. Можем ли мы быть уверены, что эти платформы не взломают? Так что бывают ситуации, когда мы говорим собеседнику: это все, что мы сейчас можем обсудить, давайте дальнейшие вопросы проговорим позднее».
Для защиты важных переговоров используют VPN и другие методы шифрования, но специалисты уверены, что и на такой уровень защиты целиком полагаться нельзя — стопроцентной защиты от прослушки все равно нет. Всю секретную или чувствительную информацию теперь передают только по каналам шифрованной связи из зданий посольства, говорит американский дипломат: «И из-за этого сейчас огромная нагрузка на шифровальщиков».
«Всегда, когда я говорю с кем-то по Zoom или другой подобной платформе, я подразумеваю, что эта информация может оказаться где угодно. Поэтому я никогда не говорю о секретных или особо чувствительных темах таким образом», — подтверждает Алешка Симкич.
Сотрудник Госдепа рассказывает, что некоторые дипломаты все же находят необычные способы продолжить переговоры на чувствительные темы, например, идут бегать. Ограничения во многих странах не распространяются на занятия спортом на открытом воздухе, и дипломаты используют эту возможность: выходят на пробежку с нужными людьми и обсуждают вопросы, соблюдая социальную дистанцию.
Самое важное, что делают посольства для своих стран, — устанавливают сеть контактов и выстраивают взаимоотношения с местными — официальными представителями, бизнесменами, журналистами, простыми людьми.
«А это значит, что сотрудники посольства часто встречаются с этими людьми в кафе, например, за чашкой чая или кофе. Невозможно для выполнения этой работы не видеть людей лично», — говорит бывший сотрудник британского МИД Данкан Аллен. Это нужно для того, чтобы посольство предоставило своей стране самую полную информацию о том, что происходит.
«Топовые дипломаты обязательно должны встречаться в ресторанах, потому что они занимаются политикой — в том числе, своим телом. Они должны смотреть друг на друга, хлопать друг друга по спине и даже целовать друг друга в лоб. Они должны видеть, как собеседник реагирует на их предложения, — не только словами, но и языком тела. Невозможно установить доверие, глядя на монитор», — уверен Луук ван Мидделаар, голландский эксперт по вопросам политической истории.
Все дипломаты, с которыми поговорила Би-би-си, сказали, что очень ждут, когда введенные ограничения отменят, и надеются вернуться к обычному режиму работы. Ближайшим крупным международным форумом может стать встреча G7. По предварительному плану, она может состояться в США в сентябре.
