Судя по всему, многие в Казахстане, включая тех, кто сегодня руководит государством, надеялись, что страна пройдет пандемию коронавируса относительно легко. И сильно ошиблись.
В результате по внутриполитической стабильности и нацэкономике был нанесен мощнейший удар, от которого государство и общество будут отходить достаточно долго, пишет KazakhSTAN 2.0.
При этом если в области экономики можно рассчитывать на резервы в виде Национального фонда РК, хотя первый президент РК явно экономит его средства, то в сфере внутренней политике наблюдается полный швах. Казахстанское государство продемонстрировало свою полную недееспособность, особенно заметную на фоне России и Китая, где проблем тоже достаточно, но эффективность госуправления все-таки получше.
Понятно, что Акорда и Библиотека особого выбора не имеют – им нужно во чтобы то ни стало сохранить внутриполитическую стабильность и завершить транзит верховной власти. По нашей оценке, им в конце концов это удастся, вопрос, какой окажется цена.
Но в любом случае следующему «лидеру нации» (не важно, кто им станет – Касым-Жомарт Токаев, Карим Масимов, Дарига Назарбаева, Нурлан Нигматуллин или Самат Абиш) придется проводить политические реформы – так или иначе. Они могут оказаться более- менее системными, напомнив старшему поколению горбачевскую перестройку. Или поверхностными, не выходящими за пределы персонального обновления верхушки правящей элиты и формальных преобразований, как это случилось в СССР после замены Никиты Хрущева на Леонида Брежнева.
Почему мы оперируем в данном случае фактами из советской истории? Дело в том, что нынешняя казахстанская модель власти является производной от советской и представляет собой, по нашей оценке, ее ухудшенную копию. Принципиальное отличие состоит в двух вещах: во-первых, она функционирует на базе многоукладной экономики, в которой значительную часть составляет рыночный сектор, во-вторых, не имеет идеологической составляющей.
Поэтому мы и называем почти тридцать лет правления Нурсултана Назарбаева транзитным периодом (понятно — откуда, но непонятно — куда).
Проблем добавляет также тот факт, что планово-административная экономика советских времен в Казахстане частично сохранилась в виде государственного квазигосударственного сектора и государственной экономической политики.
Хотя значительную часть рыночной части национальной экономики составляют частные монополии, контролируемые представителями правящей элиты. То есть республика практически перескочила к государственно-капиталистическому капитализму. При этом нормальный рыночный сектор в Казахстане, представленный в основном средним и малым бизнесом, находится на положении Золушки.
В свою очередь советская тоталитарная политическая система, рухнув вместе с СССР, затем частично восстановилась в виде авторитарной политической системы и «суперпрезидентской» вертикали а-ля Нурсултан Назарбаев. Но теперь, судя по всему, подошла к своему логическому завершению.
Так что теперь перед Казахстаном встал вопрос — в каком направлении двигаться дальше?
Пока ответов на него нет, более того, он практически не обсуждается ни во власти, ни в обществе, ни в научных кругах. Как нет и национальной идеи, способной объединить если не всех, то большую часть граждан и мобилизовать всю страну на ее реализацию.
В Советском Союзе порядка ста лет назад в сходной ситуации была использована модель, когда идеологическая платформа в виде коммунизма была совмещена с богоподобной верой в Владимира Ульянова-Ленина. В результате все, кто рвался к власти в Советском Союзе и смог ее в итоге получить, двигались исключительно в рамках одной партии: ВКП (б) и затем КПСС, а сама модель, будучи достаточно фундаментальной благодаря тому, что мощная идеология была наложена на готовность большой массы людей верить в то, что рай на земле возможен, выдержала несколько лидеров и поколений руководителей, а также бесчисленное множество изменений (реформ).
В постсоветской России Владимир Путин и его соратники пытаются использовать в качестве национальной идеи или точнее ее заменителя великое прошлое своей страны, как бы распространяя это прошлое на будущее и пытаясь увлечь этим мифом граждан. Мы не станем давать оценку этим попыткам, отметим только, что в Казахстане нет и этого. Попытки же властей создать культ личности Нурсултана Назарбаева, чтобы затем превратить его в некую идеологическую платформу для себя, как это удалось сделать в СССР, успешно провалились.
В результате сегодня Акорда вместе с Библиотекой оказались в сложном положении, когда единственным рабочим инструментов в их руках является только государство и «суперпрезидентская» вертикаль. Но поскольку «суперпрезидент», который их возглавляет, уходит с политической авансцены, встал вопрос — как ее менять (реформировать)?
А то, что реформирование неизбежно, свидетельствуют события в соседних Туркменистане и Узбекистане после ухода из жизни Сапармурада Ниязова и Ислама Каримова.
Именно поэтому мы считаем, что сегодня куда более важно начать обсуждать то, в каком направлении и с какой скоростью должна меняться власть в стране, чем дискутировать на тему, кто станет реальным преемником Нурсултана Назарбаева во власти, с кем ему придется ею делиться и сможет ли он в итоге стать вторым «лидером нации».
Данная тема настолько обширна и неразработана со стороны экспертного сообщества страны, что мы даже затрудняемся, с какой стороны к ней подойти. Поэтому ограничимся фиксацией проблемы, которая видима всем, но при этом ее значение сильно недооценивается. Мы имеем в виду тот факт, что ключевой составляющей казахстанской «суперпрезидентской вертикали» является вертикаль: президент – аким области или города – аким района – аким сельского округа или населенного пункта районного подчинения.
Да, после ухода Нурсултана Назарбаев с поста главы государства эта вертикаль раздвоилась на верхнем уровне, но ниже она совсем не изменилась. В результате акимы, получив двух шефов вместо одного, по-прежнему пытаются играть роль региональных «лидеров нации».
В подтверждение наших слов сошлемся на отчеты трех акимов областей по итогам работы за 2019 года: Костанайской, Алматинской и Акмолинской.
Мы сильно сомневаемся, что кто-то из жителей данных регионов прочитал тексты данных выступлений целиком, не говоря уже о том, чтобы понять и усвоить содержащуюся в них информацию. Между тем, объем этих документов и обширность затронутых тем свидетельствует о том, что акимы действительно ответственны за все в регионе. И это притом, что инструментов и власти у них на порядок или два меньше, чем у их «шефов».
Но ведь с точки зрения управления это нонсенс, который оказывает, по нашей оценке, куда более негативное влияние на «суперпрезидентскую» вертикаль, чем все политические оппоненты, недоброжелатели и вредители. Потому что управлять всем, что происходит на территории, включая то, что управлению не подлежит, а также тем, что не входит в прямые обязанности, это самый быстрый путь к злоупотреблениям, коррупции, а самое главное – неправильным решениям.
Сможет ли Акорда после того, как вместе с Назарбаевым уйдет в историю и Библиотека, начать менять организацию государственной власти, например реально разделив ее по вертикали и горизонтали?
Станет ли вводить настоящее местное самоуправление, без которого невозможно эффективно решать проблемы относительно немногочисленного населения, разбросанного на большой территории?
На эти вопросы ответов нет.
Между тем, сейчас битва идет за пост премьера, и активно «рвется» на эту должность Байбек — сын одноклассника Назарбаева. Об этом более подробнее здесь.
